– Ох-х-х…
– Ну-ка, выпей…
К губам Луиса прижалась кружка. Он послушно глотнул раз, другой, третий…
Даже если это яд – пусть! В его состоянии яд – это акт милосердия.
Ирионова смесь провалилась в желудок и вспыхнула там фейерверком, первым делом уничтожив злобного ежа. Потом тепло от желудка прошлось по телу, и Даверт смог, наконец, разлепить глаза.
– Массимо?
Ольрат усмехнулся.
– Я. Ты пей, пей… Тебе еще б кружечку.
– Жуткое зелье.
– Но помогает ведь?
Луис прислушался к себе.
– Помогает. Что там такое?
– Яйцо, уксус, соль, перец, томатный сок. Все смешать и залпом, – отчитался Массимо.
– Спасибо.
– Да не за что. Ты учти, похороны скоро…
Луис подскочил, словно укушенный в зад.
– Ир-рион!
– Не спеши. Горячую воду сейчас принесут, одежду служанка достала, тебе времени хватит себя в порядок привести, а там и завтрак подоспеет.
Луис помотал головой.
– Обо мне только мать так заботилась.
Массимо молча забрал кружку и похлопал Луиса по плечу.
– Не думай о плохом. Ей сейчас не больно. А тебе еще всех остальных поддерживать.
– А где…
– Преотец у тела, так и не выходил. – Массимо скромно умолчал, что из комнаты покойной последние два часа доносится зверский храп. Ненадолго хватило скорби… – Брат с сестрой у нее в комнате, спят в обнимку, второй брат загулял где-то… Знать бы где, так послал бы слуг.
– Можешь послать кого на улицу Дубильщиков? Эрико там своим девкам домик снимает.
– Сейчас пошлю.
– И к Лусии кого-нибудь…
– Сделаю, не волнуйся.
Луис не волновался. Но…
– Приходи ко мне завтракать?
Массимо кивнул. Вообще-то он уже перекусил на скорую руку, но решил не отказываться. Не ради еды. Ради мальчишки.
Массимо помнил, как они пили, только вот Луиса свалило раньше. Опыта у парня было меньше, горе пьянит, да и… Массимо незаметно подливал ему крепчайших винных выморозок. Пусть напьется и хоть ненадолго забудется. Это тоже иногда надо.
Так что Луис первым уснул, уткнувшись головой в блюдо с мясом. Массимо кое-как перетащил его на кровать, стянул сапоги и укрыл одеялом. Он ушел бы, видит Арден, ушел, но Луис расплакался во сне.
Горько и безутешно, повторяя «мама, мамочка…». Даже там ему не было ни покоя, ни забвения. И Массимо стало жалко мальчишку. И плевать, что Луис уже своих детей мог иметь, Массимо-то чуть не вдвое старше.
Кого он в нем увидел?
Наверное, Романа Шерната, который так же отчаянно пытался достучаться до старого пропойцы, а потом махнул рукой. А глаза у него были отчаянные и безнадежные.
Роману он не помог, разве что отомстил. А вот Луису мог отдать тот долг.
Служение… да, наверное. Только то, которое выбрано самим Массимо. И человеку, которого выберет он сам.
Завтрак подали быстро. И Луис, уже в свежей рубашке, с зачесанными назад влажными волосами, кивнул Массимо.
– Угощайся.
– Благодарю.
Говорят, совместная трапеза сближает.
Нет, вряд ли. Ничего такого за этим столом не звучало, разве что самые простейшие просьбы.
– Передай соль.
– Держи. А вкусные булочки.
– Кухарка у нас великолепная…
Вежливые слова, корректные фразы – и острые, испытующие взгляды. Глаза в глаза.
Душа в душу.
– Я выбрал тебя. Если позволишь, я останусь и буду тебе служить.
– Ты уверен в своем решении?
– Вполне.
– Есть мой отец, есть и другие, более достойные…
– Хозяина выбирают раз в жизни. Встал под знамя, так и стой, пока не упадешь…
– А если упадет знамя?
– Я этого не увижу. Это случится только после моей смерти.
