Башни над городом

как совесть и патриотизм, у них отсутствовали напрочь. Можно подумать, что при назначении на сколько-нибудь существенную должность (позволяющую брать взятки), данные качества отмирали совершенно автоматически. За деньги они могли продать даже собственную мать! И это существенно облегчало нашу деятельность. Хотя и оставляло некоторое чувство брезгливости. Офицеры в нашем посольстве во Львове рассказывали мне, что огромная часть используемых нами складских помещений так и не была официально оформлена в аренду у городских властей. Мы попросту платили местному «голове» некоторую сумму — и всё. И это обходилось нам значительно дешевле официальных платежей. То, что украинское государство не получало от этого практически ничего, чиновника не волновало ни в малейшей степени. То государственная казна, а это — его личный карман! Надо понимать разницу!

Так что прибыв сюда, я первое время ожидал каких-либо указаний и по этому поводу. Их не последовало, что в немалой степени меня удивило. Теперь-то понятно, почему… Подобные дела, надо полагать, вело непосредственно руководство базы, только в исключительных, не терпящих отлагательства случаях, прибегая к помощи таких, как я. Не скажу, что слишком этим удивлен. Это из Афганистана не так-то легко переправить домой добытые деньги, а вот тут… Хотя и оттуда, бывали случаи, что нормально всё доходило. Но, надо сказать, что риск был существенно больше. За задницу, случалось, кое-кого и прихватывали.

И не надо смотреть на меня косо!

Всякий делает свой бизнес, если есть таковая возможность! В конце-то концов, я ведь никого не предал и не продал! Честно выполнял свой долг! В крайне суровых, надо сказать, условиях. И считаю, что государство наше просто обязано компенсировать мне некоторые издержки. Себя-то они не забывают, вы только посмотрите, на каких машинах рассекают эти деятели!

Коротко протрещал телефон.

— Нефедофф!

— Сэр! Здесь лейтенант Паупер! Нахожусь внизу, привез для вас груз.

— Поднимайтесь, лейтенант. Вас проводят.

Бросаю пару слов в гарнитуру, сейчас мои парни всё организуют. Не самому же мне на улицу бегать? Для чего-то ведь есть у меня подчиненные?

Через пару минут худощавый офицер кладет передо мною на стол темно-серый чемоданчик.

— Прошу вас, господин майор, расписаться, — протягивает он мне сопроводительные документы.

Внимательно просматриваю все, обычная бухгалтерская бумажка, ничего особенного.

— Я должен буду дать отчет в использовании?

— Нет, сэр. Достаточно будет вашего рапорта о том, что указанные суммы переданы адресатам.

— Расписки от них?

Лейтенант улыбается.

— А вы уверены, сэр, что лица, их подписавшие, доживут до того момента, когда кто-либо захочет проверить факт получения ими денег?

Откровеннее и не скажешь…

Ставлю свою подпись. Офицер отдает честь и поворачивается, чтобы выйти из комнаты. Да-а-а… а я-то всё думал чем занимается этот парень? Ведь не раз видел его, выезжающего за периметр на автомашине. В сопровождении доброй дюжины охранников, кстати. Даже меня и то, не всегда столько народу сопровождает. Теперь понятно, отчего — он ведь возит деньги! Персона куда как более ценная, чем какой-то там майор.

Пинком отрываю дверь в кабинет Панаса. Кабинет? Логово, будем уж до конца откровенными.

Подойдя к столу, ставлю на него чемодан.

— Ну?

Взоры всех присутствующих обращаются на мою поклажу.

Черт с вами — щелкаю замками.

— Вопросы?

Их ни у кого нет.

Прямо при мне, ничуть не смущаясь присутствием офицера комендатуры, главгангстер делит деньги. Передаёт их своим собеседникам. Никаких возражений не последовало, но я себе заметочку сделал — суммы весьма между собою разнятся! Вот он, показатель ценности и значимости каждого… И от числа контролируемых боевиков, как выясняется, зависит далеко не всё!

— Всем всё ясно? — хрипло осведомляется Панас.

Собеседники вразнобой кивают — вопросов ни у кого нет.

— Тогда — начали!

Когда последний из главарей покидает комнату, главгангстер кладет передо мною солидную пачку.

— Ваша доля, пан майор!

9

И ты не слушай, мальчик, маму,Не вынуждай её к обману,И ты не требуй с неба манну —Там манны нет.Бледнеют ангелы и черти,Когда, доверенные смерти,По небу весело мы чертимСвой белый след. А. Городницкий

Толпа, даже с учетом всех местных реалий, была очень даже немаленькой. Нас, во всяком случае, они превосходили в численности многократно. И была эта толпа весьма неоднородной. Тут имелись женщины, даже и с детьми. Мужчины самого разного возраста и молодые парни. То там, то тут мелькало и оружие. Пока немного.

Пока…

Я достаточно неплохо представлял себе реалии Дикого поля, чтобы хоть на секунду усомниться в том, что, если припрёт (а припереть может в любой момент), стволов «вдруг» окажется существенно больше, нежели это можно предположить сейчас. Уж чего-чего, а подобного добра тут навалом — хоть отбавляй! А никаких нравственных тормозов у местного населения нет в принципе, стрелять станут сразу и с явным удовольствием. Как же! Сейчас, если отбросить в стороны все условности, произошло нечто неприятное — покусились на право безнаказанно воровать!

Нет, если попробовать украсть у соседа — то тут сомнений никаких, пристукнут на месте и будут правы.

«Моё — не трожь!»

Священный принцип Дикого поля, никем и нигде не подвергаемый сомнению. Чужого трогать нельзя никому, и никакая кара за это не станет чрезмерной.

Но ведь вышка-то — ничья!

В том смысле, что не соседская, да и никакому атаману не принадлежит. Ну и что, что у неё есть какие-то там хозяева? Не местные же… У них и так денег до фига, можно и отщипнуть кусочек. Не обеднеют, авось…

Да, в принципе-то понятно, что «туда лучше не залезать. Народ, что эту штуку установил, трусливый и бессовестный — понатыкал там мин. Небось лицом к лицу сойтись не рискнули! А то б наши парни им вломили бы!

Да, подрывались там и раньше. Ну не повезло парням, бывает. Но всё это как-то проходило тишком, мало ли… да и насмерть столько народу зараз не валило, это да.

Но вот сейчас — на песке перед изодранным в клочья ограждением лежало более десятка мертвых тел. И среди них преобладали отчего-то не молодые парни или серьёзные мужики.

Больше было женщин. И даже детские тела тут