Подскочив к шлюзу, Брейн с Ружоном схватили заготовленные костюмы, утяжеленные огромным количеством сопутствующей оснастки и вооружения, и были вынуждены практически ввинчиваться в них, то и дело ударяясь притороченным оружием о стенки узкого коридорчика.
Выдохнув весь воздух, Брейн наконец почувствовал, как ноги вошли в ласты, после чего просунул в рукава руки и, ощутив ладони внутри перчаток, схватился за ползунок и застегнул магнитную молнию. Затем герметизировал шлем и, покосившись на Ружона, увидел, что тот уже стоит в полной готовности и показывает кверху большой палец.
«Опередил, шельмец», – успел подумать Брейн, а Ружон, разблокировав люк эвакуационной камеры, сделал приглашающий жест.
Брейн с трудом протиснулся в тесную горловину и улегся в лоток. За ним туда же плюхнулся Ружон, и автоматика закрыла за ними люк. Теперь оставалось ждать. Кажется, пять секунд. Или десять?
Брейн так разволновался, что перестал ощущать отрезки времени. Но вот позади распахнулась створка – и ударившая в лоток волна встречной воды вышибла обоих агентов за пределы лодки, где они какое-то время барахтались в тормозящем потоке, но через полминуты водные слои успокоились, и напарники двинулись в нужном направлении.
Не успели они отойти и на двадцать метров, как совсем рядом, расталкивая водную толщу, пронеслась мстительная большая торпеда и на последних ваттах мощности устремилась вслед за лодкой, чтобы расквитаться за свой позор.
Напарники включили аквароуты на полный ход и заскользили вдоль выдвигавшегося со дна рифа, пустынного, со съежившимися актиниями и спрятавшимися десятиметровыми донными червями – всех напугали боевые действия, и какое-то время агенты плыли парой в абсолютной пустоте, не характерной для цветущего рифа.
Однако вскоре самые смелые из обитателей морского мира стали выбираться наружу. Развернулись актинии, распрямились черви, сверкая разноцветной бахромой, делавшей их похожими на стебли гигантских водорослей.
Мимо прошмыгнули два кальмара и с ходу впились в замешкавшуюся слизистую черепаху. Она весила больше тонны, а они всего по сто килограммов, поэтому черепаха потащила их за собой, понемногу затягивая в слизистую оболочку.
Донный удав, выбравшись из норы, стал не спеша заглатывать одного за другим неповоротливых моллюсков. Жизнь рифа понемногу налаживалась.
Аквароуты позволяли паре агентов мчаться на скорости двадцать пять километров в час, однако необходимость оставаться невидимыми для радаров противника вынуждала их двигаться над самыми верхушками кораллов, то и дело врезаясь в плотные стайки алмазных креветок.
После выхода из очередной стаи Брейн с Ружоном оказались в окружении голубых центурионов, являвшихся гигантскими кистеперыми рыбами с двойной системой дыхания, из-за чего ускоренный обмен веществ держал их в состоянии постоянного голода.
Центурионы весили под триста килограммов и без труда разобрались бы с чужаками, однако гидрокостюмы агентов были снабжены электрошоковыми экранами, и, едва хищники приближались, срабатывала защита, и они бросались врассыпную, как застигнутые полицией хулиганы.
А Брейн с Ружоном продолжали свой путь.
По мере их продвижения окружающие условия менялись, вода из-за течения становилась холоднее, кораллы здесь были пожиже, а обитатели рифов помельче.
Через четверть часа подводного путешествия у Брейна отказал аккумулятор аквароута. К счастью, у него имелся запасной, и, сбросив отказавший, он запустил двигатель на втором аккумуляторе, а пока возился с заменой, Ружон нареза`л вокруг него круги, отгоняя толстых ластомеров, которые ради любопытства даже прекратили поедать водоросли и пучили глаза на неведомых пришельцев.
Наконец, когда подводный переход близился к концу и до выхода на насыпной остров оставались какие-то минуты, над головами агентов прошло небольшое судно – патрульная лодка, с которой неожиданно посыпались глубинные гранаты, которые стали рваться с большой задержкой, разбрасывая игловидные поражающие элементы, пронзавшие воду и оставлявшие за собой пузырьковые следы, отчего разрывы были похожи на внезапно расцветавшие белоснежные цветы.
Ружону повезло, а Брейну один из поражающих элементов впился в легкий бронежилет, задев ребра.
Пока Брейн, превозмогая боль, гадал, как их отследили, патрульная лодка пошла на второй круг, однако агенты были готовы. Они сдернули автоматы и с дистанции в тридцать метров открыли шквальный огонь.
Для команды патрульной лодки такая встреча оказалась полной неожиданностью – они не успели сбросить ни одной гранаты, зато их судно с парой сотен рваных пробоин, едва проскочив над головами Брейна с Ружоном, стало быстро погружаться в воду и, относимое прибрежным течением, ударилось о край рифа и пошло на глубину.
Заменив магазины автоматов, агенты не стали выходить на поверхность, опасаясь, что могут быть обнаружены другим патрулем, и на остатках заряда батарей аквароутов двинулись вдоль берега по мелководью и вскоре добрались до пристани, где, наконец, поднялись на воздух и, коротко осмотревшись, взобрались по узкому трапу на борт скоростного глиссера.
Прочь полетели костюмы и промокшая от пота поддевка. Новую одежду и легкую обувь они достали из вакуумных мешков. На все ушло не более десяти минут, в выдвижном ящике на мостике нашлись нужные документы, а двигатель завелся с полоборота.
– Давай отсечку, – сказал Брейн, и Ружон включил одноразовый передатчик. Три сигнала унеслись в эфир, после чего глиссер пошел в открытое море – Ружон встал за руль, а Брейн начал сбрасывать за борт всю оснастку и оружие, которые теперь были опасными уликами.
Когда ничего не осталось, он спустился в крохотную каюту и отыскал две сумки с вещами. Открыв их, он нашел все, что в таких случаях брали в командировку, так что все выглядело правдоподобно, если, конечно, их не начнут трясти. А в том, что не начнут, Брейн сомневался.
95
Сомнения и подозрения, конечно, были. Сомнения и подозрения всегда присутствовали в такого рода важных силовых и, как правило, не слишком тщательно подготовленных операциях, проводившихся под девизом «главное вязаться, а там посмотрим».
И вот теперь Брейн с Ружоном стояли с поднятыми руками, а их с двух сторон держали на прицеле десять автоматчиков и с ними старший – по складу тела варвар, но по повадкам суперколвер. Драккен, одним словом. И в его глазах Брейн читал насмешку и презрение, из чего следовало, что они с самого начала ехали в ловушку.
– Вот ты, старый, – драккен указал на Брейна. – Кто такой и что здесь делаешь?
– Сэр, мы из «Глория-сервис», нам здесь
