– Художественное отступление? – ощетинилась я. – И на какой планете это считается нормальным?
Ответить Уэс не успевает: входная дверь в ресторан снова звякает, и влетает Мэтт, сводный брат Эмбер, волоча за собой девушку-гота с пылающим лицом. Он демонстративно идет к столу Эмбер.
– Скажи ей, Эмбер! – сквозь зубы цедит он. Видно, что его терзают одновременно боль и ярость. – Скажи, что это не то, что она думает!
На секунду Эмбер обалдела. Она, как и Мэтт, растеряна и испугана. Но быстро берет себя в руки, начинает представление и тянет кукольным голоском:
– Ой, милый… Ну похвали же себя, хоть чуточку!
Дружки Эмбер заливаются, а девушка (как я понимаю, подруга Мэтта) начинает плакать. Мэтт ударяет кулаком по столу, и смех замолкает. На тарелках с лязгом подпрыгивают вилки, и тут же в ресторане наступает полная тишина. Эмбер кажется напуганной: видимо, правда, которую требует от нее Мэтт, ужасает ее намного больше, чем ложь, за которой она попыталась укрыться.
А почему бы и нет? Мы с Уэсом провернули ровно то, что планировали: пойти за Эмбер и заталкивать ей правду в глотку, пока она не подавится. Вот только у Эмбер отсутствует рвотный рефлекс. Как обычно, она проглотила все то, что не понимает, потому что даже мысль об обратном ее парализует. Она нашла логическое объяснение: якобы сама хотела, чтобы это случилось.
Но Мэтту сейчас не до сложных логических комбинаций, он отчаянно пытается спасти свои отношения. И очень хочет, чтобы Эмбер сказала правду. Но как такое возможно, если она врет сама себе?
Эмбер обводит взглядом ресторан, понимая, что все внимание приковано к ней. Есть выбор. Показаться чокнутой, если расколоться, что ничего не помнит, признав, что вокруг творится какая-то чушь, и избавив Мэтта и его девушку от очевидных страданий, которые она (то есть мы) ненароком причинила. Второй вариант – в очередной раз соврать.
Я задумываюсь: вдруг именно Эмбер, сделав верный выбор, выведет всех нас из этой полной скандалов, слухов, недопонимания и пошлятины трясины, которой является школьная жизнь?
Но, понятное дело, ошибаюсь.
Избрав путь роковой разлучницы, а не рехнувшейся идиотки, выпрямив спину и поправив прическу, она наклоняется вперед.
– Ну пососались, и что? – бросает Эмбер покрасневшей от слез девушке Мэтта. – Плохо, конечно, что застукали…
Мэтт пялится на нее, боевой настрой тут же сходит на нет.
– Но… я этого не помню, – мямлит он слабым голосом.
На его лбу выступают капли пота, кожа бледнеет, щеки впадают. Сейчас он грохнется в обморок. Но тут чары рассеивают чьи-то рыдания.
Я вижу, как девушка Мэтта в слезах выбегает из ресторанчика. Я вижу, как сам он пристально смотрит на Эмбер, пока та не отводит взгляд. Я вижу, как он разворачивается и, сгорбившись, выходит на улицу, полностью разбитый. Я вижу, как все мои одноклассники превращаются в стервятников: ржут, воспроизводя сцену, которую только что наблюдали, постят в «Твиттере» свидетельства очевидцев и щелкают селфи, чтобы доказать свое присутствие. Неужели для них это всего лишь развлечение? Мимолетная забава?
– Похоже, кому-то нужно преподать урок, – говорит Уэс. – Видимо, всем.
И отправляет в рот еще одну картофелину. Бросаю на стол десять баксов, хватаю сумку и ухожу.
Глава двадцатая
– Мэ-э-э-тт? Де-е-е-е-вушка-а-а-а?.. – нескладно зову я на парковке у ресторана. Понятия не имею, что скажу, если и вправду догоню одного из них, но оставаться внутри и смотреть, как всем по барабану, тоже не могу. Тем более что все это из-за меня. Эмбер заслужила то, что получила, по крайне мере, это тот путь, который я выбрала. Но смотреть на ее сводного брата – на этого парня, которого я почти не знаю, против которого ничего лично не имею и которого без задней мысли втянула в переплет, – ужасно. А бедная девушка? Пытаюсь выкинуть из головы ее образ – красное лицо все в пятнах и слезах – но не могу. Я ничем не лучше Эмбер, которая так же поступила с Дженни и Питом. Даже хуже…
Дверь ресторанчика распахивается, появляется высокая фигура. Никаких признаков того, что Мэтт или его девушка на парковке, нет, но я иду дальше. Меня очень быстро догоняет Уэс. Хватает за запястье и разворачивает лицом к себе.
– Что это было? – требует он объяснений.
Пытаюсь освободиться, но он лишь сильнее сжимает мою руку.
– Отпусти… – снова пытаюсь высвободиться. – Мне больно!
Освещенные неоновой вывеской напряженные бицепсы Уэса и боль в моем запястье говорят о том, насколько он сейчас зол. Больше, чем просто зол. Пытаюсь вспомнить, как правильно выкрутиться, мы ведь проходили это на уроке самозащиты, но тут его захват слабеет, и я вырываю руку. Отлетая, она бьет меня в грудь. Я тру запястье.
– Сара, прости. Я не хотел… – Его неуверенный голос дрожит, но мне плевать.
– Какого черта, Уэс? – резко говорю я.
Позабыв об извинениях, он скрещивает руки, все еще внушительно возвышаясь надо мной.
– Какого черта сама творишь?
Смотрю на него, разинув рот.
– Я? Это я творю? – бешусь так, что не могу сформулировать фразу.
– Да, ты! Что произошло? Ты меня бросила. Как и все остальные.
Непонимающе хлопаю глазами и вдруг вижу в нем того самого закомплексованного десятилетнего мальчика, которого все всегда обходят стороной, списывают со счетов. Так он психует поэтому? Думает, я такая же?
– Я тебя не бросала, – объясняю уже более спокойно. – Я хотела найти Мэтта и его девушку.
– Зачем?
– Проверить, все ли в порядке.
Мы молча смотрим друг на друга. Потом Уэс начинает смеяться. Расслабляет плечи, отпускает руки. Вот так, запросто, я прощена, и грозный Уэс в прошлом.
– Ну, да! Мило, конечно, но что ты собиралась делать после их слов: «Мы разругались окончательно»? – И, подделав высокий голос, чтобы стало понятно – он пародирует меня, пищит: – Прошу прощения, тут такая неразбериха. Просто в Мэтта вселился мой парень, когда он целовал Эмбер, в которую вселилась я. Так что не парьтесь. Вы просто созданы друг для друга…
– Проехали, – говорю я и ухожу. Но он меня снова догоняет.
– Да ладно тебе… Остынь! – Он идет со мной рядом. Поворачиваюсь и, чтобы избавиться от него, хочу проскользнуть между двумя припаркованными машинами, но Уэс не отстает: – Никто же не пострадал.
Я как вкопанная замираю на месте.
– Никто не пострадал? Ты не заметил в ресторане эту бедняжку? Не заметил, как Эмбер превращается в последнюю тварь? А как же Джиджи? Из-за того, что мы сделали, ее отправили в больницу! Мы такого вообще не планировали.
– Кстати, с технической стороны: именно ты отчекрыжила у Джиджи ее кудри, – говорит он, пальцем прочерчивая отворот моего пиджака. Я шлепаю по его руке. – Шутка, шутка! – притворно пугается
