Они с Ольви стоят у столба. Их внимание приковано к Марку. Моя бывшая подруга даже не моргает.
– Шейра, ради всего святого, отойди, – умоляет Ник.
– А разве в нас есть что-то святое? Не смеши.
– Слушай своего дружка! – гаркает Марк. – Иначе я за себя не ручаюсь!
– Шейра! – шепчет Ольви. – Не пори горячку!
– У Шейры хобби, – фыркает это чудовище. – Пороть горячку. С детства.
Я вздрагиваю, и вместе со мной вздрагивает Ник. Ты прав, Марк. Я с детства привыкла сжигать все живое. И ты не исключение.
Сквозь зубы просачивается вой. Не лезь в мою голову, тварь. Ты даже не представляешь, кто там обитает. Во мне что-то бурлит, разносится по венам, обжигает. Напряжение невыносимо. Я не могу терпеть. Все – поле, электричка, люди – превращается в картинку. Не существует ничего, кроме этого монстра. Живого, такого неправильно живого.
Меня попрекнули моим прошлым в тысячный раз. И лишь в тысячный раз я сломалась. Поздравляю, Марк, ты сорвал джекпот.
Я срываюсь с места. Ник не успевает мне помешать. Удар. Мой или этого ублюдка – не разобрать. Мы двигаемся синхронно. Мне удается продержаться пару мгновений, но потом я теряю равновесие.
За спиной кричит Ник. Он не знает, что мой демон на свободе. Что, возможно, сегодня меня окончательно поглотит мрак.
Я падаю и подставляю ладонь. В запястье вспыхивает резкая боль. Марк обхватывает мою шею. Я прижимаюсь спиной к тому, кого хотела прикончить. На нас налетает Ник, но тварь уклоняется.
Злость отступает под напором боли. Какая же ты дура, Шейра.
– Дернешься – я сломаю ей шею! – хрипит Марк.
Ник поднимает руки.
– Хорошо.
– Сними линзы. Покажи им, кто ты на самом деле.
Проходит секунда. Вторая. Третья. С каждым мгновением я старею лет на десять и, когда счетчик замирает на отметке «двести», вижу то, о чем мечтала: белые глаза, чересчур человечные для сущности.
– Что… – Альба прикрывает глаза и трясет головой. – Что это значит?
– Он обманывал вас, да? – участливо спрашивает Марк. – Скажи громко, кто ты.
Нет, это не сон. Происходит что-то нехорошее. Что-то, не вписывающееся в законы Семерки. Что-то, наряженное в костюм джентльмена.
Мне больно смотреть на метания Ника. Система нашего города сломана. Назовите дату, когда идея Семерки дала трещину. Что-то пошло не так. Только я не заметила, что именно.
– Скажи, кто ты! – Грудь Марка сотрясают судороги.
– Я – сущность, – почти беззвучно шепчет Ник.
– Громче!
– Я – сущность! Сущность!
Держись, Альба, держись. Кто, если не ты, будет меня ненавидеть?
– Это шутка, да? – нервно смеется Ольви. – Молодцы. Ха-ха.
Не обращая внимания на друзей, Ник поворачивается к Марку.
– А теперь отпусти ее.
– Ты думаешь, это все? Судьба подкинула мне подарок. Я не надеялся тебя встретить, но ты пришел. Пришел, когда я только начал забывать. Грэди так приветливо вас принял… Он просто не знал, что приютил крысу.
Мне жаль, как же мне жаль, Марк. Ты сошел с ума. Тебе не хватило мужества выстоять. Ты не лидер и поэтому не имеешь права жить. Наш мир не приспособлен для слабых.
– Отпусти ее, – цедит Ник. Лицо полыхает красными пятнами.
– Смотри-ка! А твой индикатор не такой уж и зеленый! Ты пополняешь запас раз в два часа? По десять гигов, да? Непозволительная роскошь для третьего блока! Сколько же минут до следующей трапезы?
Вот ты и перешел грань. Я так этого боялась…
Ник бросается на нас с неестественным, нечеловеческим рыком. Мы падаем. Я не различаю, где заканчивается моя боль и начинается боль Марка. Я будто превращаюсь в фотокамеру: вспышка – к нам подбегает Ольви. Еще одна – чей-то кулак попадает мне в висок. Мысли улетучиваются. Зато я необычайно остро слышу.
