Вдруг позади меня раздается низкий рык.
В дверном проеме маячит Головешка.
Вскочить на ноги не успеваю, чудовище приближается так быстро, что уже не удрать. Мне конец. Но монстр идет мимо.
Он пришел не за мной. Ему нужен Уэс!
Но Уэс даже не понимает, что рядом Головешка. Он полностью сосредоточен на Джейми и ближе всех к сновидцу. Монстр идет в атаку. Уэс пытается прыгнуть на несколько метров прямо в Джейми, но спотыкается и падает на землю ровно в тот момент, как до него добегает Головешка.
Монстр уже набрал скорость.
Остановиться он не может.
Перелетает через лежащего ничком Уэса и в один миг
ШШИХ
врезается в Джейми.
Джейми впитывает в себя демона, целиком поглощая этот кошмар. Сам стоит, как кол проглотил. А потом открывает рот и рычит.
Головешка вселился в Джейми!
Разве такое бывало раньше? Нет. Чудовища всегда осторожно обходят сновидцев. И пальцем не трогали ни меня, ни Уэса, когда мы были внутри. Теперь я понимаю, что они их трогать не должны. Потому что сами могут в них вселиться. Мы с Уэсом понимаем, что происходит, и в состоянии контролировать тело, а Головешки вряд ли.
Чудовище внутри Джейми мечется из стороны в сторону, паникует, расшвыривает невидимые вещи. Выглядит он сейчас как монстр Франкенштейна, столкнувшийся с огнем. Он отскакивает, а я вздрагиваю, представляя, как он крушит в моей комнате кровать, столы, стены. Решаюсь вытолкнуть Головешку, как я вытолкнула Уэса из Джиджи, впрыгнув в ее тело, и молюсь, чтобы правила, установленные для нас с Уэсом, сработали и для Головешек. Но когда я подхожу к телу Джейми, он спотыкается обо что-то, невидимое мне и, очевидно, реальное в жизни. Оступается и падает. Эта ужасная пантомима всегда будет стоять перед моими глазами… Вместо того чтобы рухнуть на пол часовни, тело Джейми зависает в воздухе. Здесь, во сне, он висит, а в реальной жизни откуда-то падает.
Джейми молотит ногами, пытается за что-то ухватиться, но ни здесь, ни там ухватиться не за что.
В конце концов он падает на пол часовни.
Раздается громкий стук.
Джейми вместе с Головешкой исчезают…
Первое, что понимаю: жужжит мой айфон. Наступило утро, а с ним и безмятежное чувство надежды, что приносит начало нового дня. Потом я слышу под окном шум машин и чей-то громкий разговор. Тут же наваливаются воспоминания о событиях прошедшей ночи. Вскакиваю в кровати, открываю глаза навстречу слепящему солнечному свету. Кто-то берет меня за руку.
– Ш-ш-ш-ш, ш-ш-ш-ш… – перед глазами всплывает лицо мамы. Глаза красные, воспаленные.
– Мам? Что случилось? – я перевожу взгляд на открытое окно и желтую полицейскую ленту. Тянусь к тумбочке, хватаю сотовый. Больше дюжины пропущенных вызовов и эсэмэсок от Тессы.
– Дорогая, – говорит мама, забирая телефон. – Послушай меня, пожалуйста. Произошел несчастный случай. Прошлой ночью Джейми пытался пробраться к тебе в комнату и, наверное, оступился…
Заметив на полу разбитую лампу, она осекается.
– Сара, когда ты приняла «Дексид»? Я не могла тебя добудиться. Ты ведь заснула до того, как упал Джейми? Иначе услышала бы…
– Мама, что с Джейми?
Ее лицо залило слезами.
– Сара, Джейми вывалился из окна… И сломал спину.
Глава двадцать вторая
Я много чего называла трагедией: от потерянной помады до разбитого сердца. Но разве можно спокойно смотреть, как в один миг тот, кто тебе не безразличен и кого ты знала всю жизнь, эту самую жизнь теряет? Меняется ракурс, под которым ты смотришь на мир. И этот ракурс лично мне удовольствия не доставляет.
Целый день меня бросает из одной крайности в другую. То я рыдаю, что так получилось с Джейми, то оплакиваю ходячий кошмар, в который превратился Уэс, то сражаюсь с матерью, требуя, чтобы она отпустила меня в больницу, где идет операция. Она долго пытается меня отговорить и под конец выдает безжалостный, но единственный сработавший аргумент: девчонка, из окна которой вывалился Джейми, последний человек, которого хотят видеть его убитые горем родители. После этого я сдаюсь.
Часа в четыре Тесса написала, что школьный совет и группа поддержки хотят вечером собраться во дворе. Я отпросилась у мамы (или группе поддержки меня тоже видеть не надо?), она дала добро. Тесса забирает меня сразу после ужина. Но перед тем как отъехать от дома, мы плачем навзрыд.
– Мне очень жаль, – всхлипываю я. – Я не хотела с тобой ругаться…
– Я тоже, – говорит она осипшим голосом.
Мы обнимаемся через коробку передач, но с места не трогаемся – ревем.
– То, что случилось с Джейми… Знаешь, в любой момент может случиться все что угодно. И я не хочу оказаться с тобой в ссоре. Надо держаться вместе. При любых обстоятельствах. Договорились?
– Конечно, – соглашаюсь я.
Напоследок Тесса обнимает меня еще раз, а потом берется наконец за руль.
– Вот только понять не могу, – говорит она, выворачивая с дорожки от моего дома. – Полиция считает, что он лез в окно твоей комнаты и оступился. Но это ж бред. Он так лазил, наверное, сотни раз. Если бы я и волновалась, что кто-то вывалится из твоего окна посреди ночи, так только о тебе. Во время припадка. А не о Джейми. Совсем не понимаю…
Съеживаюсь. Тесса попала в точку. Падение Джейми – не случайность, а зверское нападение. Которое случилось из-за меня. Весь день кулаки сжимаются так, что белеют костяшки. Нервы натянуты, как струны, в ожидании, когда из темноты выпрыгнет демон. Я распутываю этот клубок, но мне нужна помощь, чтобы во всем разобраться. Но как это сделать? Кто поможет? Сказать Тессе? Но с чего начать? Как объяснить, что произошло? И как она отреагирует, узнав, какие ужасные поступки я совершила?
– Тесса! – Голос предательски дрожит, но я продолжаю: – Мне нужно кое-что тебе рассказать…
– Про Уэса, – она не спрашивает, а уточняет.
– Понимаю, сейчас не самый удачный момент, – киваю я.
– Для лучшей подруги любой момент удачный, Сара, – подбадривает она меня. – Я же вижу, что есть проблемы.
– Отлично. Мне надо выговориться. – Я вздыхаю полной грудью и закрываю глаза, а она уже заворачивает за угол к школе. – Ты должна кое-что узнать…
– Бог мой, Сара, ты только посмотри!
Открываю глаза: мы въезжаем на гостевую парковку. Исповедание откладывается. Сотни людей наводняют футбольное поле. Любители драм несут в руках свечи, девчонки из группы поддержки распевают гимны. Здесь все: сливки, маргиналы, неудачники, зубрилы. Возле трибун друзья утешают всхлипывающую девятиклашку – сомневаюсь, что Джейми с ней вообще хоть раз разговаривал.
А на самом поле не видно даже травы. Вокруг – лишь мягкая рябь теплых мерцающих огоньков,
