Он с глухой яростью ударил кулаком в стену, сбивая костяшки в кровь. Нет ему прощения! Ведь ждал же подвоха от остроухого, а тот обвёл их вокруг пальца, как детей!
– Тише-тише, – подошедшая Виньо, хоть и была сама подавлена донельзя, успокаивающе погладила его по плечу, – всё будет хорошо, вот увидите!
И поклонилась. Усмехнувшись, маг наклонился и, чмокнув её в щеку, прошептал:
– Вы тоже замечательно целуетесь, уважаемая Виньо!
Та вспыхнула, задрожала ресницами, бросила на него короткий взгляд и, пробормотав: «Меня Йож научил!», поспешила спрятаться за Таришу, которая изо всех сил сдерживала улыбку. Для оборотней человеческий шёпот проблемы не представлял.
Вирош отлепился от стены, у которой простоял всё это время, и медленно закружил по пещере. Хищник в клетке!
Глядя на него, Варгас расстроенно думал, что если от позорно-счастливой смерти в объятиях друг друга их спас Дробуш – абсолютно безголовый парень, или мама не учила его не тянуть в рот всякую дрянь? – то от смерти от голода и забвения здесь их не спасет никто.
– Грой? Мы попали? – напряженно спросила Тариша.
Улыбаться она уже перестала. Похоже, замкнутое пространство нервировало и её.
Вирош остановился, будто налетел на невидимую стену. Несмотря на то что он был в человеческой ипостасти, у Варгаса появилось ощущение, что у оборотня шерсть вздыблена вдоль хребта. Его глаза жутковато блестели в полумраке пещеры, а голос звучал тихим рычанием, когда он, повернувшись к стене, казалось, перегородившей выход из грота навсегда, произнёс:
– Там кто-то есть!
Виньовинья вдруг отодвинула плечом фаргу и шагнула вперёд, прижимая руки к груди. Серафин никогда ни у кого не видел таких голубых огромных глаз, как у неё в этот момент.
Каменный морок поплыл и… пропал. У входа в грот стоял кряжистый суровый гном с огромным топором в руках.
Гномелла качнулась к нему, будто собиралась падать. Подкованные ботинки гнома так загремели о каменный пол, что все эльфы всего Лималля должны были бы срочно сбежаться сюда, посмотреть, что происходит.
Йожевиж подхватил падающую ему в объятия Виньовинью и прижал к себе с такой силой, что у той хрустнули кости. Она гладила его бородатое лицо ладонями и не плакала, лишь смотрела-смотрела-смотрела своими голубыми глазами, будто он забрал у неё душу, а она пыталась вернуть.
Их разглядывали молча, и если у кого-то, вроде Тариши или Руфусильи, и были критические замечания насчет любви и того, откуда она берётся, сейчас они засунули их поглубже, в те уголки сердца, что отвечали за разочарование.
– Где ты был, Йожевиж, Синих гор мастер, суженый мой, где ты, подпали твою бороду, был? – спросила наконец Виньо, и всё задвигалось, словно ожившая картинка.
В грот вошёл Ягорай рю Воронн, крепко прижимающий к себе заплаканную эльфийскую деву, следом за ним – здоровенный беловолосый оборотень, при взгляде на которого Тариша едва слышно выдохнула, а Вирош внимательно посмотрел на неё, и маленькая кучерявенькая гномелла. Последняя, увидев рубак, уважительно поклонилась им, на что те ответили поклоном со всей вежливостью, на которую были способны.
– Дикрай Денеш Охотник Мглы, – подал голос Грой, бешено блестя глазами, – исключительно рад видеть тебя, брат!
– Грой Вирош Солнечный Бродяга? – с удивлением отвечал тот, кося глазом на фаргу. – Что ты здесь делаешь?
Рю Воронн молча ждал ответа. Острие его ножа многозначительно подрагивало у горла девы – не стоило и спрашивать, как они попали в грот!
– Мы пришли за вами, – улыбнулся гепард, – но слегка заблудились в этой… грибнице.
При этом он кинул короткий взгляд на Яго, а тот едва заметно кивнул: один сообщил, кто и зачем их послал, другой ответил, что понимает.
– Прошу меня простить, – раздался из-за их спин напряжённый голос, – но следует как можно быстрее уходить. Эльфы не станут церемониться с нами!
Рю Воронн дёрнул эльфийку – дрогнула рука. Её кожа вновь окрасилась красным.
– И куда нам идти? – язвительно осведомилась фарга. Ноздри её отчаянно двигались, у Дикрая тоже. Похоже, процесс сближения шёл полным ходом. – Вверх, к нашим хозяевам, или вниз – Аркаеш ведает куда?
– Вниз, – твёрдо ответила Шушротта. В голосе прежде скромной гномеллы вдруг зазвучали непривычно жёсткие нотки. – Я знаю, куда нам идти и к кому обратиться за помощью!
Йожевиж, забывший обо всём, в том числе о приличиях почтенных мастеров, и со страстью целовавший свою наречённую, развернулся:
– Веди, Шуша! И поскорее, пожалуйста! Я боле Виньо терять не намерен!
Рю Воронн толкнул Арго прямо в руки Дикраю. Тариша, видя это, наморщила нос, будто собиралась оскалиться.
– Идите с уважаемой Шушроттой, – приказал он. – Я попробую вытащить Виту и догоню вас.
– Как ты её вытащишь? – изумился Дикрай. – Ты ничего не смыслишь в эльфийской магии!
– Здесь никто ничего не смыслит в эльфийской магии, кроме неё! – подал голос Серафин, кивая на Арго. – Почему бы?..
Беловолосый оборотень покачал головой.
– Она не знает!
– Надо идти! – напомнила Шушротта. – У нас всё меньше времени. Здесь эльфы ориентируются, как в Цитадели, но на десяток уровней ниже они не сунутся, там их магия слабеет, и они становятся беззащитны! Скорее!
– Я не уйду без Виты! – негромко сказал рю Воронн.
Он стоял спокойно и казался расслабленным, однако создавалось впечатление, что черноволосый врос в камень, и сдвинуть его можно, лишь докопавшись до самой изнанки недр. Спорить с ним, когда он в таком состоянии, явно не стоило, если деньги на похороны накоплены не были!
К удивлению Серафина, вперёд шагнул молчащий доселе Дробуш.
– Тебя не станет, что будет с Витой? – недовольно спросил он рю Воронна. – Сначала спасёмся, потом будем думать, как ей помочь!
– Нет! – отрезал тот.
– Яго?.. – прогудел Йожевиж, тоже подходя, но не выпуская ладони Виньо из своей. – Тот щит с кондачка не снять! Надо подумать! А времени у нас нет!
Ягорай посмотрел на него как на пустое место.
А уже спустя мгновение лежал без сознания на каменном полу.
Невысокий и мосластый морок Дробуша Вырвиглота без особого усилия взвалил графа на плечо и, повернувшись к Шушротте, лаконично приказал:
– Бегом!
– Ты его вырубил? – восхитился Дикрай. – Вырубил Яго? Кости предков, даже мне это ни разу не удавалось!
– Бегом! – упрямо повторил тролль, и Шушротта, поклонившись, выскочила из пещеры.
Спустя мгновение за ней выбежал гепард, несший на спине рубак, барс, на котором сидела бледная как смерть Арго, и тигрица с Виньо на закорках. Рядом бежали Йож и Варгас.
Дробуш с ношей на плече выскользнул последним. У него не было чувства, что они бросают Вителью. Когда Дариан запечатал грот, ужас и
