О господи, Лилит, что за чары ты на меня навела?
В глубине души он знает – ее любовь к нему ему не почудилась. И скорее всего, она оставила его и отказалась от возможности выйти за него замуж только из чувства долга, преданности клану и страха. И он верит, что, если он придет к ней, возьмет ее руки в свои и признается, что по-прежнему любит, что она по-прежнему ему нужна, ее прекрасные зеленые глаза скажут ему, что и она все еще в него влюблена. И он решает попробовать встретиться с ней еще раз. Пойти на риск быть отвергнутым, быть униженным. Пойти на риск снова впасть в то отчаяние, которое охватило его несколько одиноких лет назад, когда она им пренебрегла.
Мы могли бы быть вместе. Могли бы отыскать путь к счастью. Если она все еще меня любит. Ведь, в конце концов, нет более сильной магии, чем любовь.
* * *Сейчас теплый апрельский вечер, и окно моей спальни открыто. Я сижу на своем кремовом диване, закрыв глаза, и слушаю, как бьют часы на Биг-Бене. Девять часов. С минуты на минуту за мной заедет Льюис, чтобы отвезти на маскарад, устроенный Шарлоттой в клубе в Кенсингтоне, который она сняла. Я бы предпочла не идти. И не только потому, что вообще не люблю таких многолюдных и шумных сборищ, а также потому, что сегодня вечером в моих ушах звучит шепот стольких духов. Некоторые из них растеряны, другие хотят обсудить со мной важные дела. Как я могу покинуть их, чтобы предаться бездумному веселью в обществе пустых людей? Почему я позволяю уговорить себя ходить на подобные вечеринки? Я знаю ответ – в этом виноват Льюис. Он любит везде быть со мной, с гордостью демонстрируя меня свету, как будто я редкий зверь, которого удалось поймать. И разумеется, на этот раз мне надо считаться и с чувствами Шарлотты. Сегодняшний маскарад организован ею для привлечения средств, и мы все купили на него «билеты». Собранные таким образом деньги пойдут на одно из добрых дел, творимых благотворительными организациями, в которых она принимает деятельное участие. Она могла бы обидеться, если бы я не пришла.
Раздается стук в дверь, и я разрешаю Теренсу войти.
– Пришел лорд Харкурт, миледи.
Я медленно вдыхаю и выдыхаю, мысленно отсылая духов прочь. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них вообразил, будто может сопровождать меня на вечеринку.
– Благодарю вас, Теренс. Вы не могли бы помочь мне надеть этот плащ? – Он спешит ко мне и берет у меня из рук церемониальный плащ. Затем с некоторым трудом, поскольку я выше, накидывает его мне на плечи, после чего я застегиваю спереди затейливо украшенную застежку. Для меня большое удовольствие выйти на люди в костюме ведьмы. Я могу сделать это, поскольку иду на маскарад. Под плащом на мне надето средневекового фасона бархатное платье с расшитым золотой нитью поясом, который обхватывает мои бедра. Я сполоснула короткие, доходящие мне только до подбородка волосы водой с лимонным соком, так что теперь они блестят. Мои глаза подведены сурьмой, а на голову я надела тиару с изображением стрекозы, и теперь я выгляжу как ведьма, пришедшая из тьмы веков.
Я спускаюсь на нижний этаж квартиры, и Льюис встречает меня широкой улыбкой.
– Какой чудесный костюм, Лили. Он тебе очень идет. – Он целует руку, потом касается моей щеки. Он одет как трансильванский граф-вампир, только без клыков. Но он почему-то все равно выглядит опасным, и сегодня кажется мне поразительно похожим на своего отца.
– Льюис, надеюсь, нынче вечером ты не будешь кусать неосторожных дев.
– Такими разнузданными не бывают даже те вечеринки, которые устраивает Шарлотта.
– Не будь в этом так уверен.
Шофер Льюиса припарковал автомобиль возле входа, и мы, сев в него, мчимся по вечерним улицам. Люди гуляют, наслаждаясь хорошей погодой, вдоль реки, держась под руку, фланируют пары. Изредка все еще попадаются кебы с впряженными в них лошадьми, придавая нашему современному динамичному городу старомодную романтичность. Вскоре мы подъезжаем к клубу, где проводится маскарад, и нас встречает и ведет внутрь привратник, одетый как берберийский пират. Наши пальто берут служанки, одетые в ближневосточные наряды. Льюис шепчет мне:
– О, черт, неужели у этого маскарада восточная тема, о которой мы должны были знать?
Я качаю головой.
– Не беспокойся, такой темы нет. Я видела двух Марий-Антуанетт и одного Робина Гуда.
В вечеринке современное странным образом сочетается со старым. Сам клуб недавно был отделан заново от фасада до внутреннего убранства и являет собой очаровательный образец стиля ар деко. Вестибюль украшен прелестной фреской, состоящей из угловатых абстрактных форм, расположенных в виде лучей звезды. Ее цвета ярки, линии четки, а края геометрических фигур отделаны тончайшими полосками позолоты.
Однако маскарадный костюм, который выбрала для себя Шарлотта, представляет собой дань традиции и напоминает о пышных балах предвоенного времени, по которым ностальгируют большинство ее сегодняшних гостей. В некоторых кругах тогда разгоралось нешуточное соперничество за приз, присуждавшийся за лучший маскарадный костюм, причем оно могло продолжаться несколько сезонов, и чем дольше длилось, тем более замысловатыми и странными становились костюмы.
– Лилит, дорогая! – Шарлотта, одетая в изысканный костюм королевы эльфов Титании, сшитый из шифона, расшитый мелким жемчугом и снабженный крыльями из легчайшего газа, подплывает к нам с Льюисом и обнимает меня. – Ты, как всегда, божественна. О, Льюис, с твоей стороны просто бессовестно выглядеть таким умопомрачительным красавцем даже теперь, когда ты вот-вот женишься на самой прекрасной из находящихся здесь дам. Что же прикажешь делать нам, остальным?
Она ведет нас через вестибюль в главный зал, похожий скорее не на бальный зал предвоенных времен, а на современный – с барной стойкой и небольшой сценой, на которой громко играет джаз. Среди гостей ходят официанты в старинных арабских костюмах, высоко держа серебряные подносы с коктейлями и шампанским. Мне уже хочется вернуться в свою тихую квартиру. Я совершенно не расположена ни танцевать, ни заниматься пустой болтовней, которую мне почему-то полагается считать интересной.
Льюис чувствует мое настроение и творит заклинание, от которого я начинаю ощущать запах роз. Я, как он и ожидал, улыбаюсь.
– Так лучше. Я не могу позволить тебе выглядеть хмурой, ведь приближается день нашей свадьбы. А то люди чего доброго решат, что ты ко мне охладела, – говорит он, ведя меня
