– Поздравляю, – невольно улыбнулась Леа и получила в ответ счастливые и чуть смущенные улыбки друзей.
– Что там? – показала Санди на проход между ветвей, откуда недавно вышла хранительница.
– Спуск вниз.
Проводив их взглядом, Леаттия осмотрела площадку. Недалеко от заключенного в раму из живых ветвей окна стояли письменный стол и два полукресла, сбоку от них на стволе висела аспидная доска и полка с книгами и картами. За ними, перед перилами, разместилась пара небольших диванчиков, а ближе к главной лестнице – накрытый скатертью круглый стол и несколько стульев. Здесь Тан будет заниматься с учителями и завтракать, а может, и ужинать, если во дворце случится какой-нибудь прием. До первого совершеннолетия детям нечего делать на званых обедах, в этом Леа была твердо убеждена.
Бросив последний взгляд на озеро, девушка направилась к темному дуплу, даже не представляя, что может находиться за ним. Вернее, она точно знала, что раньше там была спальня, и довольно просторная, за что Рорн и выбрал эти покои. Но что можно сделать в спальне, где обязательно должна быть кровать, до сих пор никогда не задумывалась.
Как выяснилось, очень многое. Раздвинув пышный занавес закрывавших проход лиан, усыпанных крохотными листочками и синими цветочками, Леа очутилась на балкончике и снова замерла, не в силах сразу постичь открывшееся зрелище.
Несомненно было одно: перед ней отходящая от ствола толстая ветвь, густо поросшая пышным изумрудным мхом. Со всех сторон от нее стремились вверх другие ветви и веточки, закрывая сверху эту удивительную полянку густым шатром из листьев, между которыми сияли светлячки и кое-где светились бледно-розовые грозди винограда. И отовсюду, сверху, с боков, свисали и переплетались лесенки, лианы, канаты и даже качели, подвешенные на толстой ветви. А под самым потолком была растянута похожая на огромный гамак сеть размером с пару больших кроватей, и в ней лежали зеленые подушки и свернутый плед.
Среди этой пышной листвы и паутины лесенок лишь темные прогалины выдавали полускрытые лианами окна, но Леа догадывалась, как оживит эту картину утреннее солнце. И как интересно будет изучать многочисленные секреты, которые дракон просто не мог не оставить в каждом подходящем уголке. Как домик, который Леа обнаружила только после того, как открылась дверца и оттуда вышел Вельтон. Крохотная избушка была искусно спрятана между ветвей, и хранительнице сразу захотелось там побывать. Осмотревшись, девушка нашла две лесенки, ведущие с балкончика.
Одна обычная, с перилами и удобными ступенями, шириной для одного человека, шла вниз слева, вплотную к стене. А вторая, из тонких веревок и круглых перекладин, уходила вверх вдоль правой стены, и судя по всему, именно по ней полагалось добираться до гамака хозяину этого места. Хранительница пока особого желания лазить по таким приспособлениям не чувствовала, поэтому спустилась по лесенке и направилась к домику.
И с каждым шагом все сильнее убеждалась в своих подозрениях насчет секретных местечек. Отсюда были лучше заметны скрытые среди листвы гнезда и дупла, где можно было прятаться, мечтать и хранить маленькие тайны, хотя Леаттия не решилась бы уверенно заявить, что нашла все подобные укрытия.
Дверца в домик, притаившийся в дальнем углу чудесной поляны, вела сбоку, и именно поэтому его было так непросто отыскать. Хотя домиком он был лишь с виду, на деле – просто крохотная спаленка, почти ниша. Удобная кровать, не огромная, как в остальных спальнях, но достаточно большая, чтобы не опасаться, что ребенку будет неудобно или он свалится оттуда ночью. Напротив нее – небольшое оконце с открывающимися ставенками и светло-зелеными занавесочками, тумбочка у изголовья, вешалка в ногах, на стенах – мягкий мох, а вместо ковра полянка густой, ершистой травки.
«Интересно, а где же теперь хранится одежда?» – выходя из домика, думала хранительница, направляясь к увитому лианами и незаметному издали проходу между ветвями.
Пол в этом месте поднимался, как будто огромная ветвь, шедшая от ствола прямо, вдруг потянулась к солнцу. Леа преодолела этот пологий пригорок, раздвинула лианы и снова застыла статуей, обнаружив невероятную картину. Напротив нее из обломанной ветви тонкой струйкой стекала вода, образуя небольшое озерцо, наполовину скрытое в углублении ствола, как в деревянном гроте. В дальнем углу за толстой ветвью нашлась дверца в самое укромное местечко, а напротив, огороженные свисающими с потолка лианами, прямо на сучьях и ветках висели рубашки, штаны, куртки и прочая одежда.
Пристально рассмотрев необычную гардеробную, хранительница одобрительно кивнула сама себе, сообразив, настолько остроумно и точно расположены эти живые вешалки, которыми удобно пользоваться, но невозможно ничего порвать или помять.
И лишь отвернувшись от одежды, вдруг четко осознала причину все растущей в душе тревоги. За все время, пока она бродит по этому сказочному дереву, ей нигде не встретился Танельс.
Может, ему тут не понравилось и он ушел в прежнюю комнату? Или прячется и ждет, пока его покинут гости, чтобы в одиночку как следует насладиться своим новым жилищем?
– Посмотри вверх, – тихо и как-то виновато рыкнул над ухом хранительницы Рорн, и она тотчас подняла голову.
Как выяснилось, не так-то просто было разглядеть, что и здесь есть второй этаж – толстая ветвь прямо над бассейном, куда вела незаметная, но прочная лесенка из росших в уголке сучьев. Забыв о том, что не собиралась никуда лазить, герцогиня мигом сбросила туфли, подоткнула подол платья и поспешно взобралась наверх.
Тут была площадка, где днем можно согреться падающим из окна солнцем и даже загореть, если появится желание. Или просто согреться, потому что откуда-то тянуло знойным, как в пустыне, воздухом.
А Танельс плакал, сидя в уголке и спрятав лицо в прижатых к груди коленках.
– Тан… – Леа мгновенно оказалась рядом с ним, обхватила за худенькие плечики, прижала к себе. – Что случилось? Тебе не понравилось? Или ты заблудился? Может, заболел? Не хочешь говорить – просто кивни, и тебя отнесут в прежнюю комнату. Никто же не знает, что ты любишь, а что вызывает неприязнь. Потом все мне расскажешь, и тебе сделают другие покои… твой отец очень хочет, чтобы ты был счастлив. И я, конечно, тоже, ведь ты теперь и мой сын. Ну, нести? Или останешься? Или звать лекаря?
Она встревоженно пыталась заглянуть в глаза малыша, упорно отворачивающего голову, вытереть платочком его слезы, добиться хоть какого-то ответа. Но, так и не дождавшись, прижала ребенка еще крепче, уткнулась лицом в светлые лохмы и горько заплакала.
– Если бы Джар был здесь… он бы смог с тобой договориться… но он далеко, и неизвестно, когда вернется… – несчастно всхлипывала герцогиня.
– Кто такой Джар? – вдруг поднял голову мальчишка.
– Твой отец, – шмыгнула она носом, как девчонка. – В темной гильдии у всех есть условные имена. Даже у меня, там я Элайна. Или просто Лайна. Ирсану зовут Санди… а почему ты спросил?
– Она меня обманывала… – Губы мальчишки снова задрожали, но он сдержался. – Говорила, отец тебя бросил,
