Горэмбьюри подавил желание заметить, что ставка за сверхурочные была у него ниже обычной, но тут на помощь пришла его энциклопедическая память. Дата перевода соответствовала его встрече с…
— Тебе ни о чем не говорит имя миссис Бантер? — вовремя вставил Сноркел. Как и большинство взяточников, он становился безапелляционным судьей, стоило ему унюхать хоть малейший намек на нечистоплотное поведение других.
— Я сделал ей одолжение. Выдал пригласительный билет.
— Неужели, и куда приглашал этот билет? Сам-то ты в жизни вечеринок не устраивал.
— Произошла обычная канцелярская ошибка. Понимаете, она была вся в расстроенных чувствах, и я ее пожалел.
— Ты имеешь в виду, что отдал ей свое приглашение в поместье?
— Да, но я ведь и без него туда попал бы…
— Раздавать приглашения на чужие вечеринки — поистине королевский жест.
— Она живет совсем одна. Я просто хотел сделать доброе дело.
— Деньги — это бич нашего общества. Это прямая красная карточка, Горэмбьюри. Можешь собирать вещички и выметаться.
— Я честно работал на протяжении восемнадцати лет, трех месяцев и двадцати двух дней. Вы, несомненно, имели в виду выговор? — запротестовал Горэмбьюри. — Меня должны понизить в должности до канцеляриста в соответствии с «Рабочими предписаниями», верно?
— Красная карточка, красная, красная!
Горэмбьюри поплелся к своему столу, откуда уже успели убрать все предметы муниципальной собственности. В глубине его растерзанной души назревал протест. Примерно с год назад после одного нарушения безопасности ему как наиболее надежному человеку вручили запасные ключи к главным муниципальным помещениям. Ключи оказались на месте, в полиэтиленовом пакете, приклеенном скотчем под крышкой стола. Горэмбьюри сунул их в карман вместе с большим блокнотом в кожаной обложке и коробкой карандашей из канцелярского шкафа мэрии. «Компенсация за отсутствие уведомления», — буркнул он себе под нос. Бредя домой, бывший секретарь в ужасе думал о том, чем будет платить за аренду в следующем месяце.
После изгнания с приема сэра Веронала миссис Бантер также не избежала болезненной отставки, о которой ей сообщило колкое до жестокости письмо.
Дорогая миссис Бантер!
Людям, которые вторгаются на территорию чужой собственности, не место в апартаментах мэра. Поэтому будьте добры считать любые приглашения, отмеченные в вашем календаре, недействительными и не рассчитывать на новые.
Факсимиле подписи Сноркела заверяла печать. В этом унижении чувствовались длинные щупальца сэра Веронала Сликстоуна.
После этого миссис Бантер долго металась от одной крайности к другой: от ненависти к этому выскочке и желания отомстить до острого желания примириться с ним и восстановить свое доброе имя в глазах общества. Несколько часов промучившись в размышлениях, миссис Бантер наконец нашла способ объединить две диаметрально противоположные амбиции. У нее имелся один козырь.
На следующее утро она отправила в поместье письмо с приглашением на чай для леди Сликстоун.
Валорхенд же выпал счастливый билет. Когда сэр Веронал на рассвете связался с мэром, требуя предпринять меры, он специально настоял на том, чтобы власти помиловали самого жестокого правонарушителя прошлой ночи. «Выговора будет достаточно». Сноркел, возмущенный дразнилкой «Снорки-свинорки», которая, как он боялся, могла прижиться в народе, настаивал на немедленном увольнении, но Сликстоун ничего и слышать не хотел.
Ромбус Смит передал ей выговор в форме мягкого упрека. По его мнению, Валорхенд только оживила вечер своим появлением. Ему нравилось, когда реальность превосходила всякий вымысел.
9. Звездная ночь
На следующий вечер, как и было обещано, Визи Болито стоял на крыльце у входа в Южную башню и приветствовал Облонга с коктейлем в руке. Первый же глоток чуть не свалил историка с ног.
— Это — «Ошибка Марса», — заявил Болито. — Миксология является отдельной формой искусства. Вы не стали бы бродить строго по дорожкам в прекрасном парке, так зачем же оставаться рабом рецептуры? Попробуйте «Курс для новичков от Болито». Начните с капли любой крепкой настойки. Если хотите, добавьте что-то для вкуса. Налейте что-нибудь прозрачное в яркий напиток и наоборот. При любой неудаче смело выплескивайте полученное. А в конце дайте прошедшим испытание коктейлям какое-нибудь звездное название в соответствии с их вкусом. Лед класть по желанию, как в планетарной системе. Я добавил в ваш коктейль соус чили — помогает от излишней застенчивости.
Из прихожей они поднялись в обсерваторию, и по пути Болито останавливался на каждом лестничном пролете. Стены закруглялись, потолок был сооружен в виде купола, а на специальном возвышении стоял телескоп. Люк для наблюдения за небом был закрыт. Пол завален морем бумаг. По всей очевидности, Болито считал столы и стулья излишней роскошью. В помещении царила почти кромешная тьма.
По щелчку выключателя из дальнего конца комнаты к потолку поднялся экран, состоящий из похожих на лепестки частей. Комнату окутало легкое, как эфир, голубое сумеречное сияние.
— Интересно, каким образом школа может себе позволить такое оборудование?
— Добрая часть мировых изобретений рождается в двух башнях Ротервирдской школы и на рабочих столах местных аптекарей. Другие требуют признания, а мы просто берем свою долю. Вы бы видели наши научные лаборатории!
Возле телескопа стоял стол, заваленный стеклянными дисками, шлифовальными кругами и металлическими плошками, наполненными разноцветными порошками.
— Каменная пыль, — пояснил Болито. — Где-то во вселенной скрываются невероятные тайны, а я их добываю. Как бы там ни было, вы сюда пришли по другой причине. — Болито, как волшебной палочкой, взмахнул пультом управления. — На четвертый день Бог создал…
Пока Болито говорил, на потолке обсерватории появились плоды трудов Всевышнего — солнца, планеты, спутники, туманности. Вооружившись лазерной указкой, астроном начал экскурсию по этому двухмерному космосу. Некоторые объекты он удостаивал лишь названием, другие заслужили пояснение или даже анекдот. Туманность в форме лошадиной головы в созвездии Ориона оказалась скоплением пыли. Звезду Мицар из созвездия Большой Медведицы давно следовало переименовать в «звезду пьянчуг»: если трезвому она представлялась двойной, то после нескольких стаканчиков либо сокращалась до одной, либо утраивалась.
Это было весьма бравурное представление. В конце его Облонг стал чувствовать себя бесконечно маленьким, однако и оно оказалось лишь вступлением.
Болито широко развел руки:
— У вас над головой представлена уникальная звездная геометрия неба. Англия видела его таким лишь единственной ночью, четыреста с лишним лет назад, а если точнее, в 1546 году. Обычно астрологи сосредотачивают внимание на моменте рождения, однако же наши таланты определяются уже в момент зачатия. Все звезды посредством гравитации влияют на мельчайшие линии ДНК в период их формирования. А это конкретное сочетание звезд привело к появлению в мире самых необычных талантов и пороков.
Он нажал на еще один выключатель, и небо исчезло. Вспыхнули обычные лампы, а экран снова спрятался под козырек купола.
Болито внезапно сник и завершил свою лекцию:
— Мы называем звезды, которые подходят