Обещаю, Элла, я выберусь отсюда. Я найду тебя, как бы далеко ни отшвырнул меня неудавшийся эксперимент Семерки. Найду. Полумертвой, чудовищем, призраком. Умоляю, не бойся. Ты единственная, кому мой демон ничего не сделает.
* * *– Это уже было. Дежавю какое-то, – рассуждает Ольви.
– Лучше заткнись, – грубо перебивает Ник.
– Не могу. У меня на нервной почве язык развязывается.
– Тебе помочь его завязать?
– Да ладно, успокойся! – Ольви на миг умолкает, а затем хмыкает. – Выходит, ты сущность… Это больно?
– Как мы поняли, в четыреста тридцать девятый раз – нет, – неохотно отзывается Ник.
– А в первый?
– Ребят… – я распахиваю веки. Небо по-прежнему темное – спит. В этом его счастье: оно пропустило все, что с нами творилось.
Надо мной наклоняются сразу два парня.
– Что у нас здесь? – хмурится Ник, осматривая мой индикатор. – Зеленый. Жить будешь.
Буду. Но главное – как.
Я приподнимаюсь.
– Что произошло?
– Когда я оглушил Марка, твой индикатор начал пищать, – отстраненно сообщает Ник. Будто говорит не он, а голос из динамиков электрички. – Ты пролежала без сознания минут пять, не больше.
– Неужели он надеялся, что победит нас четверых? – недоумеваю я.
Голова кружится, на губах – металлический привкус.
– Иногда ненависть убивает рассудок.
Неподалеку сидит Альба. Безучастно наблюдая за нами, она снова насвистывает свою песенку.
Я кошусь на спящего в колосьях Марка.
– Как мы с ним поступим?
– Никак. Скоро он придет в себя, – передергивает плечами Ник.
– И… ты оставишь его здесь?
– Тебе что-то не нравится?
Почему, почему он больше не излучает тепло? Почему тот снег, который я мечтала увидеть, отталкивает меня?
– Все так… – я умолкаю, дотрагиваясь до запястья Ника.
– Я к Альбе, – быстро реагирует Ольви.
Ник накидывает капюшон, отгораживается, и я чувствую себя идиоткой, поверившей в чудо. Я подбираю слова, но все до ужаса банальны.
– Конечно, тебе тяжело.
Что утешит человека, у которого отняли семью, здоровье, счастливое будущее? Что, черт возьми, утешит того, чей друг превратился в монстра?
– Это тут ни при чем, Шейра.
– А что при чем?
– Зачем ты набросилась на него? Зачем? Это мой друг. Я бы разобрался с ним сам. А ты… Ты не понимала, что слабее его?
Демон высвободился, но лишь на миг. Я успела ухватить его за крыло и затолкать обратно.
– Это… как наводнение.
Как сон длиной в пятнадцать лет.
– Ты права, – внезапно смягчается он и неуверенно касается моей кисти. – Зря я на тебя накинулся. Не вини Марка. Просто ему не повезло.
– Так ты оставишь его здесь?
– Не совсем, – горячо мотает головой Ник. – Я… Ладно. Я установил в его индикатор программу. Вирус, что называется. Стер память. Марк забудет свои четыреста тридцать девять раз.
– Возможно, ты и прав…
Возможно, вместе с памятью исчезнет и монстр. Возможно, у Марка появится второй шанс.
Все возможно, если бы он не был так слаб. Я не верю в него. Если честно, я давно ни во что не верю.
Мы молчим, но это не та тишина, в которую я хотела бы окунуться. Напряженная, будто заряженная электричеством. После такого обычно случается взрыв.
Тикает, тикает счетчик. Тикаем, тикаем мы.
– К черту все! – выплевывает Альба.
А вот и взрыв.
Ольви пытается ее удержать, но она вскакивает.
– Ты! Ты врал нам! О небеса, как я согласилась на это?! – Она прижимает пальцы к вискам. – Команда! Да какая мы команда? Один обнулился давным-давно, у другой крыша поехала еще в детстве! Ну, Ольви,
