Молча и обворожительно улыбнувшись, быстро оделась и выскользнула за дверь.
Ну, где как, а эти сны начинают мне нравиться.
Позавтракал, погуляли по парку, выехали в город.
На площади, там, где я пару дней назад обещал народу выпить, стояли пустые бочки в окружении горы мусора.
Большие такие бочки, в полтора моих роста, поставленные на попа. В каждую вниз вбит большой кран, видны подтеки вина. Весь низ просто утрамбован объедками, рваными тряпками, бурой грязью. Рабы, совершенно такие же, как и во дворце, только гораздо более ободранные и бедно одетые, и каждый с тусклым ошейником на горле, подметали площадь, стаскивали мусор в большую тележку.
– Долго веселье было? – спросил я Иштвана.
– Да, ваше высочество.
– Ваше высочество! Слава! – кто-то крикнул с площади.
Кто это там так разоряется?
О, десяток ободранных личностей под стеной дома подпрыгивали и махали руками.
– Народ, ваше высочество, рад вашему выздоровлению, – сказал Иштван нервно.
Заметив, что я обратил на них внимание, личности приостановили веселье, скучковались. Один вышел вперед, вытянул вперед правую руку и резко ударил по ее бицепсу левой рукой. Думаю, что тут этот жест значит то же самое, что и в моем мире.
Моя охрана сделала вид, что это их не касается. Самый главный мой охранник, отличаемый от остальных выбритым лицом и камзолом поверх кольчуги, расшитым золотом, привстал на стременах, погрозил кулаком, но личности не впечатлились.
Слуга, которому вчера досталось от сержанта, с обреченным видом двинулся туда, на ходу разматывая плеть.
– А ну стоять! – прикрикнул я. – Мало вчера дали?
Слуга приостановился и с видимым облегчением вернулся.
– Поехали отсюда, – приказал я. – Поехали!
Под свист и улюлюканье бричка выехала с площади.
Ну и подданные у меня. Хорошо хоть, что не стали гнилыми помидорами швыряться.
Катались за городом. Выехали к форту, посмотрели на корабли. Издалека, конечно же, близко не стали. Тут и галеры есть, одномачтовое что-то такое, с рядами весел, сидит низко… Очень на драккар похоже. Вот, даже дракон на носу есть. И большие, торговые корабли, весел мало, зато две-три мачты, паруса не только прямые, но еще и косые, крутые борта и высокие кормовые надстройки.
Потом еще к лесу съездили, который называли «Костяным». Иштван хмурился, на прямой вопрос ответил, что место это древнее, с памятью.
Оказалось, что еще в древние времена на страну напали кочевники из Предвечной степи. Прошли через все королевство, как нож через масло, и под стенами столицы сошлось спешно собранное королем-рыцарем Мургом войско из городского и сельского ополчения и отборные войска кочевников. Кочевники резали ополченцев два дня, да так увлеклись, что прозевали прибытие свежих войск, которые степняков окружили и всех порубили. Выжившим ополченцам король Мург даровал свободу, королевское разрешение жить в городе и не платить подати. Не так много выжило-то, для казны не очень большие потери оказались.
Кочевников потом замирили, очень серьезно за них взялись. На много полетов стрелы в степь отодвинули границу, построили крепости и форты, секреты поставили. Но это уже потом, когда королевство собрало и обучило новые войска и подросли новые мужчины.
На месте побоища никто не убирал трупы, просто не было для этого сил. Большая часть мужского населения столицы и окрестностей сгинула в бойне. Сам король и его дворяне были заняты, чистили Предвечную степь. И через некоторое время тут вырос лес, прямо на костях.
Потом вообще стало некогда, новые дела, новые заботы. А лес рос себе да рос… Теперь, говорят, призраки умерших воинов иногда сражаются там с призраками степняков в жестокой сече.
Ну, легенда такая красивая. Вот уж сколько лет мальчишки оттуда тащат разное, то наконечники от стрел, то соржавевшие в нитку пики, из кос перекованные, а то кто и шлем домой приволочет, похвастаться. Только чем хвастаться, если дед того мальчишки в свое время, когда еще сам мелким был, с того же поля ржавый кинжал в дом приволок?
– Вы очень хорошо знаете легенды, Иштван, – похвалил распорядителя я.
– Я родился в городе, ваше высочество. И довольно часто бывал тут.
– Вы? – Я оглядел высоченного и худющего распорядителя. Как-то не верилось, что вот эта каланча коломенская когда-то бегала по лесу с другими мальчишками, что-то копали, играли в войнушку там…
– Да, ваше высочество.
– Понятно.
В замке меня ожидал сюрприз. Едва мы въехали в ворота, как к Иштвану подбежал слуга, на ходу сгибаясь в поклоне, и протянул свиток, запечатанный большой сургучной печатью.
Иштван взял свиток, сорвал печать, развернул бумагу, пробежал глазами. Обернулся ко мне.
– Ну, что там?
– Ваше высочество, – торжественно сказал Иштван. – Ее величество, ваша царственная матушка, прислала гонца. Вскоре королевский корабль будет в столице.
– Ну, вот и с матушкой познакомлюсь, – пробурчал я.
Заснул я снова не один. Зеленоглазая красавица была удивительно настойчива!
– Добрый вечер, ваше высочество. – Она соблазнительно изогнулась на кровати. Тонкое шелковое одеяло обрисовало каждый изгиб тела.
– Добрый вечер! – улыбнулся я. – Ну скажи, как ты проникаешь ко мне в спальню мимо охраны?
– У нас, у женщин, свои секреты, ваше величество! – еще одна очаровательная улыбка.
Нет, все же хорошо быть королем.
С этой мыслью я и проснулся.
Так… Засыпали с девушкой, просыпаемся тоже с девушкой. Милена спала, уткнувшись мне в плечо. Футболки на ней уже не было, она прикрылась спальником. Под другим боком откуда-то взялась кольчуга, от которой мне было холодно и неудобно.
Зевнув, я огляделся.
О, вот Мишка с Анастасией спят в обнимку.
Голова не болит у дятла. Наверное, я тоже дятел, и голова тоже не болит.
Выбрался, укрыл заворочавшуюся Милену.
На площади горел костер, над ним курился котелок с каким-то варевом. Пахло очень вкусно. Вербицкий ворошил палкой угли, не давал костру затухнуть окончательно.
– Доброе утро…
