Зеркала просыпаются.
Хэдли воскресает из пяти тысяч зеркал, выстроившихся в боевом порядке. По команде Дункана Маккензи давно застывшие механизмы дребезжат и скрипят, в их моторах и силовых приводах скрежещет пыль. Вибрируя, зеркала обращаются лицом к солнцу, ловят его лучи. Поле зеркал сверкает так ярко, что люди в Контрольном центре вскидывают руки, заслоняя глаза, прежде чем фотохромное стекло успевает отреагировать и свести лучи полыхающего, пыльного света до приемлемого уровня. Мощь Маккензи всегда зависела от солнца. Зеркальное войско Хэдли было предметом зависти двух миров, вершиной солнечно-плавильной технологии, но Роберту Маккензи его не хватало. На протяжении четырнадцати дней лунной ночи зеркала были темны, плавильни остывали. Он задумал плавильню, которая бы никогда не погрузилась во тьму, в чьи зеркала бы вечно лился свет полуденного солнца. Он построил «Горнило». Суни кичатся своим шпилем-дворцом, Павильоном Вечного Света. Дешевое хвастовство, удачное сочетание места и селенографии. Маккензи сами сотворили свой бесконечный полдень. Они изменили форму самой Луны, чтобы создать его.
Зеркала занимают позицию; пять тысяч лучей фокусируются на плавильнях на вершине темной пирамиды. Даже в свете полной Луны это будет видно с Земли; внезапная звезда, что зажглась посреди серости Болота Гниения.
Дункан Маккензи закрывает глаза, но свет все равно обжигает веки докрасна. Он крепче их зажмуривает, чтобы почувствовать. Ощущение едва уловимое, но как только он отделяет его от фонового шума пробуждающегося города, перепутать это уже ни с чем нельзя. Старое воспоминание тела; всепроницающая дрожь Хэдли в режиме эксплуатации; вибрация жидких металлов, которые льются из плавилен в огнеупорную глотку в центре пирамиды.
Он поворачивается к своему правлению.
– «Маккензи Металз» снова в деле.
* * *Бригада стекольщиков «Везучая восьмерка»[13] получает сигнал бедствия в пятистах километрах от Меридиана. Стекольщики провели месяц на плоскогорье в восточной части Моря Спокойствия. Бригада работала над северным краем солнечного массива, проверяла работу спекательных машин, занималась техобслуживанием и ремонтом, отчитывалась и анализировала. Работа со стеклом – хорошо оплачиваемая и скучная-скучная-скучная. Последние три дня бригада ликвидировала ущерб от микрометеоритного дождя, прошедшего над окрестностями Диониса. Тысяча маленьких отверстий; десять тысяч трещин, целый сектор солнечного пояса погас. Кропотливый, обстоятельный труд, который нельзя ускорить, нельзя закончить быстрее или эффективнее. Бригаде стекольщиков «Везучая восьмерка» не терпится вернуться в Меридиан. Больше всего не терпится Вагнеру Корте, лаоде «Везучей восьмерки». Земля становится круглой. Его обуревают перемены. Бригада не возражает работать с волком – и безграничная энергия и способность обдумывать три разные задачи одновременно в его светлом аспекте, и интенсивная сосредоточенность и концентрация его темного аспекта ценятся на поверхности. Периоды между тем и другим, когда Земля прибывает и убывает, сложны, потому что он становится беспокойным, угрюмым, непредсказуемым, раздражительным и неприступным.
«Бригада „Везучая восьмерка“». Вагнер произносит одну и ту же речь в начале каждой вахты. Некоторые ветераны слышали ее уже семь раз. «Так мы называемся». Новые работники смотрят друг на друга. Леди Луна – ревнивая королева. Назвать что-нибудь везучим, удачливым, избранным, благословенным, означает спровоцировать ее гнев. «И мы действительно такие». Бывалые работники стоят, скрестив руки. Они знают: это правда. «Знаете, почему мы везучие? Потому что мы скучные. Потому что мы прилежны и внимательны. Потому что мы сосредоточенны. Потому что мы не везунчики. Мы умники. Потому что на поверхности у каждого из нас есть тысяча вопросов, но только один из них имеет значение. Умру ли я сегодня? И мой ответ на это: нет».
