– Сана, прекрати, – тихо скрежетнул зубами глава гильдии, резко вскочил и ушел на балкон.
– Я пойду к нему, – виновато глянув вслед мужу, шепнула знахарка. – Но ты все же подумай над моими словами.
Несколько минут после ее ухода Леа молча завтракала, не ощущая вкуса еды и даже не замечая, что именно ест. И лишь когда с изумлением обнаружила, что с трудом доеденный пирожок снова лежит на ее тарелке, догадалась взглянуть на учителя. Джарвис мирно пил чай, но его губы подрагивали от смеха, и это возмутило графиню до такой степени, что она не сдержалась.
– Объясни мне, над чем ты смеешься, и мы посмеемся вместе, – процедила она ледяным тоном.
– Над собой, над кем же еще? – весело глянул синий глаз и вернулся к чашке чая. – Я только час назад, когда вы разговаривали с Санди, доказывал Эгрису, что ты рассудительная и спокойная девушка, и сам был в этом совершенно убежден. А ты умудрилась за несколько минут опровергнуть все мои выводы. Ну и что мне остается делать, как не посмеяться над собственной самоуверенностью?
– А заодно скормить мне все пироги, чтобы отомстить, – растерянно буркнула графиня.
– Нет, мстить я не способен, – посерьезнел маг. – Меня воспитывали белые, и я точно знаю: месть – разрушающее чувство. А вот у темных я осознал другое. Наказывать подлецов и негодяев нужно обязательно, и к мести это не имеет абсолютно никакого отношения. Наказать Кайора должна гильдия. У нас больше возможностей и не меньше причин. Ведь когда Эгрис прибыл в твой замок, Берта была жива, только крепко спала. А теперь везде объявили о ее смерти… и я уверен, что это правда. И сейчас понимаю, почему Кайор так резко выбросил из герцогства Кадениса. Чтобы тот не помешал тебя оболгать. Темные маги никогда не соглашаются на такие грязные методы достижения цели.
– Негодяй! – Ненависть снова всколыхнулась в душе, но никакого жара Леаттия не ощутила.
Видимо, защита как-то чувствовала, насколько близко ее враг.
– И не только он, – спокойно подтвердил, подсовывая ей новый пирожок, Джарвис, – но и его секретарь. За эти дни маги выяснили, что он – то ли сын, то ли племянник черного мага, проживающего на юге Харказа. Мне понятно, почему он ушел оттуда, Даггер всегда славился жестокостью к ученикам. Хотя обычно черные никого ничему не учат, этот маг собирал толпу последователей, как он их называл, и каждое утро с балкона дома читал им лекции, после чего отправлял работать в саду и на скотном дворе. Он ест только самые свежие продукты.
– Про него я слышала, – кивнула Леа, начиная понимать, как ловко учитель увел ее от мыслей о немедленной мести. – И теперь знаю, почему его ученик покинул учителя.
– Поделишься догадкой?
– Разумеется, раз начала этот разговор. Только дождусь возвращения Санди и магистра. Хочу сказать спасибо, вы очень деликатно доказали мне мою неправоту.
– Не за что, – невозмутимо откликнулся вернувшийся в столовую Эгрис и, усадив примолкшую Санди, устроился рядом с ней.
Щелкнул пальцами, и от его чашки с взваром пошел дымок, потом выбрал булочку порумянее, намазал маслом и лишь тогда взглянул на хранительницу.
– Но твоем месте и я сам, и любой другой нормальный человек, услыхав такие подлые обвинения, пожелал бы немедленно помчаться к негодяю и покарать его всеми возможными способами.
– Но ты не помчался, – огорченно заметила Леа. – И мой отец не помчался бы. И меня бы не пустил – глупо ввязываться в бой с хорошо подготовленным противником, ничего не имея в запасе, кроме законного негодования.
– Я рад, что ты так быстро это поняла, – спокойно сообщил Джарвис. – Не люблю тугодумных учеников. Но не спеши объяснять нам свою догадку про Харказ, лучше дождаться совета.
– Значит, ты уверен, что я вступлю в гильдию, – обдумав его слова, усмехнулась хранительница.
– Ты и сама в этом уже почти не сомневаешься, – так же спокойно откликнулся он. – Хотя совет признает тебя подопечной во всех случаях. А я могу только пояснить. По одному из незыблемых законов гильдии каждый может выйти из нее в любое время, но лишь совет решает, оставлять его после этого без помощи или нет.
– И многих оставили без присмотра? – мигом подобралась Леа.
– Только тех, кого пришлось изгнать из гильдии за нарушение главных правил, – строго заявил Эгрис. – Но наблюдать за их действиями продолжали все равно. Людям свойственно меняться, со временем и под гнетом обстоятельств становиться совершенно другими, и тогда они обретают еще один шанс получить помощь. Или наказание.
– Ну вы совсем завалили девочку своими страшными рассказами! – возмутилась вдруг Ирсана, мгновенно превращаясь из жены главы гильдии в простую травницу. – Она от одного отойти не успела, другое на голову свалилось. Ей сейчас про бал думать нужно, платья примерять и украшения подбирать, а не в гильдию вступать. Не бойся ничего, Лайна, я в этой гильдии почти семнадцать лет и половину этого времени жила как хотела и делала все, что нравится.
– Плохой пример, – мрачно буркнул Эгрис.
– Другого нет.
– Не спорьте, прошу! И не вспоминайте прошлое, – поспешила плеснуть воды на разгорающийся огонек первой семейной ссоры Леаттия. – Я так за вас рада, не нужно опять все портить. Где там ваш совет? А то и правда пойду платья мерить и три дня оттуда не выберусь. И кто только успел натаскать такую кучу?
– Это он, – вдруг порозовела Санди и спрятала смущенное лицо на плече мужа. – Скупил разом весь салон. Привез шесть телег узлов и коробок.
– Саночка, – вмиг оттаял магистр, – если чего не хватит, только намекните.
– Мне кажется, – глянув на Сандию, пробормотала Леа, – там всего с избытком.
– Три гардеробных набито битком, – скорбно подтвердила знахарка, но в ее глазах плескался счастливый смех. – Теперь мне лет сто придется донашивать давно не модные платья.
– Не беспокойся, родная, ты всегда будешь иметь самые лучшие наряды, – шепнул ей на ушко магистр, но Леа расслышала и снова порадовалась за спасительницу.
Далеко не всем, кто достоин настоящей любви, везет так, как ей. Вот самой Леаттии не повезло. Мужчина, считавшийся в ее родной стране самым завидным женихом, оказался тухлым яйцом, и выяснить это заранее, не испытав боли и унижения, у нее не было никакой возможности.
– Они придут через полчаса, – сообщил Эгрис, поглядев в крохотное зеркальце, спрятанное с обратной стороны одной из пряжек легкой куртки.
– Тогда мы успеем привести себя в порядок! – Санди решительно потянула «племянницу» прочь, и Леа покорно пошла следом.
Но, добравшись до своей комнаты, опешила, когда знахарка заперла за собой дверь, повелительным жестом обвела помещение рукой, словно закрывая занавес домашнего театра, и строго взглянула ей в глаза:
– Долго тянуть нельзя, мой полог они пробьют за пять минут, поэтому скажу прямо. Первая мысль, какая возникнет у магистров гильдии, – выдать тебя
