59
Поначалу Брейну показалось, что он проснулся оттого, что солнце било ему в глаза, однако нет, сработала его внутренняя система безопасности, когда он почувствовал чье-то приближение.
– Вы так чутко спите, мистер Хофман! – улыбнулся портье, останавливаясь в пяти шагах от Брейна.
– Что случилось? – спросил тот, садясь и убирая руку от спрятанной под пиджаком кобуры.
– Номер освободился на полчаса раньше. Идемте, вы получите «вип-дабл» вместо вашего занятого «люкс-стандарта».
– Замечательно, – сказал Брейн и, поднявшись, пригладил волосы, а распорядитель подхватил его чемодан.
– Я сам донесу.
– Нет-нет, – возразил портье. – Вы и так понесли неудобства. Это самая малость из того, что мы вам задолжали.
В холле переменилась обстановка. Хронически пьяный менеджер исчез, девушка-кадет сидела на дальнем диване с отрешенным видом, не обращая внимания на двух подвыпивших постояльцев отеля, которые, перебивая друг друга, заплетавшимися языками рассказывали ей о своих героических приключениях – каждый о своем, и Брейн заметил, что кадет устала, хотя и держалась стоически. Она была красива – женщинам-суперколверам из-за их крупного сложения всегда шла военная форма.
– А у нее есть какие-то перспективы? – спросил Брейн, когда портье заполнял его ордер.
– Ой, – покачал головой консьерж. – Она нас тут так достала, что замдиректора был готов дать ей двадцать процентов от стоимости номера в «Зеноне» – это хороший отель в городе. Плюс такси за наш счет.
– А она?
– Послала его, и очень далеко. Говорит, что согласна на любые условия, но здесь – в пригороде.
– И что же вы?
– Мы готовим ей… домик садовника. Он пустовал семь лет, с тех пор как мы стали пользоваться услугами специализированной фирмы – это оказалось дешевле. Но в этом домике вышли из строя все магистрали, так что удобства на улице, под каштаном.
– Просто в кустах, что ли? – поразился Брейн.
– Ну что вы, – улыбнулся консьерж. – Там есть будочка из ламинированного картона с химическим боксом-поглотителем.
– И когда же будет готов этот домик?
– Боюсь, только в полночь. Ну, идемте смотреть ваши апартаменты, сэр. Уверен, что воспоминания о нашем отеле останутся в вашей памяти как самые лучшие.
Они зашли в просторную лифтовую кабину с зеркальными стенами, поднялись на четвертый этаж и вышли в лифтовой холл с полами из искусственной белой сосны. Стены были украшены копиями известных картин, выполненными авторизованными роботами-художниками, передававшими на полотно не только толщину мазков и стилистические характерности, но также и обычные ошибки авторов.
Качество отделки стен и потолков коридора свидетельствовало о том, что на четвертом этаже располагались самые дорогие номера отеля «Гвинея».
Открыв контактным ключом массивную дверь с рукояткой в виде головы льва, консьерж распахнул ее и сказал:
– Ну вот и ваши владения, мистер Хофман! Надеюсь, вы по достоинству оцените нашу компенсацию за принесенные неудобства.
– Оценю конечно, братец. Мне здесь все нравится, – произнес Брейн, проверив ванную комнату, туалет, спальную и гостиную, а также просторный балкон со столиком и четырьмя стульями под широким зонтом от солнца. – А что там, за этой дверью?
– Извольте проверить сами, сэр, – с поклоном предложил портье.
Брейн толкнул дверь и оказался в номере-близнеце уже им осмотренного.
Здесь было все то же самое, только плитка в ванной и туалете оказалась чуть позеленее – ближе к цвету океанской волны, и балкон выходил на тенистую сторону, а в остальном – полное подобие.
– А зачем мне два одинаковых номера?
– Не два одинаковых, сэр, а один «вип-дабл», – поправил его портье с легким поклоном.
– Понятно, – кивнул Брейн и вышел в коридор из двери второй половины номера. – Где второй ключ?
– Какой второй, сэр?
– У «дабла» две двери, значит, должно быть два ключа.
– Согласен, сэр. Подождите меня, и я скоро вернусь со вторым ключом.
– Не спеши, я составлю тебе компанию.
– Сэр, я доставлю вам все в лучшем виде.
– Не торопись, у меня внизу еще дела остались.
Портье не посмел перечить Брейну, и они вместе спустились на лифте в холл.
Пока портье бегал к стойке за ключом от второй двери «дабла», Брейн стоял возле лифта, наблюдая за поникшей фигурой девушки-кадета, которую осаждали уже четверо подвыпивших кавалеров.
Двое из них уже иссякли и понуро слушали враки других.
– Вот, пожалуйста! – подскочил портье, протягивая блеснувшую платиной магнитную пластинку.
– Спасибо, приятель, – кивнул Брейн. – Эй, кадет! Кадет! Встать и подойти с вещами к лифту!.. – строго приказал он, и в девушке сработала заложенная годами программа. Она, еще ничего толком не поняв, вскочила и, подхватив баул цвета хаки, зашагала к Брейну.
Он открыл лифтовую кабину и скомандовал:
– За мной, кадет!
Девушка послушно зашла следом, и кабина начала подниматься.
Спутница смотрела на Брейна, и в ее глазах читался вопрос – она вот-вот готова была его озвучить.
– Все вопросы потом, – упредил ее Брейн.
Они вышли на четвертом этаже, и Брейн повел девушку по коридору.
– Вот, – сказал он, открывая вторую дверь «дабла», – проходите.
Подтаскивая тяжелый баул, девушка зашла следом и остановилась.
– Как вас зовут, кадет?
– Диана Лонмарт, сэр. А вы…
– А я теперь ваш сосед. Эта часть апартаментов принадлежит вам на ближайшие трое суток. За это время вы, если понадобится, уладите ваши дела с администрацией отеля, коль вам так уж необходимо жить именно здесь.
– Мне необходимо.
– Вот и отлично. Сейчас я пройду через смежную дверь на свою половину, и вы, заперев дверь, останетесь в полной безопасности. Вот вам ключ от внешней двери, а смежная запирается только с вашей стороны.
С этими словами Брейн сунул в руку Диане магнитную пластинку и направился на свою половину.
– Сэр, но как вас зовут? И… каково ваше звание? Я же вижу, что вы военный.
Уже взявшись за ручку двери, Брейн остановился:
– Я давно уже гражданское
