Преотец пропал, чтобы не уничтожить свой Храм, ибо показывать верующим полуживое гниющее создание… В Короля бы они точно поверили, а вот в Храм – уже нет. Эртало умер вскоре после смерти Тимара, и его похоронили в стене первого храма Тавальена. Просто замуровали там, в нише, чтобы он берег и стерег свое детище.
Но почему проклятие настигло его только после убийства герцога?
И за что требовал расплатиться Тимар?
Луис понял, что не будет знать покоя, если не получит ответов. Надо, надо поговорить с Алаис…
* * *Алаис в это время стояла на Круглой площади. Идеально круглой она не была, но для Средних веков – вполне неплохо. Камешки мостовой уложены плотно и утоптаны сотнями ног, посередине – фонтан, вокруг кипит и бурлит жизнь – на Круглой площади торговали дамскими мелочами вроде расшитых перчаток, вееров, шпилек…
Проследить за кем-то в этой толчее достаточно сложно, а затеряться ничего не стоит. Шаг в сторону – и к твоим услугам множество улочек и переулочков, и чтобы понять, в каком из них скрылся человек, надо обладать волчьим нюхом и орлиными глазами.
А где именно их ждут?
А, не важно. Им нужно, пусть они и ищут, а пока – шопинг! Ах, как давно она не гуляла по рынку просто так…
Алаис как раз приценилась к паре сиреневых перчаток, когда кто-то тронул ее за плечо.
– Тьерина…
– О, а вот и вы, тьер.
В этот раз Стэн был в более подходящем ему образе. Пусть он обзавелся рыжей кудлатой шевелюрой и такой же бородой, но голос и глаза остались неизменными.
– Вы позволите пригласить вас прогуляться?
– Да, пожалуй…
Вполне невинная сцена.
Дама встретила кавалера, заранее или нет – не важно, таких парочек везде хватает, и внимания на них не обращают. Что в них нового и интересного? Люди как люди…
Лизетта кривилась, но сопровождала пару и выглядела типичной служанкой из богатого дома. Парочка прошлась вдоль рядов, а потом вдруг как-то ловко Стэн подтолкнул Алаис к совсем незаметному проходу.
– Туда, скорее…
Женщина повиновалась. Сзади ругнулась Лизетта, ободрав локоть о стену, но Стэн не обратил на это внимания. Он почти тащил за собой обеих женщин до закрытой кареты, в которую и вскочила вся троица. Кучер свистнул и хлестнул коней.
И только тогда Алаис перевела дух.
– За нами точно не следили?
– Братья сказали, что проверят и собьют погоню со следа. А могли? – Стэн не спешил расставаться с маскировкой. Вместо этого он вытащил откуда-то из-под сиденья два плаща и протянул женщинам. – Оденьтесь.
Алаис скривила губы при виде слоя пыли на тряпке, но выбирать не приходилось. Она накинула плащ, расправила капюшон и громко чихнула.
– Могли. Мы живем в доме Эттана Даверта, а он коварен и жесток.
– Скоро мы приедем? – Лизетта не скрывала своего недовольства.
– Да.
– С кем я буду говорить?
Стэн покачал головой, глядя на Алаис.
– Прости, я обещал не рассказывать заранее.
Алаис пожала плечами и стала смотреть в окно. То есть в темную штору. Поднять ее она даже не пыталась.
Карета ехала по улицам не слишком долго, потом остановилась, и Стэн торопливо помог выйти своим спутницам, подтолкнул к калитке. А карета уехала дальше.
Домик был не слишком большим, но вполне уютным. Этакий английский кирпичный коттеджик, увитый плющом, с большой верандой и украшениями на фронтоне. Алаис с удовольствием рассмотрела бы его поближе, но Стэн почти тащил ее внутрь, и пришлось повиноваться.
В прихожей было темно.