Никто и никогда не умирал в бригаде Маленького Волка.
Посреди стекла, в сорока километрах к югу от Диониса, вертящаяся красная звездочка вспыхивает на линзе Вагнера Корты: СУТРА 2, предпоследний из пяти уровней поверхностных сигналов тревоги. Последний – белый. Белый на Луне – цвет смерти. Где-то в краю спеченного стекла случилось нечто очень плохое. Вагнер проверяет запас воздуха, уровни воды и заряда батарей, передает командование ровером своей цзюньши Зехре Аслан, а сам принимает сигнал и инструктирует «Везучую восьмерку». Его светлоаспектный фамильяр, Доктор Луз, выводит на линзу контракт по спасению. «Маккензи Металз». Тотчас же его охватывают воспоминания – вот он съежился, испуганный и одинокий, на станции Ипатия, пока его семья погибает, вот он украдкой пробирается домой, к стае, видя в каждой тени по ножу, вот он прячется среди волчьих тел, ненавидя самого себя за то, что выжил.
Вагнер подписывает контракт и отправляет его во Дворец Вечного Света на утверждение. Есть память, а есть выживание. Он теперь работает на Суней. Они пытались его убить, когда он зацепил самый краешек их интриги, целью которой было стравить Маккензи и Корта. В тот раз его спасли Волки Магдалены из Царицы Южной. Когда пал Дом Корта, стая из Меридиана его укрыла, оплатила его Четыре Базиса, пока он не понял, что после уничтожения «Корта Элиу» Суни больше не держат на него зла. Вагнер подал заявку на работу в бригаде стекольщиков и получил контракт на следующий день. Он работает на «Тайян» больше года. Он хороший волк.
Они находят первое тело в двадцати километрах от кратера Шмидта. «Везучая восьмерка» поднимает защитные дуги и спрыгивает на реголит. Медицинский ИИ ровера ищет признаки жизни, но стекольщикам понятно, что внутри костюма труп. Плотная ткань разорвана от горла до паха.
– Чистые края, – говорит Зехра Аслан.
Вагнер приседает, чтобы изучить разрез. Леди Луна знает тысячу способов убийства, и чистых среди них нет. Это сделано ножом. «Везучая восьмерка» оставляет метку для заббалинов, отряда по переработке: углерод ценен, даже брошенный посреди поля валунов в Западном секторе Моря Спокойствия. Тревожные маячки ведут ровер вдоль вереницы трупов. После десятого бригада уже не выходит из ровера. Вагнер и Зехра фотографируют, оставляют метки и едут дальше. Заколот, зарезан, расчленен. Обезглавлен. Причина всех смертей – клинок.
Зехра приседает, чтобы получше рассмотреть четыре тела, лежащих друг на друге.
– Не узнаю дизайн костюма.
– «Маккензи Гелиум», – говорит Вагнер. Он встает, изучает ближний горизонт. – Следы.
– Три ровера и что-то куда более крупное.
– Гелиевый экстрактор.
В тени западной стены кратера Шмидта Вагнер находит ровер. Его хребет сломан, оси треснули. Колеса лежат под безумными углами, антенны и коммуникационные тарелки согнуты и разбиты. Все фиксаторы сидений подняты. Бригада попыталась спастись бегством из подбитого транспорта. У них не вышло. Пол кратера усеивают тела в пов-скафах. «Везучая восьмерка» изучает трупы. Вагнер подключает Доктора Луза к ИИ мертвого ровера и считывает его протокол, голосовые и цифровые записи. Ему надо понять, какая цепь событий завершилась здесь, в холодной тени Шмидта.
Зехра Аслан встает и машет.
– У нас тут живой!
Отчасти
