– Он похож на татарский.
– Но я не знаю и татарского.
– Прискорбно. Но делать нечего. Обойдёмся. В крайнем случае я переведу. Ну а с английским мы дело поправим.
– Поправим?
Он не успел выяснить, что имела в виду Айви, потому что в этот момент за спиной послышался шорох. Николай повернул голову и увидел в окошке грузового отсека мордочку ангела.
– Что за чёрт? – испугался Николай. – Кто ещё у вас живёт в фургоне?
Он мог ожидать от спутницы чего угодно: монстра, призрака, ручного зверька или забытого любовника. Айви недоверчиво оглянулась, видимо, посчитав его слова шуткой, и вдруг засмеялась. Потом сдвинула окошко, отделяющее кабину от грузового отсека.
– Вылезай, моя дорогая.
Ангелочек протиснулся сквозь окошко и затащил следом за собой школьный ранец.
– Пристегнись, дитя, – сказала Айви. – Мы же с тобой послушные девочки, а значит, должны соблюдать правила дорожного движения.
– Вот чёрт! – Николай наконец-то узнал Кристину. – Не хватало, чтобы нас обвинили к похищении ребёнка.
– Мама думает, что я на продлёнке, – сказала девочка.
– Разворачивайте машину! – чуть ли не крикнул Николай.
Айви покачала головой.
– Прямо сейчас мы не сможем вернуться. Часа три придётся поколесить.
– Нас же посадят за похищение детей! – воскликнул Николай и перевёл взгляд на девочку. – Как ты вообще забралась в машину? И зачем?
– Вы же выполняете желания, правда? – почти без вопросительной интонации сказала Кристина. – У вас такая служба. Я сразу догадалась, хотя на машине и нет никакой надписи. Проследила вас от кафе до машины и забралась внутрь.
– Но зачем?
– Мне просто было скучно. И грустно на самом деле. А тут подходит фея и рассказывает о чудесах. Что я, по-вашему, должна была сделать?
– Не знаю, – пожал Николай плечами. – В твоём возрасте я в фей уже не верил. Выпросить мороженое, шоколадку?
– Гораздо интереснее попасть на шоколадную фабрику, – заявила Кристина.
Айви снова весело рассмеялась. Она явно одобряла поступок девочки. Разумеется, ведь ей не приходилось сталкиваться с общественным мнением и правоохранительной системой. Николай, пожив на улице среди самого бесправного сословия, рисковать репутацией и свободой был не готов.
* * *Он очнулся от глубокого небытия, почувствовав серию резких толчков. Природа толчков оставалась неясной, но они заставили Николая открыть глаза. Кристина стояла к нему спиной, и спина эта вздрагивала, словно девочка плакала. В следующий момент Николай понял, что лежит на земле, а почему так, он пока не разобрался. Мозг работал с трудом, словно мысли переваливались в нём, будто камни в отвале перед мощным бульдозером. Зафиксировать внимание на какой-то одной из них он не мог, а когда попытался, мозг ответил таким потоком боли, что мысли утонули в нём вовсе.
Тем не менее он понемногу приходил в себя. Почему девочка плачет, а он лежит, куда делась Айви, что случилось, и почему он ничего не помнит? Сфокусировав зрение, Николай увидел, что на самом деле Кристина не плакала, а стреляла из автомата, и детское тело сотрясало отдачей, которую столь малая масса не могла полностью поглотить. Он между прочим отметил, что стреляла девчушка весьма ловко для своего возраста, и мало того, стреляла хладнокровно и расчётливо, одиночными, экономя патроны.
Теперь Николай начал кое-что вспоминать. Кажется, стрелять должен был именно он, но сдуру решил улучшить позицию и поднялся на горку. Там-то наверху его и приложило. Чем? Как? Непонятно. Но похоже, он скатился по склону, а девочка подобрала автомат. «Прелестно, Николай Родионович, просто прелестно». Могло ведь и убить, но, видимо, Айви поставила вокруг фургона защиту или расчистила округу от вражеских заклинаний, а он не успел отойти далеко. Его шарахнуло (теперь он припомнил, что это была медленная молния) так, что он временно выбыл из боя. А Кристина решила занять его место в строю.
Сделав усилие, он поднялся на ноги, сделав другое, шагнул к девочке, чтобы увести её в укрытие. Как бы ловко ни обращалась она с автоматом, не детское это дело воевать с нечистью.
«А где же, кстати, наша смертоносная Айви с её магией?» – подумал Николай и тут же вспомнил, что овда, запретив им отходить от фургона, отправилась краем леса на разведку. А зачем? А потому, что она почувствовала что-то и остановила «Транспортёр» на просёлочной дороге – единственной «тропке», соединяющей волшебную транспортную сеть с их городом. Объехать странное место не было никакой возможности. Ага. А потом появились враги. Они возникли метрах в ста впереди по просёлку из какой-то дыры (ямы или норы, разглядеть было сложно) и двигались к ним медленно, но верно. Сами призраки не стреляли, только шли, и если бы Николаю не приспичило полезть вверх…
– Давай вернёмся в машину, – сказал он, похлопав девочку по плечу. – И верни автомат.
– Призраки, – отрывисто проронила Кристина между выстрелами. – Мы. Не должны. Их. Подпускать.
Призраки выглядели слишком плотными для призраков. Их едва видимые силуэты не колебались в воздухе, подобно мареву или дождевому потоку, как полагалось призракам, а больше походили на стекло, слегка искривляющее проходящий сквозь него свет. Подобно стеклу, они и разлетались, как только пуля попадала в цель. Причём разлетались вдребезги, в мелкую крошку. Николай как-то смотрел научно-популярное видео, где демонстрировали, как от незначительного щелчка крошилось в пыль перекалённое стекло. Или перенапряжённое? Точно он вспомнить не мог. Но внешне здесь возникало нечто подобное.
– Главное, не подпускать их вплотную, – пояснила Кристина, ничуть не собираясь выпускать оружие из рук. – На расстоянии они не опасны.
– Откуда ты знаешь?
– Мне крикнула твоя феечка.
– Она не моя феечка.
– Феечка сказала, что нам нужно продержаться, пока она исследует ловушку.
В стрельбе возник перерыв, и Николай потянул девочку за рукав, заставляя отступить под прикрытие фургона. Он пока не решился отбирать автомат, тем более что Кристина справлялась. От каждого её выстрела призраки крошились, как хрустальные вазы, большего не смог бы достигнуть и он, однако было их слишком много, а боеприпасы кончались. Николай сбегал к фургону и притащил все магазины и коробку с патронами, а потом снарядил те, что успела опустошить Кристина. Затем, вытащив пистолет, он приготовился стрелять с ближней дистанции, если им придётся отходить. Когда опустел ещё один рожок, он подумал, не стоит ли развернуть фургон, пока есть время.
Айви вернулась раньше. Выглядела она крайне недовольной и раздражённой, а на попытку рассказать о том, что произошло в её отсутствие, только махнула рукой.
– Надо убираться отсюда. И побыстрее.
– Что это вообще?
– Засранцы не могут перехватить нас на трассе, но как-то вычислили, что в этот город мы заезжаем особенно часто, и устроили засаду на подступах.
– Чего там вычислять, если здесь расположен ваш фонтан? – Кажется, раздражение овды передалось и ему…
– Тоже верно, – согласилась она и резко выдохнула. – Уф! Так или
