Корбин стискивает зубы.
– Вечно.
Он притягивает Дженару ближе и обнимает ее так крепко, что от статики атласные пижамные штаны липнут к его джинсам.
– Вечность – это долго, – говорит Джеб, и меня охватывает грусть, как будто мои нервы – это струны арфы, которые он перебирает.
Дженара, шмыгнув носом, поворачивается к брату. На лице у нее изумление. И у Джеба вновь меняется настроение: он качает головой, и в его глазах я вижу искреннюю любовь.
– По ходу, ты нашла себе рыцаря на белом коне, сестренка.
Я беру Джеба за запястье, в том месте, где татуировка сменилась выпуклым шрамом.
– Уж ты-то знаешь, как упрямы бывают рыцари, правда?
Он негромко смеется, и наши пальцы сплетаются.
– Так, Корб. Значит, ты хочешь войти в нашу семью. Может, проделаем это официально?
Корбин и Дженара, затаив дыхание, смотрят на нас. В комнате воцаряется мертвая тишина. Не слышно ничего, кроме шепота насекомых – на той частоте, которая доступна только мне – и ворчания Кроллика в шкафу.
Джеб поднимает мою руку и целует обручальное кольцо.
– Есть то, что вам нужно знать насчет Эл, – говорит он. – Врачи ничего бы с ней не поделали. Можно увести девушку из Страны Чудес, но Страна Чудес никуда из нее не денется.
Он выпускает мою руку и отступает, чтобы дать мне место.
– Покажи им, что у тебя есть, королева.
Я улыбаюсь своей самой царственной улыбкой. А потом, стоя в бело-розовой спальне, в присутствии лучшей подруги и ее возлюбленного, которые смотрят на меня широко раскрытыми глазами, я высвобождаю крылья и признаюсь во всем.
Воспоминание второе: ракушкиЧетыре года спустя
Плезанс, 29 июня. Двое местных жителей, которые пропали без вести месяц назад, и еще два человека, которые исчезли в прошлую среду, были найдены живыми рано утром в субботу, почти не пострадавшими, не считая синяков, в заваленной шахте под руинами спортивного центра. Одна местная жительница, сестра и близкая подруга пропавших, заявила, что получила известие об их местонахождении во время спиритического сеанса (об этом сообщает офицер Райли Хьюз). «Я, в общем, не верю в спиритизм, – сказал Хьюз. – Но эта девушка охотно сотрудничала с полицией целый месяц, пока мы искали ее пропавшего брата и соседку. Она настояла, чтобы мы, по крайней мере, посмотрели. Поскольку в спортивном центре накануне школьного выпускного бала произошло обрушение – и поскольку именно там в последний раз видели пропавших, – мы подумали, что стоит рискнуть. Мы поехали туда, ни на что не надеясь. Один-ноль в пользу спиритизма».
– Эл, ты издеваешься? – обиженный голос Дженары отрывает меня от газеты четырехлетней давности.
Красивая стеклянная бутылка, полная камешков, которые я собирала во время нашего «спасения» из «Подземелья», лежит рядом со мной на плетеной кушетке. Я тру виски, слегка растерявшись после мысленного путешествия во времени.
Джеб вбегает в комнату и захлопывает дверь.
– С ума сойти, ты еще даже нижнюю юбку не надела! Тебе двадцать один год, а у тебя уже все признаки старческого маразма. Надо больше дышать свежим воздухом.
Она приоткрывает окно у меня за спиной. В комнату влетает соленый ветерок и колышет над моей головой бирюзовые занавески, с узором из морских звезд. Он треплет мои волосы, и светлые пряди скользят по обнаженным плечам и кружевному белому корсажу.
Я провожу пальцем по краю кружевных трусиков и сама удивляюсь, что по-прежнему сижу в одном белье. Что я делала до того, как сесть на кушетку? Во-первых, съела праздничный кекс, который мама оставила вместе с поздравительной открыткой на тумбочке у кровати…
Словно пробужденная моими мыслями, бумажная формочка от кекса шелестит на полу от порыва ветра и подлетает к босым ногам Дженары. Та поднимает ее и хмуро смотрит на меня:
– Это что?
– Мамин кекс, – говорю я и облизываю губы, по-прежнему ощущая вкус липко-сладкой, медово-анисовой глазури.
Дженара комкает бумажку и бросает ее в мусорную корзинку.
– То есть у тебя сахарная ломка.
– Может быть…
Я пытаюсь припомнить остальные сегодняшние события. Перекусив, я сняла халат, чтобы одеться. Потом стала копаться в чемодане в поисках новенького ожерелья, которое одолжила у Дженары на сегодня, и отвлеклась на сувениры, которые привезла с собой. И в конце концов оказалась на кушетке с альбомом и бутылкой.
Я снова изучаю газетную вырезку. Мне правда нехорошо от переизбытка сахара или дело все-таки в чем-то другом?
Я как-то странно себя чувствую. Тело и ум расслабленны, но кровь так и бурлит. Она бешено несется по жилам, напоминая яростный горный поток, который разливается на тысячу ручьев.
– Так, девочка-зомби, прояви хоть какие-нибудь признаки жизни, – требует Джен, лишь отчасти в шутку. – До заката час, а нам еще нужно тебя причесать и накрасить. И вытри глазурь с губ. Старая поговорка имеет в виду вовсе не это. Под «чем-то голубым» обычно подразумевается подвязка 1. Черт, мы обязательно опоздаем.
Взгляд подруги падает на бутылку с камнями, которая лежит на кушетке. Джен поднимает ее и трясет перед моим носом.
– Невероятно. Джеб и Корбин там меряют шагами пляж, проверяя каждую мелочь. А ты сидишь тут и предаешься воспоминаниям.
Дженара сердится не только из-за суматошной подготовки к свадьбе. Ей пришлось уехать с модного показа в Нью-Йорке на два дня раньше, чтобы успеть сюда. Она постоянно на связи со своим партнером по модельному дому и почти не выпускает из рук телефон. Такое ощущение, что ее карьера вот-вот круто пойдет вверх. Мы пытались спланировать свадьбу, учитывая расписание Дженары, но домик на пляже был свободен только в эти даты. Поэтому мы пошли на компромисс и сняли его с таким расчетом, чтобы свадьба выпала на самый конец нью-йоркского показа. Я говорила Дженаре, что ей необязательно приезжать, но подруга заявила, что лучше умрет, чем пропустит мое бракосочетание.
Даже теперь, когда она прожигает меня суровым взглядом зеленых глаз, я понимаю, что нет никакого другого места, где Дженара предпочла бы сегодня находиться. В своем развевающемся фиолетовом платье длиной до икр она – воплощенная нежность. Розовые волосы собраны в стильный шиньон. Они украшены маленькими темно-синими розами, которые окружают ее голову венцом. Несколько свободных розовых прядей спускаются на шею.
– Прекрасно выглядишь, – сонно говорю я.
Дженара закатывает глаза и пытается подавить усмешку.
– Жаль, что про тебя я не могу сказать то же самое.
– Ты уже показалась Корбу?
Это риторический вопрос. Корбин и Дженара неразлучны. Он скоро получит степень бакалавра в области рекламы; в конце лета они с Джен планируют вместе поселиться в Нью-Йорке.
Всего месяц назад он предложил ей руку и сердце. Нарядившись в средневековую кольчугу, Корбин
