В этом сборнике описаны Темные Устройства, созданные Герионом Уинтером и его учениками. Он был составлен в Ротервирде и найден в тамошнем поместье. Использование или воспроизведение данной книги запрещено законом, и ее следует хранить только для понимания причин, по которым сей закон необходимо соблюдать.
Сэр Роберт ОксенбриджНа следующей странице был изображен круг, полный геральдических символов — ступней, когтей, фантастических морд, волосатых ног, крылатых тел, железных клювов, глаз и кожистых крыльев. Нетронутые временем краски сохранили яркость. Вдохновенное мастерство художника подчеркивало каждую текстуру и каждую деталь.
Над кругом извивалось одно-единственное слово, начертанное красным и золотым: «Элевсинцы». В каждом из четырех углов страницы также виднелось по цветному кругу, однако же те были пустыми; один — красный, второй — синий, третий — белый, а четвертый — коричневый.
— Они похожи на камни, — заметила Орелия.
— Кто или что такое «элевсинцы»? — спросил Горэмбьюри.
Облонг до сих пор почти ничего не говорил. Но тут-то ему наконец представился шанс блеснуть. Самым авторитетным тоном он сообщил:
— Элевсинские мистерии — это древнегреческие церемонии посвящения, которые практиковались в культах Деметры и Персефоны. Название города Элефсиса, вероятно, происходит от слова «элизиум», то есть «рай».
Присутствующие посмотрели на Облонга так, будто он сбрендил: только чужак мог решить, что какие-то древние греки из давней истории до 1800 года могли чем-то помочь в их ситуации.
Ференсен мягко вмешался в разговор:
— В действительности речь идет о десяти чрезвычайно одаренных детях, которые прибыли в эти места много лет назад. Уинтер назвал детей элевсинцами, потому что хотел укрепить в них дух тайного сообщества. — Он помедлил. — Вероятно, их гены еще сохраняются в современном Ротервирде.
Финч кивнул в молчаливом согласии.
— Когда они появились? — поинтересовался Джонс, как всегда, сбитый столку.
— В 1558 году. Тогда существовали только поместье и Северная башня, церковь, большой сарай, несколько коттеджей и сады, а также один-единственный деревянный мост.
Теперь Орелия внимательно смотрела на таинственного деревенского жителя. При том, что Ференсен никогда не бывал в городе, они с герольдом мгновенно обрели глубокое взаимопонимание. Казалось, что оба прекрасно знали о существовании друг друга. Предположим, что источником знаний Финча были записи, но что насчет Ференсена?
— Продолжай, дружище Финчи! — крикнул Борис.
Финч перевернул еще одну страницу, и гости склонились над столом, пока хозяин передвигал книгу. В верхней части страницы на разделенном на четыре части щите, который был крупнее всех остальных, виднелась изогнутая надпись «Магистр». В одной четверти щита располагались три существа, скрывавшие лица под серой шалью. В центре щита в большом коричневом круге были нарисованы уже знакомые присутствующим четыре кружка с предыдущей страницы.
— Герб Гериона Уинтера, — сообщил Финч.
— Это еще кто такой? — спросил Грегориус Джонс.
— Он был основателем того самого темного рыцарского ордена.
— А кто под ним? — поинтересовался Борис.
— Не знаю. Имена были вытравлены кислотой, поэтому от них не осталось и следа.
На следующей странице располагались двенадцать щитов поменьше, девять из которых были заполнены рисунками, а три последних остались пустыми. Под каждым щитом прежде стояли имена, но теперь сохранились только три имени под пустыми щитами — Иероним Сир, Морвал Сир и Тибо Фортемейн. Никто не произнес ни слова, но все (за исключением Грегориуса Джонса, не знавшего французского языка) окинули Валорхенд быстрым взглядом[35].
— Ладно, я сама все понимаю: Фортемейн и Валорхенд. Значит, кто-то из моих предков вступил в союз с этим злодеем Уинтером. Не вижу ничего удивительного; всегда знала, что во мне течет скверная кровь.
— А что я вам говорил! — торжествующе завопил Солт. — Вы влезли в то, чего не понимаете.
Ференсен постучал по столу:
— На самом деле это ты ничего не понимаешь. Пустые щиты принадлежат тем троим, кто устоял против Уинтера: он не стал давать им знаки отличия, потому что дети отказались использовать точку перехода. Мисс Рок была права. Составные части помещают в клетку, которую сначала поднимают до точки перехода, а потом снова опускают. А ваши камни, Хейман Солт, определяли результат. Каждый камень фиксировали на одной из сторон клетки; разные положения давали разные результаты. — Обычно сдержанный и спокойный, Ференсен сделал ботанику выговор — Солту слишком долго позволяли грубить: — Тебе следовало рассказать мне о камнях — перед продажей, а не после нее.
Солта начало подташнивать. Выходило, что он преподнес камни Сликстоуну просто на блюдечке.
— К несчастью, с камнями проводили слишком много скоропалительных экспериментов, которые часто вели к страшным последствиям. Опыты ставили в основном на малолетних сиротах, которых свозили из близлежащих деревень, а позже и из Лондона.
Финч снова развернул книгу, дабы каждый мог увидеть, что в каждом щите находилось какое-нибудь существо — гротескный гибрид двух зверей, или зверя с птицей, или зверя с насекомым. В установленном порядке имелось всего одно исключение: первый щит на второй странице содержал вооруженный пучком молний кулак с крошечным изображением горностая на костяшках пальцев.
— Господи… — пробормотала Валорхенд. Она представила грозу и человека, заключенного в клетку, к прутьям которой тянулись нити молний, — правда, словами выразить этот образ девушка не смогла.
— Не хотите ли вы сказать, что умение управлять молниями досталось Сликстоуну по наследству? — спросил Борис.
— Нет, по наследству он его как раз не получал. Он сам, по собственной воле стал чудовищем. Он получил власть над молниями в точке перехода.
Орелия подумала, что теперь наконец-то начала все понимать: точка перехода продлевала жизнь, именно так можно было объяснить появление Ференсена в Ротервирдском Западном лесу в 1893 году и его осведомленность обо всех произошедших в Ротервирде событиях, включая живучесть Сликстоуна.
Валорхенд подметила другую деталь:
— Вы говорили, что сюда приехали десять вундеркиндов. Но маленьких щитов в книге двенадцать.
— Были еще двое местных, они родились в одно время с остальными, — ответил Ференсен.
Орелия решила воздержаться от очевидного вопроса, теперь в этом больше не было необходимости; у нее не осталось ни малейших сомнений насчет личности Ференсена. Орелия подозревала, что Финч тоже все понимает.
Финч перевернул последнюю страницу, на которой был изображен всего один небольшой щит с огненнолапым котом — стоящие вокруг стола разом выдохнули. Прошлое и настоящее в мгновение ока сошлись в одной точке.
— Это — не случайное сходство, это и есть тот самый кот, — произнесла Орелия. — Та самая тварь, которую я видела полтора часа назад.
— Существа из точки перехода, должно быть, живут… целую вечность, — вставила Валорхенд.
Орелия проследила за тем, как едва знакомая ей Валорхенд вглядывается в Ференсена. «Смышленая девчонка, — подумала она, — тоже догадывается о его сущности».
— Но кому принадлежит это создание? — спросил Борис. — Чей это щит?
— Имя владельца тоже было стерто.
— Хотелось бы мне знать… — ответил Ференсен.
Как бы старик ни пытался дозировать информацию в собственных и прочих интересах, на этот раз Орелия ему
