– Свободный охотник.
– Ловец удачи.
– Да уж, не схизматик.
И вновь – мягкая улыбка, и дружелюбие из голубых глаз никуда не исчезло. Священник покивал головой, словно услышал то, что ожидал, и поинтересовался:
– Учились в католической школе?
– Вообще-то я атеист, – с некоторым апломбом ответил Денни.
– В таком случае в ваших устах это определение не имеет никакого смысла.
«Не зли его! – опомнился капитан. – Попробуй договориться о встрече».
Дженкинса категорически не устраивал разговор с помощью бездушных средств связи. Ему требовалось узнать причину, из-за которой монахи до сих пор не приступили к разведке ценнейшей планеты, а сделать это можно было лишь при личной встрече.
– Скажите, настоятель, мы можем поговорить?
– А что мы делаем? – без притворства удивился отец Георгий.
– Я имел в виду – лично, – обаятельно улыбнулся Денни. – К тому же мне еще не доводилось бывать на «Иерусалимах», и я был бы рад экскурсии по вашему кораблю.
– В познавательных целях?
– Именно.
Несколько секунд священник молчал, глядя на Дженкинса так, словно собирался проникнуть в его душу, после чего вновь погладил бороду:
– Никаких проблем, капитан, я с радостью побеседую с вами на борту монастыря.
Разумеется, Дженкинсу доводилось видеть и даже бывать на гигантских колониальных судах, поэтому размеры «Иерусалима» его не поразили. Большой? Да, безусловно. Очень большой? И это принимается. Огромный? Нет, ребята, нет, нет и нет. Все Империи строили гигантские колониальные звездолеты и, например, в русском «Ковчеге» могло затеряться с десяток «Иерусалимов». Но колониальные гиганты – это особый класс, сравниться с которыми не мог ни один другой звездолет. Что же касается «традиционных» кораблей, то здесь «Иерусалиму» равных не было. Размерами он превосходил даже десантные звездолеты класса «Муссон», способные перебросить в другую звездную систему небольшую армию. Даже их.
«Иерусалим» оказался велик, и потому маяк на стыковочном блоке был совсем не лишним: без него Дженкинс мог бы долго кружить на своем небольшом шаттле вокруг русского звездолета.
Что же касается главного в монастыре человека, то он, к удивлению Денни, встретил гостя у шлюза, проявив невероятное для руководителя такого ранга уважение.
– Капитан Дженкинс.
– Настоятель.
Денни на размеры не жаловался, считал себя мужчиной крупным, но игумен оказался выше его на полголовы и шире в плечах. И, как ни странно, добродушие, светящееся в больших голубых глазах настоятеля, идеально гармонировало с его массивной фигурой. Огромный, сильный, но при этом добрый – классическое русское сочетание.
– Рад познакомиться лично, – приятным голосом произнес отец Георгий.
– Я должен поцеловать вам руку? – поинтересовался Денни.
Честно говоря, не хотелось.
– Необязательно, – качнул головой игумен.
– Очень хорошо.
– Прошу, проходите.
И мужчины неспешным, прогулочным шагом пошли по техническому коридору звездолета.
– Ваш звездолет производит впечатление, настоятель.
– Судя по тону, вы не поразились, как это обычно бывает с гостями.
Монах монахом, а собеседника игумен «читал» идеально и без труда уловил то, что Денни пытался скрыть.
– Мне доводилось посещать колониальные корабли.
– Тогда понятно. – И вновь – мягкая улыбка. – Как вы здесь оказались, капитан Дженкинс?
– У вас на борту?
– В этой звездной системе.
– Врать не буду: случайно, – не стал скрывать Денни. – Мы собирались в сектор Аиста, но наша «Минни»…
– Кто, простите?
– «Верная Минни», так называется мой корабль.
– Ах да… Извините, продолжайте, пожалуйста.
– Да… – Денни помолчал, как будто ему стыдно, но закончил: – В секторе Аиста мало хороших космических баз, а наша «Минни» слишком стара… – Тяжелый вздох. – Мы решили не рисковать, отправились в сектор Броненосца и наткнулись на эту звезду. – Еще одна пауза. – Случайно.
– Случайностей не бывает, капитан Дженкинс.
– Совсем?
– Совсем, – подтвердил игумен, поглаживая бороду. – Мы должны были встретиться, и мы встретились.
– Зачем?
– Я пока не знаю.
– Вы говорите, как предсказатель на ярмарке, – не сдержался Денни. – Впрочем… – Но уже в следующий момент он опомнился: – Извините.
Не следовало обижать того, чьи планы собираешься выведать. Однако отец Георгий счел необходимым развить тему:
– Хотели сказать, что я не сильно отличаюсь от ярмарочных шутов?
– Я извинился, – буркнул Денни.
– Я не обиделся, – спокойно продолжил игумен.
– Правда?
– Поверьте, капитан Дженкинс, я слышал в свой адрес высказывания и похуже… – И резко, настолько резко, что ухитрился сбить гостя с толку, спросил: – Сколько вы надеялись выручить за планету?
– Вы ее как-то назвали? – попытался отбиться Дженкинс.
– Не расслышал цифру.
И стало ясно, что отец Георгий не отстанет.
– Вы знаете сколько, – неохотно ответил Денни. – Думаю, пять-шесть триллионов новых кредитов.
– Солидная премия, – с уважением произнес игумен.
– Издеваетесь?
– Теперь я понимаю, почему вы так резки со мной, капитан Дженкинс, – вздохнул настоятель. – И понимаю ваши постоянные попытки меня уколоть.
– Я мог бы обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь, – горько сообщил Денни.
– Войти в элиту общества, – в тон ему добавил отец Георгий.
– Даже правнуки в золоте купались бы…
– Если путешествовать, то только для удовольствия.
– И только на курорты, где есть хорошие игорные дома.
– Тогда правнукам может не достаться, – хмыкнул игумен.
– Плевать на правнуков, – махнул рукой Денни. – Пусть сами зарабатывают.
– Согласен, – с улыбкой кивнул отец Георгий, поглаживая густую бороду. – Согласен…
Его большие голубые глаза… Нет, не гипнотизировали, но привлекали, от них трудно было оторваться, и если бы игумен захотел, он мог стать выдающимся гипнотом. Дженкинсу доводилось видеть таких – заставляющих зачарованных людей исполнять любые, даже самые идиотские приказы. Хорошие гипнотизеры встречались среди врачей, артистов, мошенников, и все они прилично зарабатывали. Но этот русский выбрал другую стезю.
– О чем мы говорим? – нахмурился Денни.
– О людях, капитан Дженкинс, – объяснил отец Георгий. И легко перешел на другую тему: – Кстати, мы пришли.
– В смысле? – растерялся Денни, который ожидал, что его
