– Честное слово, – сказала подошедшая к ним Стела. Она похлопала Терна по спине. – Тебя долго не было, я начала беспокоиться.
– Люблю быть сам по себе, – ответил Терн.
– Ага, усекла. Но свет меркнет. Нам пора на посвящение.
Терн пытливо взглянул на Стелу, но последовал за нею. Она привела его к месту сбора меченых шкур. Там ожидало более двадцати женщин, одетых в лоскуты и покрытых метками. Многие были малы и худы, но с глазами хищниц. Среди них стоял брат Франк, облаченный лишь в коричневое бидо. Его мускулистое тело было испещрено татуировками, но он не расстался и с кривым посохом.
Они дружно сорвались в ночь, устремившись к высокому утесу, который был со всех сторон уставлен мечеными столбами – кроме ведшей наверх тропинки.
– Жди здесь, – бросила Стела Терну.
Не дожидаясь ответа, она с гиканьем воздела шест с петлей для ловли алагай и помчалась за остальными.
Терна так и подмывало либо отправиться на шум битвы и сполохи меченого света, либо бежать от них, но он терпеливо ждал; спустя какое-то время он заметил, что грохот и вспышки приблизились.
Вскоре показались меченые шкуры, ведомые Стелой и Франком. Между собой они волокли упиравшегося лесного демона, согнутого петлей чуть ли не пополам. Его шею крюком обхватил кривой посох. Шкуры неистовствовали позади – толкали и пинали подземника, норовя сбить с ног, пока его тащили в меченый круг, где стоял Терн.
Эта картина сняла все вопросы, которые оставались у Терна насчет «посвящения». Он начал разбинтовывать руки, а меченые шкуры окружили его. Ладони немного саднило, но метка нажима и ударная виднелись четко.
Втащив с Франком на пару демона на утес и поставив его перед Терном, Стела объявила:
– Посвящение свершится, когда он умрет.
Терн кивнул, и она, нажав на шесте кнопку, ослабила шнур, а Франк отвел посох. Он начертил над Терном метку:
– Да пребудет с тобой благословение Избавителя, Терн Дамадж.
Затем они оба отступили и влились в кольцо зрителей.
Лесной демон с ревом встряхнулся, хапая воздух и раздирая себе горло. Серьезно он не пострадал, и магия грозила восстановить его силы через считаные секунды.
Терн не дал ему времени оправиться, подскочил и врезал правой ладонью в колено. Ударная метка вспыхнула, и демон с визгом упал, а в руку Терна хлынула энергия. Покуда демон лежал распростертый, Терн ослепил его плевком сока свиного корня. Меченые шкуры возликовали.
Семифутовый недрила с руками столь длинными, что когти чиркали по земле, вскочил на ноги, и Терн отступил. Демон попытался отыскать Терна на слух, но крики Стаи его оглушили. Он стал принюхиваться, чихая от смрада свиного корня.
Чихая же, демоны, как люди, закрывали глаза и сгибались. Терн воспользовался этим, подошел и левой рукой схватил леснягу за плечо. Прижатая к шкуре метка нажима задымилась, наполняя Терна силой, и меткой ударной он раздробил недриле запястье.
Демон взвыл и вцепился в повисшую клешню, а Терн отскочил подальше и закружил по утесу.
Рассудок советовал не торопиться. Терн становился сильнее с каждым ударом и наносил увечья быстрее, чем те заживали, – вдобавок он высасывал из демона магию. Благодаря такой осторожности Терн выживал много лет, с шести лет обитая в открытой ночи.
Он снова ударил, поразив недрилу в спину и выбив его из равновесия. Тот попытался достать его здоровой рукой. Терн отпрыгнул, затем метнулся вперед и хлопнул ладонью по рылу.
Рассудок опять призвал отступить, но демон, похоже, стал действовать медленнее. Он пятился, был уязвим, и Терн продолжил наступление, нанося удар за ударом. Он забыл об осторожности. Пренебрег обороной. Он распробовал сладость убийства.
Лесной демон дико взмахнул огромной узловатой рукой и ударил Терна в живот – переломал ребра, отправил в полет. Терн отлетел на несколько шагов и грохнулся на землю, а толпа, только что ликовавшая, ахнула.
Выхаркивая кровь, Терн встряхнулся, перекатился и вскочил на ноги. Магия уже исцеляла его, но, едва он шагнул, перед глазами все поплыло, а демон, успевший прийти в себя, бросился на него.
Меченые шкуры ободряюще загалдели, и громче всех – Стела, но никто не стронулся с места, чтобы помочь. Таково условие посвящения: либо адепт убивает демона, либо демон – адепта.
У лесного демона были длинные и могучие руки, но им недоставало ловкости. У Терна слишком сильно кружилась голова, чтобы драться, и он припал к земле. Когти просвистели над головой, демон проскочил мимо.
Терн лежал, давая магии промчаться по телу и сделать свое дело. Мир перестал кружиться к минуте, когда лесняга резко остановился, взрыв землю когтями и разбросав огромные комья.
Тварь с ревом снова ринулась к нему. В последний миг Терн откатился и швырнул в разверстый зев демона мешочек. Лесняга инстинктивно куснул, его пасть и ноздри забились порошком свиного корня.
Пока демон перхал и блевал, Терн поднялся на ноги. Секунду он наблюдал за противником, затем улучил момент и, метнувшись вперед, использовал узловатое колено лесняги как ступеньку, чтобы взлететь ему на спину. Просунув ногу под мышку, он блокировал здоровую руку подземника, а своей левой обхватил его за горло. Метка нажима задымилась и занялась огнем, а хватка Терна усилилась настолько, что могла сломать сталь. Шея демона – сплетения мышц и сухожилий, и все же – просто плоть.
Правой рукой Терн надавил на шею лесняги сзади. Ударная метка вспыхнула и толкнула вперед, тогда как другой рукой Терн дернул шею назад. Его кисти медленно сближались.
Демон бушевал, бестолково кружа и спотыкаясь. Он приблизился к зрителям, но толпа лишь заулюлюкала, отгоняя его обратно на середину пинками и тычками меченых рук и ног.
Демон закинул свободную руку за спину, но запястье было сломано, и он не смог дотянуться до наездника когтями. Терн стойко выдержал удары. Чем больше накапливалось магии, тем сильнее он становился.
Лесняга бросился на землю и начал кататься в попытке его сбросить. У Терна перехватило дыхание, но он уловил отчаяние противника и усилил зажим. Меченые шкуры стояли молча и не дыша, пока не раздался громкий хруст – шея недрилы сломалась.
Толпа взорвалась победными криками, и все бросились к Терну, когда он вскинул огромного демона над головой и грохнул оземь.
После этого его подняли на руки и понесли по утесу, скандируя:
– Меченая шкура! Меченая шкура! Меченая шкура!
Терн никогда не чувствовал себя настолько живым.
Одна девушка заиграла на дудочке развеселую мелодию, и толпа пустилась в пляс.
Терн, утомленный качкой, выскользнул из рук и приземлился на ноги аккурат перед сияющей Стелой Тракт.
– Я знала, что ты справишься! – Она поцеловала его, губы Терна еще покалывало от магии. – Это был самый быстрый забой, какой помню, а я выбрала не мелкого! – подмигнула она. – Хотела, чтобы ты
