– Так! Нам нужно срочно одеваться – увидев, что мы проснулись, они придут ремонтировать дверь.
– Мудрое решение, – согласилась Мадлен.
Я не ошиблась, вскоре кромешники сами починили то, что сломали. Точнее, не совсем сами – дверь устанавливал кто-то из свиты принца, но лорд Харн при этом присутствовал.
Не дождавшись Джареда, я оставила Мадлен, невзирая на ее молчаливый протест, наедине с вмиг повеселевшим очкастым и вынужденным плотником из давелийцев.
Сон не давал мне покоя, и я решила пожертвовать завтраком, чтобы проверить одну версию. Захватив тетрадь и любимый самописец, я отправилась в библиотеку.
В коридоре образовалась небольшая очередь: участницы отбора дожидались, когда темные установят дверь и можно будет завалить мою соседку заказами. Что ж, Харну не повезло: долго наслаждаться обществом Мадлен ему не позволят.
Университетская библиотека никогда не закрывалась – специальные магические сторожи защищали книги от случайных вандалов. В полном одиночестве я без проблем отыскала подшивку периодических изданий за последнюю пару лет.
До окончания учебы я не планировала интересоваться, чем живет высший свет: сплетни, слухи, пустая болтовня – все это понадобится позже, когда доведется зарабатывать своим даром на жизнь. А сейчас хватало и того, что я разбиралась в родственных связях аристократов, да и дед успел меня представить как продолжательницу династии магов грез главам многих родовитых семейств Латории.
И уж тем более я не проявляла любопытства к представителям Давелийского двора. Да, я читала новости, но никогда особо не вникала в происходящее у соседей. Вдобавок сильно раздражало то, что немногочисленные магснимки императорской семьи и большинства советников специально делались нечеткими. Как иллюзионист, я жила образами, стараясь запоминать на будущее звуки, цвета, предметы, животных, растения и людей так, чтобы без проблем воплотить их и не вызвать возмущение, что они ненастоящие.
Удивительно, но даже портреты правящего рода Карриаторов вывезти из Давелии не могли ни дипломаты, ни шпионы. Во всяком случае, ходили такие слухи. И то, что принц Валиант позировал для плаката Пятого отбора, говорило об одном: темные изменили своим правилам ради принцессы Фионы, то есть брачному союзу между ними быть.
Потратив несколько часов на слегка пахнущие типографской краской газеты, я выяснила немного: император Альторн – высокий блондин, его жена – стройная брюнетка, и сыновья пошли в родителей, унаследовав их цвет волос: один – отца, второй – матери.
Устав от разглядывания сотен некачественных фотографий и попыток рассмотреть размытые лица, я закрыла воспаленные от бумажной пыли глаза и принялась бездумно чертить узоры и просто волнистые линии в тетради. Не знаю почему, но мне обычно это помогало думать.
Мысленно вновь вернулась к кошмарному сну. Принц лопается как мыльный пузырь… к чему мне это приснилось?
Плакат, на котором Валиант выглядел белой вороной среди смуглых оборотней, вспомнился кстати. А что, если…
Схватив тетрадь, я покинула библиотеку.
Нет, я ошибаюсь, просто буйная фантазия разгулялась. Сон – бред. То, что Валиант мне не нравится, кажется порой фальшивым и неживым – проблемы моего восприятия. Нет, нет и еще раз нет!..
Тетрадь, вырвавшись из рук, шлепнулась на пол и раскрылась там, где я рисовала узоры. Я осознала две вещи: с закрытыми глазами попыталась нарисовать профиль Джареда, но, не обладая талантом сестры, изобразила коряво, хоть и вполне узнаваемо, а еще я забыла в библиотеке самописец.
На первый взгляд обычный, особенным его делала иллюзия крохотного дракона, который слетал на тетрадь, если меня одолевала тоска. Подпитывалась иллюзия, пока я держала самописец в руках. Замечательная вещь, измеритель настроения и подарок деда.
Крутнувшись на каблуках, я пошла обратно.
