Мы с Джебом хмуро смотрим друг на друга.
– Я пожелаю себе еще желаний, – говорю я.
Морфей смеется.
– Ну конечно. Именно так поступила Алиса. Она попросила неограниченное количество желаний. И слезы полились рекой. Вот так и появилось море. Нам едва удалось остановить этот поток. Если ты пытаешься перехитрить магию, за это обязательно придется заплатить.
Морфей встает. Я ловлю его за руку.
– Ты не просто так усадил нас рядом. Ты хотел, чтобы мне досталось желание. Почему?
Морфей молча, расслабленным жестом, распускает галстук, неотрывно глядя на меня. Левая половина его рта изгибается в кривой усмешке.
– Эй… – Джеб поднимает наши сцепленные руки и нажимает большим пальцем мне на грудину, чтобы привлечь мое внимание. Сердце так и колотится от его прикосновения: я вспоминаю объятия Джеба в Зеркальном зале.
– Ты вся посинела, Эл. Ядовитый хорек мог запросто тебя убить. Этот урод рискнул твоей жизнью исключительно ради развлечения. Никаких благородных мотивов у него не было.
– Горностаи Подземья с исключительной точностью оценивают характер, – произносит Морфей нараспев. – Я знал, что Алисса меня не подведет. Я не сомневаюсь, что она способна позаботиться о себе. А ты, кажется, не улавливаешь этой идеи.
Джеб помогает мне встать. Очень приятно снова оказаться в его объятиях, хотя я и не уверена насчет мотивов.
Морфей надевает шляпу.
– Слава богу, я ничего не ел. Иначе меня бы вывернуло от этого омерзительного зрелища.
Джеб, назло Морфею, целует меня в лоб. Я отстраняюсь, поскольку предпочла бы, чтобы он поцеловал меня просто так.
– Та свинья… – начинаю я, чтобы сменить тему. Неохота изображать рефери в их очередной борцовской схватке.
– Да, – отвечает Морфей, не переставая мериться гневными взглядами с Джебом. – Эта свинья на самом деле гоблин, родившийся от герцогини.
Разрозненные фрагменты истории Льюиса Кэрролла встают на места. Кто-то варил для герцогини суп с обилием специй. Вот почему веер и перчатки пахли перцем. И у нее был ребенок, который превратился в поросенка.
– А что он дал тебе в обмен на веер и перчатки?
Морфей показывает маленький белый сверток.
– Средство, чтобы разбудить Германа Болванса. Безвозмездно.
Он протягивает его мне, и Джеб тут же начинает развязывать ленточку.
Морфей прижимает ее пальцем.
– Лучше не надо. Это самый дорогой и крепкий черный перец в данной части Подземья. И его только-только хватит на одну порцию.
Джеб хмурится.
– Черный перец. Ни фига себе магия.
Прежде чем Морфей успевает ответить, в зал через главные двери влетает стая фей.
– Хозяин, у нас гости, – кричит Паутинка. – Дурные гости!
– Идите, – приказывает Морфей Джебу и наклоняется за молотком.
Джеб сует пакетик с перцем в карман и берет меня за руку.
Мы едва успеваем сделать два шага к потайной двери, как в зал заходит целая колода карт. У каждой карты шесть палочкообразных ручек и ножек. Они идут и идут, пока не выстраиваются вдоль всех стен.
Если посмотреть внимательнее, у них головы как у жуков, с дрожащими усиками-антеннами. Тонкие, как бумага, тела – это на самом деле плоские хитиновые панцири, зазубренные по краям и выкрашенные в красный и черный цвет, чтобы походить на рубашку карты. Эти стражи, со своими странными конечностями и перекрещивающимися острыми челюстями, больше похожи на насекомых.
Много лет я их убивала, и вот теперь судьба заставляет меня расплачиваться.
Стражи делятся на две группы – с одной стороны стоят пять червонных и пять трефовых, с другой пять пиковых и пять бубновых, а посередине Белл Кроллик. Феи, крохотные и беспомощные, смотрят вниз, собравшись вокруг люстры.
Маленькое скелетообразное тельце Кроллика облачено в красный жилет. В одной руке он держит трубу, в другой свернутый свиток. Он вскидывает рогатую голову и трижды громко трубит. А затем, стуча костями, разворачивает пергамент.
– Алисса Гарднер, Человеческого двора, должна прибыть к королеве Гренадине, Червонного двора.
Его блестящие розовые глазки устремляются на меня, и я чувствую приступ ужаса.
Джеб и Морфей одновременно делают шаг вперед. Вот и говорите после этого, что я способна за себя постоять…
– Она никуда не пойдет с тобой, Кроллик, – говорит Морфей, подняв молоток.
– Королева Гренадина думает иначе. – На губах Кроллика закипает пена, а глазки светятся, как раскаленные угли. – Ее армия думает иначе.
По его знаку карты сходятся и устремляются к нам, как будто направляемые незримой рукой.
Феи сыплются сверху, пытаясь вмешаться.
Морфей широко раскрывает крылья, чтобы защитить меня и Джеба. Копья попадают в них, растягивают, но не пробивают. Мои ладони лежат на спине Морфея, и я чувствую, как напрягаются его мышцы всякий раз, когда он заносит молоток. Стражи один за другим валятся на пол.
– Уводи ее отсюда! – кричит он через плечо, оттесняя нас к потайной двери в Зеркальный зал и продолжая заслонять крыльями, как щитом.
Джеб хватает меня за локоть и тащит к выходу.
– Нет! – кричу я, сопротивляясь. – Мы не можем бросить его одного! Стражей слишком много!
Джеб, скрипнув зубами, взваливает меня на плечо.
– Он справится. Самое главное – спасти тебя!
Одной рукой он обхватывает мои бедра. Я вишу вниз головой. Черная винтовая мраморная лестница проносится мимо, и кровь приливает к мозгу.
Я закрываю глаза, прислушиваясь к звукам битвы в пиршественном зале, которые постепенно удаляются.
Память о наших детских играх, о том, как сегодня Морфей исцелил мои ушибы, мелодия колыбельной – всё это соединяется в крышесносный коктейль эмоций. Я думаю про желание, которое осталось лежать у Морфея в кармане… он почему-то хотел, чтобы я его получила. Будь оно сейчас у меня, я бы пожелала вернуться в пиршественный зал, чтобы сражаться вместе с Морфеем.
Я уже собираюсь предпринять попытку к бегству, когда вдруг слышу лязг сковород и кастрюль.
– Блеск! Блеск им всем!
Раздаются вопли и рев – животные звуки, которые я слышала за ужином. Гости вернулись