Шаг, другой, из-под ног вывернулось что-то теплое и мягкое, наверное, кошка, Алаис сделала еще несколько шагов – и невольно зажмурилась. Потому что комната ярко освещена – открытые окна, свечи, камин, и все устроено так, чтобы она оказалась на свету, а двое людей, сидящих в креслах, – в тени.
Ошеломить? Впечатлить? Напугать?
Да, они добивались именно этого. Но Алаис лишь иронично усмехнулась.
– Свет в лицо – и говори правду? Стэн, надеюсь, мои похождения в этой тряпке закончены?
Черный плащ соскользнул на пол. Алаис не сделала даже движения, чтобы задержать его, и осталась в одном маританском платье насыщенного сливового оттенка. Поправила чуть растрепавшиеся волосы, медленно прошлась по комнате. Лизетта замерла у двери, понимая, что они могут отсюда и не выйти. Один неверный жест, шаг…
Алаис выглянула в окно, хмыкнула, повернулась к мужчинам.
– Я правильно понимаю, что соблюсти долг вежливости никто из вас не сподобится… братья?
– Присаживайтесь, тьерина, – Ларош повел рукой в сторону кресла напротив остальных. – Стэн, не стой столбом, предложи кресло и второй тьерине, да и сам присаживайся…
Алаис усмехнулась, а потом, ломая все планы мужчин, прошлась по комнате и уселась прямо на медвежью шкуру перед камином. Запустила пальцы в густой жестковатый мех, с удовольствием вдохнула запах чего-то лесного, звериного… Это вам не синтетика.
– Вы сами добывали мишку, тьеры?
Мужчины недовольно переглянулись. Сейчас они плохо видели лицо Алаис, а она могла разглядеть их лица. Не слишком четко, пламя свечей колебалось, заставляя их бликовать, но это лучше, чем ничего.
Либо игра на равных, либо – никак!
Орденцы переглянулись, и Ларош опять взял слово.
– Тьерина, вы понимаете, что здесь и сейчас ваша жизнь в наших руках?
Алаис скривила губки.
– Звучит так банально, тьер, вы не пишете на досуге дешевых романов?
– Дешевых романов?
– В дорогих романах авторы стараются избегать подобных пошлых штампов. Но если уж вам угодно… Вы можете меня убить, но освободить своего магистра без меня не сможете.
Мужчины переглянулись.
– Как вас зовут, тьерина? – наконец решил спросить Ларош.
Алаис усмехнулась.
– Уже лучше. Будем знакомы, Алаис Карнавон, герцогиня Карнавон. Можете обращаться ко мне просто – ваша светлость.
Немая сцена удалась.
Ларош открыл рот, да так и застыл. Сидящий во втором кресле Артур оцепенел, глядя на Алаис так, словно рядом с ним вдруг оказалась живая косатка, и мало того что оказалась, еще и хвостом плеснула.
Стэн выпустил из рук оба плаща, и те черным озером разлились у его ног. Самообладание сохранила одна Лизетта, но та уже привыкла к выходкам Алаис. Так что женщина подняла с пола плащи и вновь сунула в руки рыцаря Ордена.
– Эм-м-м…
Алаис не стала дожидаться еще одного ужасно пошлого вопроса о доказательствах. Вместо этого она достала цепочку с перстнем и надела на палец. Кольцо чуть болталось, все же у мужчин руки более накачаны, да и пальцы потолще. Но перстень точно был тот самый…
– Какие вам нужны еще доказательства?
– Вы позволите кольцо?
Алаис пожала плечами, сняла перстень и протянула Ларошу. Мужчина вгляделся в камень. Черная косатка плыла на него по поверхности кровавого моря, но это еще ничего не значило. Он примерил кольцо на безымянный палец, но оно не налезало даже на первую фалангу. На мизинце оказалось лучше.
– Ждем…
Алаис не стала уточнять – чего именно, и правильно. Потому что спустя пять минут Ларош помянул Ириона и со злобным шипением принялся стаскивать перстень. Получалось плохо – рука опухала прямо на глазах, словно под камнем притаилось гнездо