В пустом холле звук моих шагов немного пугал, и я постаралась ступать аккуратнее, по возможности только на носок, чтобы не цокать набойками сапог.
Взяться за ручку двери я успела, а открыть – нет.
Я услышала голоса.
Как правило, я не подслушиваю, но в этот раз что-то приковало меня к месту. Может, злость, с которой говорил обычно сдержанный человек? Или яд в тоне его собеседника?
Первого я узнала сразу, голос второго казался смутно знакомым. Магистр Рутх и… Кто же говорит громко, с повелительными интонациями? Преподаватель, несомненно, но кто именно?
Вот шмырь! Да это же сам ректор распекает своего помощника!
Узнав говоривших, прислушалась и к произносимым ими словам.
– Я больше так не могу, – с мукой признался Рутх. – Я не подписывался на подобное.
– Ты чем-то недоволен? – грубо спросил Йохенссельский. – Ты получишь свою месть, мы близки к цели.
– Все эти люди… Столько крови по твоей вине пролито.
Я чуть не села на пол у двери от неожиданности.
– А девочки, которым твои покровцы отправили смертельные подарки? Они и вовсе лишние жертвы.
Сердце колотилось в груди так быстро и громко, что всерьез испугалась, что меня услышат.
А ведь все сходится! Они оба десять лет назад находились неподалеку от храма Тьмы. Йохенссельский – человек, в которого вселился Голод, а магистр Рутх – его сообщник. Первый мстил за гибель подчиненных, второй – за семью брата.
– Раньше тебя не волновало, какой ценой достанется победа, а сейчас вдруг очнулся, – саркастически произнес ректор.
– Я не хочу, чтобы умерли девушки.
Меня как молнией прошило – лишние жертвы, смертельные подарки, покровцы!.. И ректор среди них главный! Об этом нужно рассказать Джареду. Срочно!
Я попятилась медленно, тихо-тихо ступая. Отойдя на некоторое расстояние, уже хотела развернуться, как мне зажали рот.
Глава 23
Тень подозрения
– Подслушивала, недотрога? Узнала много нового? – Аллар затыкал ладонью мне рот, одновременно удерживая за талию.
Я замычала, протестующе замотав головой.
Сокурсник убрал руку, позволяя говорить, но не выпуская из захвата.
– Ректор и твой дядя обсуждают, насколько серьезно отбор нарушил учебный процесс. Я просто не стала им мешать и, клянусь, не собиралась подслушивать!
– Ректор? – изумился младший Рутх. – Ну да, они собирались встретиться.
Он сделал шумный вдох, как будто… он нюхал мои волосы?!
– Элеяра, – сдавленно прошептал Аллар, прижимаясь лицом к моему затылку.
Меня затрясло сильней, теперь от возмущения.
Изловчившись, я ткнула Рутха под ребра локтем и вырвалась из захвата.
Отскочив от него подальше, потребовала:
– Больше никогда так не делай! И не смей подкрадываться!
– А ты не броди где попало! – зло бросил он в ответ.
Первый франт факультета сегодня сам на себя не был похож – мятый, взъерошенный и вдобавок угрюмый. Такому только к девушкам приставать – любая отошьет, не одна я.
– Отбор скоро закончится, недотрога, и все будет по-старому, даже лучше. Будь поласковей – не пожалеешь.
Я фыркнула и пошла прочь. Гнаться за мной, к счастью, он не стал.
Аллар мне никогда не нравился, а в свете последних событий вызывал и вовсе опасения. В курсе ли он, что его благородный и честный дядя замешан в ужасных делах ректора?..
Я спешила, помня о ловушках для участниц. Надо отойти от библиотеки подальше и позвать Джареда с помощью медальона, так быстрее.
Звать не пришлось – через несколько поворотов я его увидела. Совпадение? Или вновь почувствовал, что я куда-то влипла? Не время и не место выяснять.
– Джаред! Участницы в опасности! – Я сразу начала с главного. – Только что подслушала, что покровцы передадут кому-то
