Прежде всего требовалось узнать, есть ли кто внутри.
Хенса постучалась в дверь. Мы ждали. Может, за воем ветра и грохотом песка стражники не услышали ее стука?
Оказалось, что услышали.
– Кто здесь, отвечайте! – донеслось изнутри.
Голос звучал глухо. Мы едва разобрали слова.
– Ради всего святого, откройте, – тонким голоском взмолилась Хенса. – Иначе кровь маленькой девочки будет на ваших руках.
– Куда тебя понесло в такую бурю? Совсем спятила, что ли? – сердито спросил тот же голос.
Хенса закатила глаза, но продолжала разыгрывать маленькую несчастную путницу.
– Буря застала меня врасплох. Умоляю, господин, позволь мне переждать непогоду у вас. Я совсем худенькая, мне и щелочки хватит. Я мигом проскользну внутрь. Ты и глазом моргнуть не успеешь.
Словно помогая Хенсе, ветер взвыл еще сильнее. Песок остервенело забарабанил по стене. Дверца закачалась на петлях.
– Ладно, сейчас отворю, – донесся изнутри сердитый голос, словно Хенса могла управлять стихией.
Заскрипел отодвигаемый засов. Я поймал взгляд Айи. Догадывалась ли она, о чем я сейчас думал? Конечно догадывалась. Я думал о том, что совсем скоро увижу отца. И не просто увижу, а спасу его из плена.
Но я ведь мог и ошибаться. Возможно, мысли Айи были заняты совсем другим и она продолжала доискиваться причин, почему мой отец позволил тупым и неповоротливым элефантинским караульным схватить его и посадить в яму.
И тут дверца караульного помещения открылась.
45
Мы устремились внутрь: четверо людей и буря. Хенса, ворвавшаяся первой, толкнула дверь в лицо тому, кто ей открыл. Он попятился, отчаянно размахивая руками. Схватиться за оружие караульный попросту не успел. В немом ужасе он смотрел на нас, пока новый порыв ветра не захлопнул дверь.
А за спиной Хенсы Нека уже вкладывал в лук стрелу. Его движения были головокружительно быстрыми, сливаясь воедино: натянутая тетива, вскинутый лук, мгновенное прицеливание. Караульный, который действительно прятался за стенкой бастиона и теперь высунулся, повалился вниз, кровавым месивом распластавшись на камнях.
Буря, ворвавшаяся во двор, где мы теперь находились, помогала нам не хуже десятка воинов. Мы с Айей приналегли на створки ворот и распахнули их, впуская ветер. Теперь он был нашим действенным союзником. Мы даже не представляли, какое впечатление это произведет на стражников. Раздался крик, и из темноты на нас выскочил еще один караульный. Этот был вооружен.
Покончив с караульным, открывшим нам дверь, Хенса метнула копье в нового противника. Он упал, не успев добежать до нас. Нека поторапливал нас и напоминал об осторожности. Он знал примерное местонахождение ямы, однако в нынешнем хаосе мы были вынуждены продвигаться почти на ощупь. Сквозь клубящиеся песчаные вихри пронеслась стрела. Чувствовалось, стреляли наугад, не очень-то рассчитывая поразить цель. Стрела упала где-то позади. Предосторожность заставила нас дальше ползти на животе. К нашему удивлению, у самой земли было гораздо тише и спокойнее. Мы продолжали искать вход в яму.
Сзади слышались крики. Похоже, охрана стягивалась к караульному помещению, пытаясь сообразить, кто же их атаковал. Из песчаного тумана вылетела еще одна стрела. Противники готовились дать отпор. Мы дурачили их, как могли: шумели, кричали, стараясь показать, что нас не четверо, а несколько дюжин. Рев ветра нам в этом помогал.
Наконец мы добрались до края ямы. Опираясь о него, я заглянул вниз. Яма показалась мне бездонной пропастью.
– Отец! – крикнул я.
