Шипастые дубинки взлетали и опускались, выбивая снопы магических искр. Оружие действовало не с той же силой, что и помеченное добротно, но это не останавливало аламен фэ. Удары слабейших сбивали демонов с толку, а сильнейшие ломали им ноги и постепенно пробивали черепа.
Отвага недрожителей не имела границ.
Один демон сумел отскочить, прицепился к стене туннеля и взобрался повыше. Обсидиановые стрелы выбивали из его панциря искры, пока не засела одна, потом вторая.
Поняв, что убежать не удастся, демон развернулся, подобрался и приготовился спрыгнуть в гущу нападающих. Ему все равно конец, но нескольких он прихватит с собой.
Джардир вскинул копье, чтобы выбить из твари жизнь.
– Не надо, Ахман! – Пар’чин схватил его за руку.
Джардир выругался:
– Не суйся, Пар’чин! Я должен помочь.
– Нельзя. – Пар’чин убрал руку.
– Почему? – Джардир увидел, как демон обрушился на аламен фэ.
– Потому что, глупец, королеве известно все, что делают ее трутни, – ехидно сказал Алагай Ка. – Непослушный скот ее не встревожит. Другое дело – Наследник Каври.
– Он прав, Ахман, – сказал Пар’чин. – Сейчас нас хранят корона и мои метки, но если мы явим настоящую мощь – нас обязательно заметят.
Джардир до боли стиснул копье, а демон издал шипящий смешок:
– Тебе жаль трутней. Даже таких убогих дикарей.
– Когда-то это был мой народ. – Джардир увидел брызнувшую на стену туннеля кровь и понял, что помогать поздно.
– Неужели королева читает мысли трутней так далеко от улья? – спросил Пар’чин.
Демон перевел на него свой обычный испытующий взгляд. До Джардира начало доходить, что это больше издевка, чем любопытство. Алагай Ка словно удивлялся, как можно быть столь беспробудно тупыми.
– Мы уже который день в улье, Разведчик, – сказал демон, и Джардир похолодел. – Королева держит свою кладовую под боком. Когда кладка закончится, ей будет нужно пополнить силы, и она пожрет тысячи. Потери в ходе вашего жалкого бунта не имеют никакого значения.
– Имеют, – возразил Пар’чин. – Они служат кое-чему большему.
– Так ли? – спросил Джардир.
– Это ты постоянно говоришь о судьбе, – ответил Пар’чин. – О замысле Эверама. Вполне возможно, что у Него все-таки есть план. Может быть, Он не покинул этих людей и поместил их сюда, чтобы помочь нам в минуту крайней нужды.
– Но какой ценой, Пар’чин?
– Это не важно. Победа стоит любой цены. Не так ли ты всегда говорил? Оправдывал смерть, которую сеял по всей Тесе? А сейчас, когда до победы рукой подать, в тебе вдруг проснулась совесть?
Слова землепашца осадили Джардира. Он смотрел на товарища, пытаясь сквозь годы увидеть за суровым, расписанным метками мужчиной невинного юношу из зеленых земель.
– Пар’чин, ты помнишь наш первый спор? – спросил Джардир.
– В Лабиринте, – кивнул сын Джефа.
– Да. Когда загонщик принимал смерть от когтей алагай и готовился к одинокому пути.
– У него было имя, Ахман, – сверкнул глазами Пар’чин. – Заджи асу Фандра ам’Хессат ам’Каджи. Мы дружили. Он познакомил меня с однопропускными метками и магией травли. Я мог бы спасти этого человека, если бы ты его не убил.
– Не заносись, Пар’чин, – ответил Джардир. – Я знал Заджи гораздо лучше, чем ты. Он удостоился того, о чем мечтает каждый воин, – славной смерти. А ты бы ее отнял, заставил бы его влачить жалкое существование в изуродованной оболочке, наплевав на его желание, – все потому, что демоны ничего не получат от Арлена асу Джеф.
Аура Пар’чина выдала свечку, и Джардир понял, что попал в цель.
Арлену будто влепили пощечину.
«Ничего не давай демонам». Детская клятва, определившая его жизнь.
Он нарушил ее.
Арлен взглянул на недрожителей, которые забивали последнего пещерного демона. Кое-кто зажимал раны, уже понемногу затягивавшиеся, но двое с погасшими аурами холодели на земле.
Джардир был прав. Прежний Арлен не стоял бы безучастно, глядя, как демоны рвут на части его собрата, – и в Недра высшее благо! Человек, каким его воспитывала мать, не бросал людей на растерзание демонам.
– Тогда ты назвал Небеса вымыслом, – сказал Джардир.
– Так и есть. – Арлен ответил не задумываясь, но в душе его было меньше уверенности, чем в голосе. Кто он такой, чтобы судить? – И если этот мир – все, что у нас осталось, я пойду на любые жертвы ради его спасения.
– И ради маневра пожертвуешь аламен фэ, – кивнул тот.
– Ахман, я не заставляю их воевать, – сказал Арлен. – Они это делают по собственной воле.
– Потому что считают нас богами, – ответил Джардир.
Арлен рассмеялся:
– Ахман, ты уже который год без всякой иронии называешь себя Избавителем! Эти люди сражаются с демонами не ради нас, а потому, что им надоело быть рабами.
– Они дикари, – ответил Джардир. – Что же мы делаем – осуществляем их волю или манипулируем ею в собственных целях?
Мозговой демон снова издал шипящий смешок – зловещий, жуткий звук.
– Вы недалеко ушли от них и тоже дикари. Цепляетесь за выдумки, в которых ничего не смыслите.
– Я привык придерживаться своих убеждений, – сказал Арлен, – но чем глубже мы спускаемся, тем чаще я вижу вещи, которые считал вымыслом, однако они достаточно реальны, чтобы потрогать. – Он посмотрел Джардиру в глаза. – Демон сам сказал: если мы проиграем, эти люди всяко обречены. Пусть они отправятся вниз хотя бы вооруженные копьями.
– Они могли бы вообще не отправляться вниз, укажи мы им путь наверх, а не в центр улья, – ответил Джардир. – Если тебе хватает духу пожертвовать их жизнью, то окажи им честь и признайся в этом.
Это была неожиданная порка от старого друга. Они действительно поменялись ролями, ибо его товарищ всегда и во всем видел замысел Создателя, тогда как Арлена постоянно одолевали сомнения.
Но сейчас… Сейчас во всем его существе гремел зов Недр – ревущая, ураганная песнь. Это была воплощенная сила, источник всякой жизни, и она говорила с ним, нашептывала великие истины. Мир утратил равновесие, и существовал лишь один способ выправить положение.
– Ладно, – сплюнул Арлен. – Хочешь услышать? Я знаю, что им не победить улей, но они отвлекут его, а мы совершим то, ради чего пришли. Это не колодцы воровать, Ахман. Это, будь она проклята, Шарак Ка. Либо мы победим, либо все проиграют.
Джардир горестно посмотрел на павших, но кивнул:
– Конечно ты прав, Пар’чин. – Сомнения затуманили его ауру.
– Неужели ты не слышишь? – недоуменно взглянул на него Арлен.
Джардир прислушался:
– Что именно?
– Недра, – сказал Арлен.
Джардир прикрыл глаза:
– Я ничего не слышу.
Мозговой демон снова развеселился и зашипел.
– Не ушами, – пояснил Арлен. – На самом деле я тоже ничего не слышу, это нечто большее. У нас нет для этого слов. Это колебания магии, когда она течет сквозь тебя и говорит больше, чем можно выразить словами.
Джардир выровнял дыхание, его аура успокаивалась, и он
