– Санди ее позвала, – коротко ответил Джарвис и перевел разговор на более волнующую Леаттию тему: – Если у вас есть сомнения в истинности графини Брафорт, спрашивайте, я как учитель буду помогать отвечать.
– Если бы у нас и были какие-то подозрения, то хватило бы твоего сообщения о наставничестве, – твердо сообщил светловолосый худощавый маг с резкими чертами лица и представился: – Я – Тирнез. И у меня самый больной вопрос – если ты сумела разбудить наш источник, то не можешь ли открыть и другие?
– И да, и нет. – Леа подавила вздох, понимая, как мало им этого ответа, и нехотя призналась: – Я могу только попросить его открыть. Но решаю не я. А кто – говорить вам не имею права. Зато могу сказать другое – энергия не бесконечна. Если бы было так, древние расы до сих пор жили бы рядом с нами. Поэтому, чтобы ее хватило и вам, и вашим правнукам, нужно тратить магию разумно, она не должна хлестать бесцельно, как вода из фонтанов. Вот для того мы и закрываем одни источники и добавляем силы другим.
– Значит, источник в Харказе, – нахмурился Бензор, – ваших рук дело?
– Не рук. На том источнике сидит одержимый ошибочными и вредными идеями черный маг и всю энергию тратит на страшные опыты. Пытается оживить умерших людей и животных, создать монстров, взять власть над стихиями. Ни капли магии не идет на пользу людям, поэтому источник закрыли. Вот после этого ученик Даггера и втерся в доверие к Кайору, намереваясь заполучить меня. Они не понимают сути старинных посланий, – Леаттия говорила с неожиданной для магистров уверенностью и душевной болью, – и пытаются задобрить стоящие на источниках алтари жертвенной кровью. Впрочем, ваш тоже был залит ею. Хотя в выбитых на стенах посланиях четко написано, что источник отзовется только тем хранителям, в ком течет кровь первого герцога Брафорта.
– Нам было понятно только одно слово – кровь, – мрачно усмехнулся Эгрис. – Все остальное казалось бредом. И если бы я сам не видел всего своими глазами, никогда бы не поверил.
– Теперь мне все кажется еще более запутанным, – с досадой выдохнул Тирнез. – Хотя мы и раньше подозревали, что магия иссякает. А сейчас будущее видится более мрачным.
– Если маги будут тратить энергию бережно и осознанно, не устраивая войн, катаклизмов и всяких безумств, ее хватит еще на многие тысячи лет, я не раз слышала это от родителей, – произнесла Леаттия и смолкла, ожидая новых вопросов.
– А ты не слышала от матери, – пытливо уставился на девушку Леонтис, – может ли хранитель защитить своих близких?
– Пусть это объяснит Эгрис, – побледнела хранительница.
– Если ты позволишь, – помрачнел Джар, – я сам расскажу, со стороны проще.
– Не нужно, – устало отмахнулся глава гильдии. – За ошибки положено отвечать. Да, она могла защитить и защитила мужа ритуалом объединения жизней. А когда не нашла другого способа спасти из лап Кайора дочь, придумала способ передать ей силу хранительницы. И я сам подсказал им его, когда попытался предложить помощь и намекнул, что без меня преодолеть защитный купол не удастся. Они и не пытались его преодолеть… прости, Леа. Только Кайор с его дутым самомнением мог подумать, что хранительница родовой мудрости так простодушна.
– Ты не виноват… – с горечью пробормотала девушка. – Ничто их не остановило бы, раз они не видели другого пути. Даже если ты сумел бы отобрать у них портал, они обязательно придумали бы другой способ. Ведь тогда по-хорошему со мной бесполезно было разговаривать, я никому бы не поверила. И прервать действие браслета тоже никто бы не смог – я ведь носила его, не снимая. Только проснувшаяся связь хранительницы с источником ослабила его действие.
Магистры притихли, видимо, искали ошибку в расчетах покойных графа и графини Брафорт Гардез или свой способ решения этой задачи.
– Если ни у кого нет вопросов, – Эгрис достал из плоской коробки листы синеватой бумаги с вензелями и печатями, – я зачитаю графине Брафорт подготовленное Бензором соглашение о сотрудничестве.
– Вопросов нет, – задумчиво протянул молчавший до этого сухонький и лысоватый мужчина неопределенного возраста, – но логического объяснения вашим рассказам я не вижу. Мы столько лет жили, ничего не зная о брафортских хранителях, и вдруг выясняется, что они имеют власть над всеми известными источниками!
– Представь себе, они тоже тысячу лет жили в своем замке и не подозревали о существовании магистра Гвелоса, самого известного скептика темной гильдии, – насмешливо глянул на собрата Эгрис. – Но это ведь ничего не меняет?
– Не меняет, – так же медленно, словно смакуя слова, отозвался Гвелос, – но все же понимают – ничего ниоткуда не берется? А я уже пять раз проверил магический потенциал этой девочки и не нахожу в ней ничего, кроме очень слабого амулета.
– Гвелос! – предупреждающе рявкнул Джарвис, но опоздал.
В груди графини мгновенно вскипел уже знакомый жар, выплеснулся прямо в лицо скептичного магистра, и тот, мгновенно занявшись буйным пламенем, вместе со стулом отлетел в угол комнаты.
В следующую секунду на него обрушились неистовые потоки воды и горы снега, а над магистрами замерцали разноцветные переливы щитов. Только Джар, сидевший рядом с Леаттией, не возвел над собой щита, и это неожиданно тронуло ей душу. Но не узнать о причине такой беспечности хранительница все же не могла.
– Учитель, – отчего-то при магистрах хотелось обращаться к нему именно так, – а ты не успел закрыться?
– Почему ты так решила? – Синие глаза смотрели заинтересованно и настороженно.
– Ну, над всеми светятся такие пузыри, как на лужах после дождя, а над тобой нету, – пояснила Леаттия, начиная подозревать, что задала магам новую задачку.
Иначе с чего бы все они замерли, поедая ее недоверчивыми взглядами, словно у нее посреди лба вырос рог? И даже закопченный скептик, потерявший и остатки шевелюры, и всю одежду, забыл о необходимости стыдливо присыпать снегом худое тело и раскрыл от потрясения рот.
– И какой у меня пузырь? – с сомнением осведомился Леонтис, предупреждающе глянув на Джара.
– Радужный, как болотная вода, – уверенно ответила заметившая этот безмолвный разговор хранительница. – На Эгрисе тоже такой, но синего больше, на Загерсе – сине-зеленый, у Тирнеза – рыжий и немного фиолетовый. А что это значит?
– Это цвет стихий, – отправив Гвелосу лежавшее на диване яркое покрывало, пояснил глава гильдии. – И видеть его могут только сильные маги. Вернее, могли до сих пор. А ты не должна была… и раньше, по-моему, не видела.
– Извини, Эгрис, – вежливо возразила хранительница, – но я вижу это с того самого момента, как ты вел меня порталом.
Магистры дружно перевели взгляды на главу.
– Пытался, – поморщился он, – и чуть все не сгорели. Хорошо, что догадался прервать путь и создать прудик.
– Тогда понятно, – вздохнул Бензор, – почему ты этого не рассказал.
– Зато я теперь знаю, что вы тогда чувствовали, – приковылял из занавешенного покрывалом угла полностью одетый Гвелос, бочком устроился на стуле и жадно сцапал подвинутый ему внушительный кубок с каким-то питьем.
– Тебя вроде в лицо ударило? – подозрительно прищурился Джар. – Почему же ты
