Оружие, как и обещали, привезли по адресу – три огромные черные сумки. Домой я арсенал тащить не стал, сложил в минивэн, проверил количество, кивнул удовлетворенно и набрал Ржавого, чтобы он забрал свою часть и ехал домой.
С двумя сталкерами нам надо было встретиться непосредственно возле КПП в Ямуге.
Утром мы должны были выдвинуться в Зону, и от одной мысли об этом пересыхало во рту.
Глава 12
Химик. Зона берет свое
Черное туловище мелькнуло между стволами, до мутанта было метров тридцать, и рассмотреть его не получалось. Я выстрелил одновременно с Джигой, ни я, ни он не попал.
– Спина к спине! – скомандовал я. – Отходим!
Мы двинулись назад, я шел спиной вперед и целился в сосняк. Что же собирается на нас напасть?
Из-за ствола показалась морда шевелящего жвалами муравья, размером он был с волкодава, башка, как моя, жвала, что два зазубренных серпа – запросто могут руку отхватить.
– Твою ж мать! – воскликнул Коба.
Одновременно грохнули выстрелы, но муравьишку это не остановило, мозга у него не было, и он продолжал, щелкая жвалами, бежать к нам с продырявленной башкой, залп его даже не замедлил. С воплем Самкин выпустил в него магазин, разнес фасеточный глаз, пули размозжили хитин, но против насекомых они неэффективны.
Джига сбросил рюкзак, ринулся навстречу мутанту, который нацелился на него, взмахнул тесаком, сделал выпад и, отпрыгнув в сторону, отсек мутанту башку. Голова покатилась с небольшого холма, щелкая жвалами, а тело продолжило бежать вслепую, пока не натолкнулось на дерево, немного замедлилось и побрело дальше.
– Валим отсюда! – Самкин хотел крикнуть, но получился хрип.
Я полностью разделял его беспокойство, потому что муравьи – коллективные…
Донесся уже знакомый цокот. Казалось, сама земля ожила и зашевелилась.
– Отходим! – скомандовал я. – Быстро!
Мы рванули к вырубке. Главное – успеть туда добраться, по узкой вырезанной муравьями лазейке скрыться и поджечь вырубку, тогда муравьи отстанут, здесь нам не выстоять, потому что даже расчлененными, они будут продолжать воевать. Чего только я не передумал, представляя мутанта-убийцу, а им оказались обычные муравьи, которые опаснее любого мутанта.
Улепетывая, я пожалел и о дополнительных патронах в рюкзаке, и о банках тушенки, и о дробовике. Хотелось все бросить, чтоб проще было бежать. Тяжелее всех приходилось Джиге, но он не отставал от нас. Последним бежал Труба, постоянно оглядываясь.
Муравьи наступали, цокот неумолимо приближался. Минуты тянулись, как нити смолы. Как во сне, казалось, что бежишь на месте, а надо бы ускориться. Когда из-за деревьев показалась первая черная голова муравья, Труба жахнул в лес из подствольника. Грохнуло так, что уши заложило, и на некоторое время я перестал слышать цокот муравьиных лап.
Наконец мы выбежали на поляну, где пал неизвестный сталкер. До вырубки осталось всего ничего, но нам наперерез прямо на поляну ринулись четыре черных муравья-волкодава, которые, видимо, хоженой тропой возвращались в муравейник.
Тесаки нас не спасут, автоматы тоже, вся надежда на подствольники. Пока я доставал к нему патрон, Самкин глушил мутантов позади, Джига – тех, что впереди. Три насекомых подползли так близко, что взрывать их было рискованно, оставалось принять бой. Джига и Труба, не сговариваясь, вытащили тесаки, у меня был нож неподходящего размера, и я приготовился драться прикладом, но случилось странное: все три муравья остановились, подняли, я бы даже сказал, запрокинули брюшки, нацеливаясь в нас.
