– Значит, монета будет немного кривая, – пожал плечами минцмейстер[57] Мепе, проводивший для меня экскурсию, – но это редкость, наши работники опытны и хорошо знают свое дело.
– А можно мне попробовать? – неожиданно спросил я.
– Что, простите?..
– Я хочу вычеканить одну монету, это возможно?
– Сделайте одолжение!
Скинув камзол на руки сопровождавшим меня людям, я закатал рукава рубахи и вооружился довольно увесистым молотком. Короткий размах, удар – и вот готова монета. Придирчиво осмотрев полученный результат, качаю головой. Чеканщик я неопытный, и кругляшок получился явно кривоватым.
– А что это за монета, каков ее номинал?
– Это дрейпелькер, или полтора гроша, – пояснил мне один из работников.
– Плохо получилось, – посетовал я.
– Вы немного неровно держали штамп и слишком сильно ударили, – пожал тот плечами, – с неопытными мастерами так бывает.
– Жалко, серебро все-таки!
– Это не серебро, это билон.
– Что?.. Какой еще билон?
– Чеканить одну монету, хоть талер, хоть грош, стоит одинаково, – стал объяснять мне он, – оттого мелкие монеты чеканить невыгодно. Но мелочь тоже нужна, и потому для них используют билон, в нем меньше серебра.
– Раальд, ты слишком много болтаешь… – процедил сквозь зубы минцмейстер.
– То, что монета кривая, – не страшно, – продолжал чеканщик, не обращая внимания на своего начальника, – они все немного кривые. Чтобы монеты были ровные, нужен пресс. Я давно предлагал сделать пресс, но это никому не нужно.
– А ты сам можешь сделать такой пресс?
– Один – нет, но я знаю, как нужно делать, и могу объяснить другим мастерам.
– А штампы можешь сделать?
– Это непросто, нужна хорошая сталь…
– Я не спрашиваю, что для этого нужно, я спрашиваю, можешь ли ты?
– Да, могу.
– Как тебя зовут?
– Раальд, Раальд Каупуш.
– Хм, ты не немец?
– Я латыш.
– Мастер на монетном дворе – латыш?
– Он не мастер, ваше величество, – вмешался в разговор минцмейстер, – он всего лишь подмастерье.
– Я знаю монетное дело не хуже мастера, – хмуро возразил Раальд.
– Но никогда им не станешь, особенно если будешь много болтать, – веско изрек подошедший фон Экк.
В голосе бургомистра явно прозвучала угроза, и Каупуш заткнулся.
– Ладно, не ссорьтесь, горячие рижские парни, – усмехнулся я, – Раальд, ну-ка покажи мне, где можно вымыть руки.
Латыш отвел меня в сторонку и стал лить воду из кувшина на руки, а затем подал холстину вместо полотенца.
– Хочешь поехать со мной в Москву?.. – тихонько спросил я его.
– Нет, мне и здесь хорошо.
– Ну, это пока. Ты меня тут надоумил, и я сейчас поговорю с вашим бургомистром на одну щекотливую тему. Если тебя до утра, после этого разговора, не зарежут – приходи. Я заберу тебя в Москву, и тебя там никто не достанет.
– Вы это серьезно?
– Про Москву?
– Про то, что меня могут зарезать!
– Все под Богом ходим.
– Но у меня семья и маленький сын!
– Хорошо, значит, за тебя будет кому отомстить.
– Но так же нельзя, что вы будете делать, если меня зарежут?
– Да не беспокойся ты так, возьму в Москву кого-нибудь другого…
– Господин фон Экк, – обратился я к бургомистру, отойдя от чеканщика, – вы знаете, у меня возникли определенные сомнения по поводу денег, собранных вами для меня. Я хотел бы более детально осмотреть их.
– Ваше величество, – заюлил тот, – все собранные для вас монеты – прекрасного качества.
– Даже сделанные из билона?
– Но вы поставили нам жесткие временные рамки на сбор необходимой суммы. Просто не было возможности собрать ее всю талерами. Но, клянусь честью, мелочи там совсем немного…
– Ну и прекрасно: значит, вам не о чем беспокоиться.
Покинув монетный двор, я вспомнил о желавшем со мной побеседовать господине Райхе. Фон Гершов, успевший проводить фройляйн Регину домой, тут же послал за ним. Ростокский купец оказался довольно изящным и хорошо одетым молодым человеком с приятным лицом.
– Счастлив приветствовать, ваше королевское высочество и царское величество, – склонился он в поклоне.
– Я тоже рад видеть земляка вдали от дома – каким ветром вас сюда занесло, дружище?
– Ну, Росток не так уж далеко отсюда, – улыбнулся купец, – мой отец ведет здесь кое-какие дела, и прислал меня своим представителем.
– Как давно вы покинули дом? Я уже много времени не имел вестей из нашего славного Мекленбурга. Кстати, хотите вина?
– С удовольствием, государь, – вежливо поклонился господин Отто, – я совсем недавно здесь и буду рад оказаться вам полезным.
Вошедший слуга принес на подносе два серебряных кубка и разлил в них вино, ставшее в числе прочего моей добычей после захвата Риги.
– Вы и ваш батюшка ведете торговлю с Ригой?
– Не только, прежде наши основные дела были в Ревеле и Новгороде, но теперь там шведы, и торговать стало трудно.
– Так зачем вам Рига? Мы в дружбе с шведским королем, и я не думаю, что моих подданных будут притеснять его чиновники. Везли бы товар прямо туда.
– Увы, ваше величество, у Риги штапельное право!
– Какое право?
– Штапельное. Все ганзейские купцы должны торговать с Новгородом через Ригу. Тут мы арендуем склады – и когда везем товар туда, и когда возвращаемся обратно.
– Вот как? Значит, из-за этого права вы должны делать крюк, платить за аренду складов и увеличивать таким образом богатство здешних толстосумов. А почему бы вам не послать их… куда-нибудь?
– Увы, ваше величество, таков уж порядок. И, как вы говорите, послать – не получится. Здесь мы тоже ведем дела. Я, собственно, об этом и хотел с вами поговорить. Очевидно, что поляки скоро возьмут Ригу в осаду, так что торговля здесь волей-неволей встанет.
– Так оно и будет.
– Опять убытки, – вздохнул купец, – но коль скоро вы теперь царь московитов и друг шведского короля, возможно, скоро торговля откроется там?
