Мои ладони раскалились так, будто под каждой вспыхнуло по маленькому солнцу. «Спокойнее, – увещевал меня Риз. – Он всего лишь старый язвительный придурок».
Я едва слышала слова Риза. На меня хлынула лавина жутких картин. Истерзанное тело Клеры, прибитое к стене… Пепелище на месте ее дома, окруженное пушистыми сугробами… Усмешка аттора, тащившего меня по каменным коридорам Подгорья.
– Как сказала моя верховная правительница, она не обязана давать отчет о своих поступках, – с нарочитой небрежностью сказал Берону Риз.
– В таком случае и я не должен объяснять причины своих действий, – ответил Берон.
Риз приподнял бровь:
– Если оставить в стороне твое ошеломляющее великодушие… ответь на вопрос: ты согласен присоединиться к нашим силам?
– Я пока не решил.
Эрис отважился взглянуть на отца, почти не пряча упрека. Трудно сказать, то ли его испугала позиция Берона, то ли он испугался, что отказ отца может поставить под удар нашу тайную сделку.
– Армию не подготовишь за один день, – сказал Кассиан. – У тебя нет времени на проволочки. Собирать войска нужно уже сейчас.
Берон лишь ухмыльнулся:
– Я не выполняю приказы ублюдков, рожденных шлюхами из низших сословий.
Мне показалось, что у меня бешено колотится не только сердце, а и все тело. Но мой гнев не шел ни в какое сравнение с гневом на лице Кассиана, с ледяным гневом на лицах Азриеля и Риза. Лицо Мор было перекошено отвращением.
– Этот, как ты выразился, ублюдок может оказаться единственным, кто встанет между силами Сонного королевства и твоими мирными жителями, – сказала Неста.
Голос моей сестры звучал предельно холодно, и такого же холодного огня были полны ее глаза. На Кассиана она даже не взглянула. Зато он смотрел на Несту так, словно видел впервые.
Я вдруг поняла бессмысленность дальнейших споров. Меня не волновало, кто они и кто я.
– Если ты не намерен нам помогать, тогда уходи отсюда, – сказала я Берону.
Я видела, что Эрис уже не скрывает своей тревоги. Он выразительно смотрел на отца, призывая остановиться. Но Берон закусил удила.
– А ты знаешь, что, пока твой разлюбезный Ризанд согревал постель Амаранты, бо́льшая часть моих подданных томилась в каменных клетках Подгорья?
Я не считала нужным отвечать.
– Пока его голова была зажата у нее между ног, мы делали все возможное, чтобы уберечь наших близких от участи ночных шутов Амаранты. Это тебе известно?
Я отчаянно пыталась прогнать лавину отвратительных образов. Меня охватывала ярость за прошлые действия Риза. Подумать только – на что он шел, лишь бы отвлечь внимание Амаранты! Я не знала, было ли ему стыдно рассказывать о подобных вещах, или он просто не считал нужным это делать. Кассиана трясло от напряжения. Риз молчал.
– Довольно, Берон, – тихо сказал Таркин.
Таркин, который еще недавно сомневался в искренности жертвы Ризанда и его побуждений.
Берон считал, что нанесенных ударов недостаточно.
– А теперь Ризанд хочет поиграть в героя. Потаскун Амаранты становится победителем Сонного королевства. Но если все пойдет не так, как он замышляет… – Берон расплылся в холодной улыбке. – Падет ли он на колени перед правителем? А может, просто раздвинет…
Я перестала слышать слова. Исчезли все остальные звуки, кроме биения моего сердца и дыхания.
Из меня вырвался огонь.
В Берона ударило копье яростного, раскаленного пламени.
Глава 46
Берон едва успел прикрыться своим щитом, но хвост огненного копья опалил рукав Эриса и бледную, изящную руку его матери.
Вокруг закричали. Собравшиеся вскакивали на ноги. Мои мысли путались. Я не слышала ничего, кроме слов Берона. Ничего не видела, кроме жутких сцен времен Подгорья. Потом перед глазами встал отрывок из моего кошмарного сна: Амаранта уводит Риза к себе в спальню.
«Фейра».
Я не ответила. Потом встала и направила на Берона водный поток из бассейна, окружив его вместе со стулом. Возник водяной пузырь, в котором не было воздуха.
Берон бил по пузырю изнутри, превращая воду в пар, но я продолжала гнать воду.
Я чувствовала, что сейчас убью его. Убью и не испытаю ничего, кроме радости от содеянного.
«Фейра!»
Возможно, Ризанд не только звал меня по связующей нити, но и выкрикивал мое имя. Я не отвечала.
Огненная стена Берона ударилась в стенку пузыря, вызвав рябь и подняв целое облако шипящего пара. Я оскалила зубы и создала громадный кулак белого света, который принялся молотить по огненному щиту. Это был белый свет Двора дня. Свет, ломающий заклинания и рассекающий защитные магические слои.
Берон оторопело смотрел, как рушатся огненные щиты и неистовая вода захлестывает его со всех сторон.
Руки Риза обхватили мое лицо. Его фиолетовые глаза были спокойными, но требовательными.
– Любовь моя, ты достаточно ответила на оскорбление, – сказал Риз. – Если ты его убьешь, на трон сядет жуткий Эрис.
«Тогда я убью их всех».
– Замысел, конечно, интересный, – с легкой иронией произнес Риз, – но его осуществление лишь усложнит нынешнее положение вещей.
Связующая нить донесла мне другое. «Я люблю тебя. Слова этого гнусного мерзавца ничего для меня не значат. В его жизни никогда не было ни радости, ни доброты. У нас с тобой есть».
Ко мне возвращались звуки окружающего пространства: журчание воды в бассейне, треск пламени, учащенное дыхание собравшихся и ругательства Берона, запертого в сжимающемся коконе из воды и света.
«Я люблю тебя», – повторил Риз.
Я сняла магические преграды вокруг Берона. И сейчас же его пламя, раскрывшись огненным цветком, полетело в мою сторону. Оно ударилось в щит, возведенный Ризом вокруг нас. Этот щит он создал, едва мы опустились на веранду дворца. Тогда мы еще не знали, появится ли Берон и как поведет себя вообще.
– Теперь понятно, как ты пробралась через слои моих заклинаний, – пробормотал Таркин.
Берон тяжело дышал. Казалось, еще немного – и у него изо рта вырвется пламя.
Хелион первым из верховных правителей вернулся на свое место.
– А я все думал, куда она делась – маленькая частица моей силы, – сказал он, почесывая подбородок. – Совсем маленькая – не больше рыбьей чешуйки. Но я и сейчас чувствую пустоту в том месте. Неудивительно, что ты сделал ее верховной правительницей, – с усмешкой добавил Хелион.
Риз убрал ладони с моего лица, но остался стоять рядом.
– Я сделал Фейру верховной правительницей, потому что люблю ее. Меньше всего я думал о ее магической силе.
Сказанное Ризом глубоко тронуло меня, но место было слишком неподходящим для искреннего проявления чувств.
– Ты знал о ее магических дарованиях? – спросил Тамлина Хелион.
Тамлин смотрел на нас с Ризом. Мне казалось, что у него в мозгу до сих пор звучат слова, произнесенные моим любимым.
– Тебя это не касается, – отрезал Тамлин, подразумевая не одного Хелиона, а всех.
– Когда-то мы участвовали в ее воскрешении, так что очень даже касается, – злобно возразил Берон.
Мор так на него посмотрела, что многих этот взгляд заставил бы бежать со всех ног. Но Берон был