Внизу кто-то шевельнулся. Я заметил блеск глаз. Буря, позволившая нам прорваться сюда и завывавшая вокруг, вряд ли ощущалась на дне ямы.
К нам подполз Нека с мотком веревки.
– Спасибо караульным. Избавили нас от необходимости искать веревку, – улыбаясь, сказал он.
Рядом с ямой торчал столб, не оставлявший сомнений в его предназначении. Нека набросил на него веревочную петлю и швырнул другой конец веревки в яму.
– Я вас прикрою, – пообещал разведчик и исчез.
– Отец, хватайся за веревку, – крикнул я в черную дыру.
А вокруг раздавались крики караульных – солдаты силились найти нас, но пока сражались с ветром и песком.
Времени у нас было в обрез. Нека доставал из колчана стрелу за стрелой. Я слышал гнусавое пение тетивы его лука и даже в сумраке видел напряженное, сосредоточенное лицо нубийского разведчика. Стрельба против ветра требовала особых усилий. Сейчас Нека заменял собой целый отряд. А мы втроем, упираясь ногами в землю, обдирая веревкой кожу на ладонях, упрямо тащили пленника ямы наверх. Медленно, с трудом, кряхтя от натуги. Однако наши усилия с лихвой компенсировало пьянящее чувство победы. Еще немного, и наша миссия завершится. Мы едва верили, что вчетвером осуществили столь дерзкий план.
Позже, когда все кончилось, Айя рассказала мне, что сумела заглянуть внутрь и увидеть узника, выбиравшегося из ямы. Его руки сжимали веревку, а ноги упирались в стенки.
Я стоял дальше от края и ничего не видел. Но Айя видела.
Раньше, чем узник выбрался наружу, она уже знала: это не мой отец.
46
Буря умолкла, словно и она поддалась замешательству, охватившему нас. Мы недоуменно переглянулись, затем еще раз посмотрели на спасенного узника. Наше замешательство сопровождалось временной немотой: мы забыли спросить, как его зовут, почему он оказался в яме и меджай ли он на самом деле. Увидев перед собой не отца, а неизвестно кого, я просто оцепенел.
К нам подбежал Нека. Он один не утратил бдительности, понимая, что затишье заставит храмовых стражей действовать решительнее.
– Не мешкайте. Нужно поскорее выбраться отсюда… Здравствуй, Сабу. Я – Нека, соплеменник Хенсы.
– Это не Сабу, – возразила Хенса, у которой прорезался голос. – Это приманка.
Она схватила узника за грязную тунику:
– Надо было затолкать тебя обратно в яму. Кто ты такой?
Испуганный узник затряс головой. Его губы беззвучно шевелились. Он был стар и сед. Губы были мокрыми от слюны, а глаза – вытаращенными, как у безумца.
– Что? – переспросил Нека.
Неожиданный поворот событий выбил из колеи и его, заставив забыть о караульных.
– Как же так? Мне говорили, что это Сабу. Меджай из Сивы.
Я схватил Айю под локоть и отвел в сторону.
– Ты знала, – прошептал я, впиваясь в нее глазами. – Говори, ты знала?
Девушка покачала головой и выдернула свою руку из моей.
– Откуда я могла знать? Просто мелькнуло подозрение.
– Тогда ты должна была…
– Сказать вам? Я пыталась.
Она действительно пыталась. Я успокоил себя глубоким дыханием, не дав досаде разгореться. Айя ни в чем не виновата.
– Но кого же тогда мы спасли?
– Не знаю, – пожала плечами она и повернулась к перепуганному узнику, которого Хенса все еще удерживала за край туники. – Как тебя зовут?
– Сабу, Сабу, – торопливо пробормотал он, шевеля слюнявыми губами. Его глаза были полны страха и растерянности. – Меджай, меджай.
Мы подавили глубокий вздох, сознавая, что наши попытки расспросить этого безумца ничего не дадут.
– Нужно уходить, – напомнил Нека.
Он снова следил за обстановкой. Песчаная завеса в воздухе быстро редела. Вскоре мы окажемся
