– Есть такое дело, – усмехнулась леди Сотофа. – Но разница действительно невелика.
– А мне при этом ни слова, – укоризненно сказал Джуффин. – Даже не намекнул. Еще и туману нарочно напустил. Смотри, вы с Трикки допрыгаетесь, я это ваше заклинание Дриммеха специальной служебной инструкцией запрещу. Я уже привык быть самым умным в этой грешной организации, от таких приятных привычек отказываться – ищи дурака. Что же касается взлома моего домашнего сейфа, сэр Шурф, это вообще ни в какие ворота. Отношения между Тайным Сыском и Орденом Семилистника всегда были достаточно напряженные, но такой откровенной наглости даже твой предшественник себе не позволял.
– Думаю, у него просто не получалось. Желание-то было, да нужных навыков не хватало, – скромно заметил сэр Шурф.
– С другой стороны, тебя можно поздравить, – подмигнула Джуффину леди Сотофа. – Сам знаешь, всякая традиция остается живой только пока ученики превосходят учителей. И как бы дальше ни сложилось, можешь собой гордиться: тебе это удалось. На всякий случай, два раза кряду, чтобы спокойней спалось.
– Твоя правда. Но мне все равно досадно, что эти красавцы обошлись без меня. Я, конечно, и сам понимаю, что охоту на Пожирателей вряд ли можно считать служебным расследованием, но…
– Ну в том и штука, – подхватил я. – Это дело и «делом»-то не назовешь. Просто не о чем было тебе рассказывать, пока все не случилось. Мало ли, как я на досуге пытаюсь устроить личную жизнь.
Теперь рассмеялись все трое. Ну то есть как – трое. Сэр Шурф просто улыбнулся краешком рта. Но в его обычном состоянии, да еще и при посторонних свидетелях подобная улыбка приравнивается к громкому хохоту. Такому, что стекла в окнах звенят.
– Как удивительно все-таки сплетаются обстоятельства, – сказала наконец леди Сотофа. – Кто бы мог подумать, для чего однажды пригодится старинное приворотное заклятие? Я уж на что любопытна до чужих секретов, но от любовной магии драххов всегда отмахивалась: зачем нормальным людям может понадобиться эта дремучая сельская ерунда?
– Но все-таки опознали голубых бабочек, – заметил я.
– Да, с этими грешными бабочками я близко знакома, тут нам всем повезло. Будешь смеяться, но трех попавших ко мне в разное время девчонок пришлось избавлять от этой напасти. Довольно популярное в угуландской глуши колдовство.
– Ваша подсказка оказалась бесценной. Я бы сам в жизни не догадался, что это было. И Кайрену на чистую воду не вывел бы. И, соответственно, не получил бы в свои руки это смешное оружие. Одна надежда на Мелифаро: он первым заподозрил неладное. И собирался по приезде устроить расследование. Хотя не представляю, как бы он это делал в завороженном состоянии.
– Как заподозрил, так и расследовал бы, – пожал плечами Джуффин. – Ворожба – дело хорошее, в смысле, малоприятное для объекта ее приложения. Но, хвала Магистрам, не отменяет ни способности к анализу, ни остроты ума. А если и отменяет, то лишь отчасти, воля мага еще и не в таких обстоятельствах творит чудеса. Взять хотя бы твою Перчатку Смерти, сэр Шурф. В этой истории самое невероятное то, что она сработала. Хотя мы все понимаем, что не могла.
– Я об этом все время думаю, – кивнул Шурф. – По крайней мере, теперь понятно, почему сэр Макс может колдовать на любом расстоянии от Сердца Мира. Если уж он сам…
– Мы с тобой в свое время тоже распрекрасно колдовали в Уандуке, – напомнил ему Джуффин. – И в разных других интересных местах. Это вопрос личного могущества, я бы сказал, таланта в сочетании с практикой. Сэр Макс в этом смысле выдающийся колдун. Но не более того. Я хочу сказать, он – не Сердце Мира. И даже не отколовшийся от него нам на радость кусок. Сердце Мира не может быть человеком, даже таким, с причудами. Оно вообще не живое существо, не человек, не зверь, не дух, способный к воплощениям в разных телах, а просто сила, дающая жизнь этому Миру. И на сдачу – магию нам.
– Но тогда у меня нет никаких объяснений тому, что случилось.
– Зато у меня есть. Сэр Макс, конечно, молодец, ничего не скажешь. В смысле хвастун и нахал, каких Мир не видывал. И хвала Магистрам, что так. Но дело вовсе не в том, что он объявил: «Я – Сердце Мира!» А в том, что ты ему поверил. Причем не по наивности и не по невежеству. Ты же образованный человек. Просто тебе было жизненно необходимо, чтобы его слова оказались правдой. И они ею стали – ровно настолько, чтобы твоя перчатка сработала. Но дело в тебе, а не в Максе. И не в его словах. Когда воля мага проявляется во всей полноте, он сам становится Сердцем Мира. В переносном смысле, конечно. Но это как раз не имеет значения, эффект такой, как будто в прямом.
– Это, наверное, самое важное, что следует знать о магии, – добавила леди Сотофа. – Но тому, с кем этого еще не случилось, ничего словами не объяснишь.
* * *– Вы не поверите, – сказал Мелифаро. – Я бы сам не поверил, но все-таки Манга не настолько шутник. Впрочем, я опросил еще двух свидетелей – тех, кому на таком расстоянии худо-бедно дается Безмолвная речь. Показания сходятся. О нашем Бубуте теперь сложат легенды. Возможно, целый героический эпос, дети в школах будут его изучать…
– При условии, что в Ташере наконец появятся начальные школы, – заметил Нумминорих. – Насколько я знаю, в последнее время в этом направлении кое-что делается, но очень медленно – как обычно у островитян.
– Это им раньше просто писать и читать было не о чем, – отмахнулся Мелифаро. – А теперь есть.
Он сидел за большим круглым столом «Света Саллари», блистательный во всех смыслах этого слова. То есть харизма харизмой, но позолоченных блесток на новеньком длинном лоохи тоже никто не отменял.
Впрочем, желания дать ему в глаз я пока не испытывал. Но не потому, что этот красавчик недостаточно ярко блистал. Просто я соскучился. Ну и вообще был не в форме. В смысле доволен жизнью, как никогда прежде. Это удивительное состояние, охватившее меня после великой битвы с Пожирателем, продолжалось уже несколько дней, хотя успокоительная принцесса при мне больше не дежурила. Вероятно, за время нашего с ней совместного проживания мой организм вошел во вкус и теперь самостоятельно поддерживал этот санаторный режим. Я махнул на него рукой. В конце концов, когда надоест быть
