В скептическом взгляде Кутафия проскочили любопытствующие искорки, однако ответил он категорично.
— То есть палец вам дать, дабы потом вы всю руку по локоть оттяпали?
— Считаю, что наш воевода не будет против, если вы рядом своих людей держать будете, кои смогут присматривать, что мы делаем, да как. Но без крепостицы этой нам в вашу свару смысла лезть нет никакого, разве что на стороне Чумбылата. Думаю, не пожалеет он меди за помощь огненную.
Кутафий задумался и ничего не ответил.
— И это еще не все. Расходы на оную задумку предстоят немалые, да и силы у вас придется держать весомые, а потому гостьбой лишь на Вятке и Чепце нам не обойтись. Нужен проход в Закамье и Заволочье, беспошлинный торг в ваших землях и…
— Торговле вашей мешать не буду, но заставные пошлины и побережное не уберу, не проси!
— В ответ мы предоставим… — Кий бросил взгляд на мальчишку, сосредоточенно его слушающего, и решился, — те же условия на наших землях. Никаких препятствий честной гостьбе, никаких поборов.
— Хм…
«Думай, думай. На последнее тебе плевать, а вот крепостица наша на Моломе реке тебе выгодна, как никому другому. Чует мое сердце, что своих заклятых друзей бьярмов ты опасаешься ничуть не меньше, чем черемисов, а за наши хождения по Чепце ты и вовсе попросишь груду оружия».
— Что ж, обсудим, — подтвердил его мысли Кутафий. — Но при условии того, что ваши птички встанут на моих лодьях! И никто из моих соседей не будет владеть такими же!
— Про соседей не обещаем, а насчет остального…
Кий кивнул Вовке, предлагая мальчишке ответить самостоятельно.
— Три месяца работы на одну, — потянулся пятерней к затылку тот, — и около трех десятков серебряных гривен за каждую. А еще четыре гривны серебром за каждую бочку с огнесмесью.
— Нет уж! Все это пойдет как придача к крепостице на Моломе реке, вместе с составом огненного зелья!
— У-у-у… Нет! — мальчишка даже закрутил головой от возмущения. — Рецепт не дадим точно, об этом не раз с воеводой говорено, а сама птица… У нас бюджет не резиновый, не потянет даже одну такую сверх запланированного!
Кий не понял всех слов мальчишки, вероятно, как и его чепецкий собеседник, но смысл ответа был ясен и без этого.
— Бесплатно ты получишь такое дерьмо, Кутафий, что трижды пожалеешь о своей просьбе. Так что не прибедняйся, расплатишься как-нибудь за пару лет. — Кий кивнул на кольчугу. — Живешь-то богато, судя по наряду?
— У него железо на Белой Холунице, — вмешался Бикташ. — И ремесленники на посадах, что творят девичьи украшения из меди, да привозного серебра. Не чета вашим доходам, но нищенскую суму с собой не таскает. А уж пушнина его просто глаза ласкает! Бобер, соболь!
— И земля рожает, а на ней живет не одна сотня отборных воев, кои могут ее защитить… — недовольно нахмурился Кутафий. — Так что если ты, черемис, положил глаз на мою вотчину и богатство, то поверь, что умоешься кровью!
— Насчет многих сотен воинов ты загнул, но в дела твои мы лезть не собираемся. Хочешь огненную справу — плати. Хочешь жить в безопасности — принимай наши условия!
— Не слишком ли много о себе возомнили?! Для того же Булгара вы вошь на ровном месте! Не обещай, черемис, того, что не можешь дать!
— В отличие от твоей малой волости за нами ныне почти вся Ветлуга, земли на Суре, Костроме реке, Унже, а уж про мордовские земли и напоминать не буду!
Кий и сам восхитился, как преподнес стоящую за ветлужцами силу.
— И?..
— Две тысячи воев и три четверти из них в железном наряде! — бросился в пропасть Кий, мечтая лишь о том, чтобы никто из мальчишек не выдал его вздохом изумления. — Так что знаю, о чем говорю! Кроме того, думаю, что при добром отношении с твоей стороны воевода наш пойдет на то, чтобы плату за птицу ты вносил частями, пушниной или железом. А то можешь мыто с нас не брать, это тоже пойдет в зачет. В любом случае разговор впереди предстоит непростой, главное, чтобы ты на него согласился. Ну что, по рукам?
— Цена вашей птицы… — Кутафий непритворно вздохнул не то про дорогое оружие, не то про численность войска ветлужцев и их союзников. — Это чересчур даже для меня.
Очередное покашливание забытого всеми Микулки заставило Вовку нехотя процедить.
— До двадцати снизим, но это край…
— …и только если поможешь сговориться с бьярмами, — быстро добавил Кий.
— Я должен посоветоваться со своей дружиной, — нехотя кивнул Кутафий, но по его потускневшим глазам Кий понял, что решение тот уже принял. А спустя мгновение и озвучил. — Но сердце подсказывает мне, что вы принесете мне лишь одни неприятности.
— Ну что ж, печально, — не стал скрывать свою досаду Кий и кивнул Вовке, на что тот достал небольшой нож из-за голенища сапог и крутанул его на колченогой столешнице. — Тогда последнее.
Все настороженно замерли. Даже Микулка отложил чернильное перо в сторону и неслышными шагами подошел ближе.
— Ответь нам на обещанный вопрос. Как попала сия безделица к вам?
Кутафий взял нож в руки, неуловимо провернул его пальцами, в результате чего тот лег рукоятью точно в ладонь и тяжело вздохнул.
— Вам повезло… Я могу рассказать вам про его последнего хозяина. Он бьярм, а они не боятся смерти и потому пошли грудью на бушующий перед ними огонь. Торек был в последней из прорвавшихся к вам лодей. Я верю, что он обрел славную смерть.
— Как он его купил?
— Хм… Забавный случай. Заплатил он за него две гривны серебра.
— Кому?
— Имени не помню, какой-то заезжий купец из Джуннэ-Калы. Но продал тот не