Я вспомнил, что они стреляют кислотой, и, падая, крикнул:
– Ложись!
В Джигу муравей промазал, а вот Трубе пришлось несладко – едкая жидкость попала ему в лицо. Пока они не возобновили атаку, я прошил их брюшки очередью, надеясь, что так они не смогут стрелять прицельно.
Труба выронил тесак и с диким воплем покатился по траве, он тер лицо, будто пытался выцарапать себе глаза.
Муравьи как по команде бросились на него, а мы с Джигой – на муравьев, я привычным движением нацепил противогаз, чтобы кислота не попала на лицо, поднял тесак Трубы и одновременно выпустил магазин в чуть отставшего муравья, а тому, что вцепился Трубе в бедро, отрубил голову, затем обезглавил устремившегося на нас продырявленного муравья.
Джига, видимо, хотел обрушить тесак на башку муравья, но тот его опередил, схватил тесак жвалами и тянул на себя, как собака палку. Самкин и Коба гасили нескончаемый поток муравьев из подствольников, отвлекаться на нас им было некогда. Гремело и бахало так, что начинала кружиться голова.
Я бросился на помощь Джиге, рубанул его муравья вдоль тела – он выпустил тесак и сразу же поплатился, лишившись головы. Труба продолжал кататься и голосить, страшно подумать, что стало с его глазами! Боль была настолько сильна, что он не обращал внимания на отрубленную муравьиную голову, сомкнувшую на его бедре челюсти в предсмертном спазме.
Если сейчас ему не помочь, он ослепнет… Или он уже ослеп? Надо срочно промыть ему глаза и дать регенератор.
Вошедший в раж Самкин не видел, что его напарник в опасности, между тем посеченные осколками муравьи подходили все ближе. Еще немного, и подствольники применять будет опасно. Я достал из рюкзака бутылку воды, метнулся к подозрительно притихшему Трубе, без труда отвел его руки от покрасневшего, распухшего лица, превратившегося в сплошной волдырь, умыл его, затем промыл белесые, обожженные кислотой глаза, сжал его пальцы вокруг «гематогена», но, заметив, как неровно, хрипло дышит Труба, сунул регенератор обратно в контейнер и попытался вспомнить симптомы отравления муравьиной кислотой. Не вспомнил.
Чтобы его лечить, нужно знать, какой ему давать антидот. К тому же не факт, что в здешних муравьях именно муравьиная кислота – вдруг смертельный яд?
– Твою мать, они приближаются! – крикнул Самкин, отступая. – Их дофигища!
Издав победный клич, Джига шагнул навстречу опасности. Я понял, что он делает, только когда дохнуло жаром, и огненная струя ударила по муравьям, сместилась влево, затем вправо. Поджариваемые муравьи шкварчали, их лапы подламывались, но они продолжали наступать, даже объятые пламенем. Даже когда их брюшки закипали и лопались и разбрызгивали содержимое, воняющее кислятиной.
Сырой лес не спешил заниматься, ветер тянул в нашу сторону густой черный дым.
Я применил еще одну «облегчалку», сунул ее в карман Трубы, перекинул руку через свою шею и поволок его к вырубке. Муравьиная голова, вгрызшаяся в его бедро, так и не отвалилась.
Джига отступал последним, прикрывая наш отход. Самкин наконец заметил, что его напарник скорее мертв, чем жив, поспешил на помощь:
– Господи, что с ним?
Только сейчас я вспомнил, что на мне противогаз, потому дышать тяжеловато и обзор паршивый.
– Ему муравей выстрелил в лицо кислотой.
Самкин всплеснул руками:
– Твою мать! Давай помогу.
– Пока ты будешь только мешать.
Муравьиную дорожку в вырубке, по которой сюда пришли, мы отыскали не сразу. Она была очень узкой, и пришлось отдать рюкзак Самкину, а самому тащить Трубу, двигаясь спиной вперед и
