Оно ярое, да столько воды не одолеть.
К нему и кинулись водяницы…
Кинулись бы, когда б не грозный рев виверния, не клубы желтого дыма, от которых заволокло всю улицу. И дым был плотен, хоть иглой шей… а когда рассеялся, то Арей с некоторым удивлением обнаружил, что улица-то опустела. Ни родственника дорогого, ни Архипа Полуэктовича… уволок, стало быть?
– Так надо, Фрол. – Люциана Береславовна высвободила руку. – Щит должен держаться, иначе никто не выживет… а они ни в чем не виноваты. Дети ведь…
– Я…
– Ты за ними присмотришь. – Она улыбнулась и поднялась, на руку опершись. – И рассвет уже скоро. Кровь должна идти, тогда знаки будут держаться… будут держаться… и вода не смоет… и щит устоит… а если устоит, то и мы выживем… до рассвета дотянем. А там стрельцы подойдут. Правда?
– Правда.
А ведь солгал.
Оба врут друг другу, в глаза глядючи. И на это смотреть больно.
– Лезь! – Арей смотреть и не стал, выдернул Егора, который о чем-то задумался. – Давай, чего стоишь?
– Там Мор…
– Что?
– Мор… Илья… и Мор… он погань еще та, и Ерему… а меня не тронул… захлебнется ведь…
Арей с трудом понял, о чем он. А поняв, выругался. Вот теперь ему еще о силе нечистой беспокоиться надобно, будто иных занятий нет. Сила ж эта, Арей не сомневался, и без его, Ареева, участия неплохо выкрутится. А коль потонет, туда ей и дорога.
– Надо… забрать… – Егор качнулся было, да силенок много потратил. Все ведь почти отдал, щит питая. – Надо…
– Лезь. – Арей подставил свое плечо и оглянулся, надеясь, что Фрол с Люцианой намиловались и делом займутся. К примеру, возьмут и решат за него, чего с одержимым делать.
Но нет.
Фрол стоял. Обнимал. Говорил что-то. Никак уговаривал отступиться, да только без толку. Вон как Люциана улыбается, мягко да спокойно, как будто точно знает, что делает и что делает все верно…
– Я сам вытащу, – пообещал Арей, мысленно себя за это обещание прокляв.
И Егора подтолкнул. Царевич он или мимо проходил, но прав… может, конечно, и не удастся помочь, да только и топить живого человека неправильно.
В доме воды было по щиколотку. Из подвала лилась. Из-под пола сочилась. Хозяин только причитал:
– Что это будет, что будет…
– Ничего, справимся… а после новый дом поставим, лучше прежнего, – легко солгал Арей, который крепко сомневался, что после нынешней ночи будет где здесь дом ставить. – Или тебя с собой заберем…
Хозяин всхлипнул и сгинул куда-то, а вернулся с камнем, который Арею в руку сунул.
– На от, припрячь… где он, там и я…
А Илья лежал на полу. Тихонько так лежал, спеленутый веревками да с платком во рту. Только глазами зыркал.
– Вздумаешь бежать, сам притоплю, – пригрозил Арей, впрочем, крепко сомневаясь, что от этой угрозы толк будет. Илья дернулся было и замычал. – Тихо лежи.
Арей взвалил одержимого на плечо.
Камень в кошель сунул. Огляделся: может, еще кого спасти придется? Ан нет… тишь да гладь, только вода уже и в окна заливает. Еще немного, и до крыши доберется, а там – то ли нежить сожрет, то ли сами потонут. Глупо как-то…
Он все ж вышел во двор, морщась и от ноши своей – тяжел, падлюга, и от холода. Мокрая одежда сковывала. Да и огонь злился, столько воды вокруг было ему не по нраву.
Во дворе все было как прежде.
Почти.
Воды по пояс.
Люциана на лавке стоит, на Фролово плечо опираясь. Бела. Едва жива. Голову положила, улыбается… а тот обнимает да все уговаривает. Нет, не уговорит…
И трусливо так думать, потому как не женское это дело – войны воевать, только без щита Люцианиного все они погибнут.
Архип не вернулся… куда сгинул?
За стрельцами отправился?
Не успеет… сам бы, может, и сумел, на крыльях, чай, оно быстрей, чем на лошади, а вот подмога на подходе завязнет. И что они против воды сделают?
Марьяна Ивановна на крышу дома ближайшего взобралась и оттуда уже кулаком худющим грозится, хихикает, последний разум растерявши. К утру вовсе в ней ничего человеческого не останется. Арей вздохнул: и что делать?
В ближайшей-то перспективе понятно, вспереть Илью на крышу да пристроить, чтоб не свалился… и самому устроиться.
Девки мертвые обличье свое скинули, обернулись лоскотухами. Широкие спины их то тут, то там прорывали водную гладь. Хлопали хвосты, тучи брызг подымая… и подбирались лоскотухи к самой ограде, пробовали на прочность, никак не желали верить, что держится щит Люцианин… и держаться будет… надо досок вытащить. Плот сделать.
– Возьми его. – Арей подкинул одержимого. – Пристрой куда… Еська, Евстя, плоты делать умеете?
Сообразили быстро.
С шумом скатились в воду, в хату нырнули… правильно, лавки… не получится руками ломать? Магией выйдет, как те, давешние дрова. Только и брызнула щепа.
– Аккуратней… не загубите.
Веревок нет… ан нет, веревки есть, Хозяин любезный, хоть и стонал, глядя, как рушат имущество его, но вытащил целый веревочный ком.
– Хорошие… конопляные, – сказал, слезу смахнувши.
Плоты делали наспех.
Старые доски.
Старые веревки.
Выдержат? Даст Божиня, проверять не придется… случится чудо… случится ли? Плот крутили быстро, а все ж вода прибывала быстрей. И первый, кое-как собранный из досок, подпихнули к Люциане. Может, она и решила помереть, но не сейчас.
Фрол Аксютович с легкостью поднял Люциану на руки, на плот положил и сам его ж придержал. Уже хорошо. Этот потонуть не позволит. Доски магией подтянет и…
И надо продержаться.
– Давайте к крыше… там есть чего собрать. – Еська освободился и от кафтана, и от сапог. Правильно, без них плавать легче. Арей последовал примеру, мысленно обругав себя, что не додумался до этого раньше.
Евстигней отдирал доски.
Егор, сунув руки в воду, шептал что-то, отчего стихали жадные рты водоворотов… а после по доскам ладонями проводил. Губы шевелились. Глаза остекленели.
Емельян веревками доски скручивал.
Спешил, а все одно ловко получалось. Лис одного за другим втягивал волков на крышу. А воды становилось больше. И Хозяин вод, ударив по водной глади руками, выпустил волну, а та покатилась, прошла сквозь щит и едва не разметала недоделанные плоты.
Плохо.
Егор головой мотнул и опять заговорил с водой. Но куда ему против Хозяина вод?
Чудо.
Им нужно чудо… иначе Хозяин вод просто волной вытолкнет плоты из-под щита… нет, не чудо – якоря… привязать… да хоть бы к печной трубе, главное, чтобы привязь была крепкой.
Но от чуда Арей бы не отказался.
Мгновеньем позже, когда на воды легла крылатая тень, он готов был передумать.
Глава 38. Последняя
Еще никогда прежде Емельян не чувствовал себя настолько бесполезным. Маг? Да толку-то от его магии. Вон, Егор с водой говорит, а та его слушает. Евстигней дерево сращивает. Елисей… все что-то делают, а Емельян…
К тому же неспокойно было.
Оно-то понятно, какое спокойствие, когда их сожрать готовятся, да… нет, не в воде дело
