– Да я знаю, – благодарно улыбнулась хранительница, – не сомневайтесь. Но столько всего навалилось, еще и мошенники всякие… даже не представляю, сколько понадобится сил, чтобы всех выловить.
– Мне кажется, не так уж их много, – задумчиво проговорила Ирсана, отставляя пустую тарелку. – И кроме того, все очень ушлые и осторожные. Как только узнают, что ты сняла градоначальника, сами сбегут либо притаятся. Я о другом думаю – где найти честного чиновника на его место? Мага назначать не стоит, судя по записке жреца, народ и так беспокоится. Мне припомнилось, как находят старост в наших городках и деревнях. Собирают народ и пускают по кругу шапку, куда каждый бросает написанное на клочке бумаги имя. Народ редко ошибается, да и честных людей обычно все знают. Можно устроить над Бертоме открытый суд и сразу предложить горожанам выбрать своего человека.
– Во всех случаях стоит испытать этот способ, – поддержала ее Миралина. – И для верности дать выбранному главе в помощники молодого мага. Пусть горожане привыкают жить рядом с нами. Ведь Эгрис теперь отсюда не уйдет, как я понимаю.
– Не должен, – лукаво засмеялась герцогиня. – И могу сказать вам по секрету, это не только его и мое желание.
– Все понятно, – пробормотала Ирсана, – дракон старается защитить тебя понадежнее. Но я только рада, от этого всем лишь выгода.
Глава тринадцатая
Первые послы прибыли за час до ужина, и Леаттия, успевшая проверить, как советует поступать в таких случаях этикет, встречать их не вышла. Отправила Лаберта, но не выдержала и проследила за приездом гостей с прикрытого густым плющом балкона.
Несмотря на дальнюю дорогу и скорость, с которой примчались в герцогство банлейцы, выглядели они довольно бодрыми и свежими. Сапоги сияли начищенными пряжками, да и одежда не была похожа на ту, в какой скакали не один десяток лиг.
– Наверняка пришли порталом в какое-нибудь загородное поместье, – просветила подопечную замершая рядом Ирсана. – Живет тут несколько знатных семей из Банлеи и Дагора. Из тех, кому когда-то дороги родины жгли пятки, а теперь внуки и сами возвращаться не хотят.
– А чем они у нас живут? – заинтересовалась Леа, опознав по цветам и вымпелам принца, хотя пока непонятно, какого именно.
У Густиана Тилиреда трое сыновей от законной жены и еще парочка бастардов, которых он поселил не при дворце, а в крепости поблизости от столицы. Леаттии было не важно, кого из них она встретит за ужином, но выбор короля говорил о его отношении к новоявленной герцогине.
– Все по-разному, но большинство – на проценты с золота, положенного в банк. Да и драгоценности банкиры брать не гнушаются, оценивают в монетах и тоже платят процент. Под залог камней банк любой страны дает ссуду беспрекословно. – Ирсана дождалась, пока Лаберт, с холодной учтивостью раскланявшийся с гостями, показывая дорогу, первым войдет во дворец, и настойчиво позвала: – Идем, у тебя мало времени. Нужно спуститься в гостиную хотя бы за четверть часа до ужина. Гости тоже придут пораньше и по этикету должны принести дары и грамоты.
– В такие минуты я жалею, что у меня нет сестры-близнеца, которая любезничала бы с гостями и отвечала на избитые шутки, – ворчала Леа по пути в свои покои.
– Я знаю, кто тебе так сильно испортил сегодня настроение, – вздохнула Санди. – Вор Бертоме. Но он уже в тюрьме, и о нем можно забыть, как о Кайоре. Теперь наступило время радоваться, встречать гостей, получать подарки и комплименты, цветы и приглашения на прогулку.
– И где я буду гулять? – мрачно поинтересовалась Леаттия, распахивая двери будуара. – Вокруг фонтана? Или пойду в самую заросшую беседку на радость всем придворным сплетницам?
– Тут тебе позволено выбирать самой, – хитро усмехнулась бывшая травница. – Или вокруг фонтана вдвоем с принцем, или в беседку, но уже вместе со мной.
– Веселишься? – перебирая платья, обиженно вздохнула герцогиня. – А сама так и не научила меня, как быстро и точно определить, нужен мне этот принц или пусть гуляет по беседкам один!
– Этому научить невозможно, хотя я сомневаюсь, что такой способ вообще существует. Вот послушай меня, пока ты выбираешь платье, расскажу один случай. Жила в одной деревушке девушка, не особая красавица, но и не уродка, хорошая хозяйка и приданое неплохое. И познакомилась она на ярмарке с молодым столяром из соседнего городка. Вскоре он заслал сватов, и сладилась свадьба. Вот на этой самой свадьбе, уже обменявшись браслетами и получив все поздравления, сели они за стол, а рядом друг жениха и подружка невесты. Обычай такой. В общем, все ели, пили, веселились, и никто не заметил, когда та подружка ушла из-за стола. Чуть позже отправился проветриться и жених. И оба исчезли. Объявились только через месяц, прислали письмо из Югрета с просьбой простить и не искать. А потом жрец принес безутешной невесте ее браслет и известие, что союз расторгнут как несостоявшийся. Ну а я их случайно обнаружила, когда уже сама в Югрете жила, роды принимать позвали. И если до этого я ту подружку-разлучницу осуждала, то поглядев, как он с ней носится, словно с бесценным сокровищем, и с какой любовью она на него смотрит, поняла, как не права была. Она не чужого жениха увела, а свое случайно заплутавшее счастье отыскать и не потерять сумела.
Леаттия слушала ее молча и пыталась примерить к себе чужой поступок, понять, смогла бы она сама вот так уйти в никуда с мужчиной, только что клявшимся ее подруге и тут же забывшим свои собственные обещания. Или хотя бы отважиться с ним поговорить, выслушать крамольное предложение. И с огорчением понимала, что, скорее всего, отказалась бы, постеснявшись причинить невесте боль, расстроить гостей и родных.
– И знаешь, – понаблюдав за ней, с внезапной горечью добавила Ирсана, – я много об этом думала и очень жалела, что я не такая смелая. Иначе дерзнула бы сама пойти к Эгрису, поговорить начистоту. А когда он меня нашел, снова начала сомневаться, и только теперь отчетливо понимаю, что все это было неспроста. Это не коварная судьба нас сталкивала и снова разводила, не разлучница мешала быть счастливыми. Это мы сами не сразу себя поняли, не поверили безоговорочно своему сердцу, всё сомневались и обижались, не решаясь первыми сделать шаг к любимому. Тогда как нужно было вцепиться в своего человека, как в последний обломок лодки, и не отпускать, не отдавать ни штормам, ни грозам. Увы, для этого нужно созреть, а это у всех по-разному.
– Санди, – пробормотала герцогиня, застегивая крючочки на поясе нежно-голубого платья, – ты меня совсем запутала. Хотя одно я знаю
