Ирбис замедленно кивнул:
— Я уже понял.
Урантар тем временем наклонился и рванул перепачканную рубаху герра Хатора, без особого труда разорвав не только ее, но и кафтан, легкую кольчужку под ним и даже защищенный неплохими заклятьями шнурок разрядившегося амулета. Затем зажал глубокую рану и требовательно встряхнул.
— Эй! Держись давай, а то мне еще перед королем оправдываться!
— Илима… — простонал герр Хатор, неожиданно открывая глаза и шаря полубезумным взором по округе. — Моя девочка… Илима…
— Отец! — испуганно вскрикнул девичий голосок, и из-за кустов выбежала бледная как полотно, в порванном сарафане перепачканная девушка, которая со всех ног бросилась к слабо улыбнувшемуся купцу и буквально упала подле него на колени. — Отец! Я живая! С нами ничего не случилось… Ивет и Лилька в порядке… Нет, лежи! Лежи, я сейчас перевяжу!
— Илима…
— Рана неопасна, — спокойно сообщил купцу Страж. — Надо зашить, и все будет нормально. Ребра тоже целы, так что, считай, тебе повезло. Выглядишь ты, конечно, паршиво, но жить будешь.
Герр Хатор измученно откинулся на спину, здоровой рукой прижимая к себе плачущую дочь, и слабо улыбнулся:
— Пустяки. Спасибо, что девочку спас. Я у тебя в долгу.
— Это не я ее спас.
— А кто же?! — изумился купец.
— Белик, — всхлипнула вдруг Илима. — Они с Каррашем как вылетели да как набросились на магов… те огнем кинули, но почему-то не попали, а он нас с ног сбил и потом прыгнул на них… и это было так ужасно! Я думала, его сожжет заживо!
— Тихо, девочка моя, — ласково погладил задрожавшую от пережитого девушку герр Хатор. — Все в порядке, ты жива. Со мной тоже все хорошо, опасаться нечего.
— Ты не понимаешь! — исступленно зашептала Илима, все еще бледная от пережитого. — Это было страшно! Я никогда раньше не видела, чтобы кто-то мог…
— Ты устала и испугалась, — мягко перебил ее Дядько, настойчиво оттесняя от отца. — В таком состоянии чего только не померещится. Арва! Забери ее и успокой! А потом найди для нас чистые лоскуты и холщовые нитки!
— Да, г-господин, — неожиданно оробела пришедшая в себя толстуха. Она торопливо подбежала, схватила девушку под локоть, дернула за руку пошатывающуюся Лильку, которую, кажется, жутко мутило, и поспешно увела обеих к повозкам, кинув на Стража испуганный взгляд.
Дядько понимающе хмыкнул.
Что поделаешь? Такова уж его работа: без грязи никак не получается.
— Гаррон, ты шить умеешь?
Подошедший южанин кивнул.
— Тогда займись, пока он кровью не истек. Белик, ты где?
— Здесь, — недовольно буркнули из ближайших кустов, и на дорогу вышел живой и невредимый мальчишка. Взъерошенный, как воробей под дождем, он остервенело тер окровавленные ладони о невесть откуда взявшуюся ветошь и брезгливо морщил нос. — Фу! Дядько! В них крови оказалось еще больше, чем в свиньях! Гляди, на кого я похож?!
Белик возмущенно тряхнул руками, но избавиться от багровых потеков на рукавах не смог. Вид у него был такой, словно он руки по локоть окунул в таз с красной краской. Следом за ним из-за деревьев выбрался воинственно всхрапывающий Карраш, тоже перемазанный в крови, словно искупался в ней целиком.
— Ну вот, — окончательно расстроился пацан. — Теперь еще и его отмывать придется.
— Ничего, не впервой, — улыбнулся Страж.
— Да?! А ты знаешь, чего мне будет стоить просто уговорить его смыть эту гадость?! Он же по тем магам еще и попрыгал сверху! Там поляна в кровище, будто на ней все демоны Границы порезвились! Хорошо еще, что он никого не сожрал!
Дядько с преувеличенным вниманием оглядел нещадно изгвазданную и порванную куртку, забрызганную физиономию и неестественно горящие глаза, которые Белик неожиданно отвел в сторону… и сочувственно покачал головой.
— Мне жаль, малыш. Но это твой зверь, тебе с ним и управляться. Между прочим, есть такая поговорка: скажи мне, кто твой питомец, и я скажу, кто ты.
— Ты прав, — лицемерно вздохнул мальчишка. — Но из моих питомцев я гораздо больше похожу на Траш. А в случае с Каррашем все как раз наоборот: он еще не дорос до такого жуткого монстра, как я.
— Есть такое дело, — снова улыбнулся Страж. — Но вы очень вовремя появились. Спасибо.
Белик снова вздохнул, мельком оглядел перевернутые повозки, сброшенные наземь тюки, всхлипывающую Илиму, бледную до синевы Лильку, жирных мух, уже слетающихся к мертвым телам, и поморщился. А при виде красных луж под ногами, в которых едва не потонули его щегольские сапожки, неожиданно побледнел.
— П-прошу прощения, — внезапно севшим голосом пробормотал пацан. — Извини, Дядько, я ненадолго отлучусь. Ты же знаешь, терпеть не могу всего этого безобразия!
Белик побледнел еще больше, разом осунулся, даже позеленел немного, но от вида крови ему, похоже, в самом деле стало дурно: он вдруг, старательно дыша ртом, помчался прочь, брезгливо огибая даже малейшие пятнышки и поминутно вздрагивая, как от холода.
— Ну почему всегда так много крови? Ненавижу кровь! А они каждый раз… как специально! Карраш, ты где, чудовище зубастое? Живо сюда! И только попробуй мне не отмыться! Шкуру сниму и своими руками выстираю!
Гаррканец смущенно шаркнул ножкой, но ослушаться не посмел и под снисходительные улыбки бывалых воинов поспешил нагнать хозяина. Белик ужасно не любил вида крови, даже крохотное пятнышко всегда остервенело сдирал чуть ли не с кожей. Но, наверное, это прошлое до сих пор аукалось. А сегодня им обоим пришлось перемазаться в крови, вот он и нервничает.
Карраш в два громадных прыжка нагнал хозяина, осторожно обнюхал порванный рукав и встревоженно фыркнул: появившийся там новый запах ему не понравился. Настолько, что он даже рискнул робко протестовать против решения искупаться. Но мальчишка, не глядя, щелкнул его по ушам и с силой притянул к лицу его морду.
— Молчи, — тихо велел он, и гаррканец испуганно замер. Однако Белик уже отвернулся, четко давая понять, что тема закрыта и обсуждению не подлежит.
Карраш хорошо знал: возражать бесполезно, а потому лишь беспомощно оглянулся на Стража. Затем с несчастным видом оглядел караванщиков, даже к эльфам обернулся