– Что ж, я приму твою верность и отплачу своей.
– До смерти.
– До смерти…
Эти слова так и не прозвучали за столом. Ничего лишнего сказано не было, но двое мужчин друг друга поняли. И когда, окончив трапезу, Луис поднялся из-за стола, Массимо последовал за ним. У правого плеча, чуть позади, как и полагается телохранителю.
Внизу Луис обернулся.
– К отцу я зайду сам. Подожди меня, ладно? Если вернется Эрико, проследи, чтобы он себя привел в человеческий вид.
– Хорошо.
И Луис толкнул дверь спальни.
* * *Заперто.
Постучать. Тихо-тихо, кончиками пальцев. Потом громче, сильнее…
– Отец?
Эттан открыл почти сразу.
Эта ночь оставила свой отпечаток и на Преотце. Коснулась лба морщинами, волос – сединой, стесала лишнюю плоть со скул, проложила под глазами глубокие мазки теней. И впервые Луис подумал, что отец уже стар.
– Отец?
– Уже… пора?
– Надо ее подготовить.
Слова давались Луису с трудом. Эттан чуть отстранился, признавая право сына, и тот шагнул внутрь.
Вальера лежала в простом синем платье, с тщательно уложенными темными волосами, с сапфирами в ушах и на шее… когда-то она и мечтать не смела о таких камнях.
– Ты сам?..
– Да.
Эттан подошел к кровати, неловко опустился рядом на колени, взял тонкую руку женщины.
– Не смогу ее отпустить. Не смогу…
Луис не нашелся что сказать. Просто опустился рядом и положил руку на плечо отцу.
Мы вместе, все еще вместе, отец…
И в желтых тигриных глазах Эттана, в беглом взгляде, брошенном в этот момент на сына, было куда больше тепла и благодарности, чем Луис получил за свои три неполных десятка лет.
Массимо, краем глаза подглядевший в комнату, отметил, как похожи отец и сын. Удивительно похожи. Не только внешне, нет. Но вот этот стержень… у старого он крепче, это верно. Но и младший не уступает отцу. Может быть, разница только в цели?
Эттан уже отдался власти целиком и полностью, а вот Луис пока еще ищет. Он разделяет цель отца, за отсутствием собственной. Но когда он поймет, чего хочет… его и водоворот не остановит.
* * *Эрико проснулся в еще более худшем состоянии, чем Луис. Хотя бы потому, что у Луиса над ухом женщина не рыдала в три ручья, а у него…
С похмелья жить тяжко. А когда рыдают над ухом – еще тяжелее.
А когда ломятся в двери дома и орут что есть сил:
– Тьер Даверт!!! Тьер Даверт!!!
Эрико искренне пожелал не просыпаться, но куда там!
Гонец ворвался в дом ураганом, а в спальню – штормом и бурей.
Завизжала Элисса, стараясь спрятаться под одеяло. Эрико подумал, что голова у него таки лопнет, а слуга уже подступил вплотную.
– Тьер Даверт приказал срочно доставить вас домой. Карета на улице.
– Я… – Эрико замялся, не зная, как бы корректнее сказать «сейчас сдохну», но у слуги таких проблем не возникло.
– Вот…
И в ладонь Эрико вдвинулась бутыль с живительной алкогольной влагой.
Через пять минут парень понял, что голова у него все же цела, а может, и остальное тоже. Потом отставил бутылку и взглянул на девушку.
– Элисса, хватит.
Из-под одеяла раздались рыдания.
– Милая. Мне надо уехать. Я приеду, и мы обо всем поговорим…
Эрико кое-как сполз с кровати. Слуга сноровисто подхватил его, помог привести в приличный вид одежду, подтянуть и застегнуть где надо, потом надеть сапоги и накинуть плащ. И почти на себе вытащил Эрико из комнаты.
Нежная девушка тут же перестала плакать и метнулась к окну.
И там уже, наблюдая, как Эрико уезжает в карете с гербом Давертов, выругалась в три этажа и клятого морского змея.
Все было так хорошо продумано!
Они просыпаются вместе, она вся в слезах, Эрико видит кровь на
