Приближалась ночь, идти в Некро не было никакой возможности, поэтому грустные путешественницы отыскали чудом уцелевший домик с двумя диванами и большим креслом и решили устроиться в нём. Они разожгли камин, занавесили окна найденными одеялами, потому что по ночам в Цветущих Лугах становилось прохладно, но приготовив ночлег, снова вышли на улицу, надеясь, что Восхитительные вот-вот появятся…
Увы, не появились.
Зато прилетел Стрек. Заложил широкий вираж над несчастным Дворцом, видимо, изучая разрушения, и приземлился там же, где в прошлый раз, – на лугу, в сотне метров от останков прекрасной башни «Тюльпан». Ириска и Малинка сразу же бросились к нему, ведь вместе с Марли должен был вернуться Хиша, но когда девочки выбежали за пределы Дворца, они увидели, что Бабуля Кутерьма успела первой и о чём-то разговаривает со Стреком. Причём разговаривает громко, эмоционально размахивая руками и притопывая. При появлении фей Анфиса резко замолчала, поправила очки и рассеянно улыбнулась, что в данных обстоятельствах выглядело весьма подозрительно. И было очевидно, что Бабуля сознательно игнорирует взгляды двух или трёх тысяч глаз Марли, которые укоризненно смотрели на неё в упор. Чтобы не видеть их, Кутерьма отвернулась и сообщила:
– Ну, раз всё в порядке, я, пожалуй, пойду, – и сделала шаг к Дворцу.
– Что в порядке? – не поняла Ириска, удивлённая тем, что Страус не выбежал навстречу.
– Нет, главная калявка, ты останешься, – очень твёрдо произнёс Стрек и постучал по земле передней лапой, словно показывая, что, если старая волшебница не послушает, он её схватит.
Девочки изумлённо замерли. А затем Ириска, уже предчувствуя недоброе, поинтересовалась:
– Где Хиша?
Две или три тысячи глаз Стрека продолжили смотреть на Кутерьму, а остальные «взяли в прицел» Непревзойдённую. Но Марли не ответил.
– Где Хиша? – чуть громче и чуть твёрже повторила Ириска.
– Он стал разведчиком, – неожиданно сообщила Анфиса. И принялась рыться в сумочке. – Куда же я его задевала?
– Что? – не сдержалась Малинка.
– Что? – в унисон с ней спросила Ириска.
– Карманный горшочек «вкусной каши», – ответила старая волшебница. – Нам ведь нужно чем-то ужинать.
– Я спрашивала о Хише!
– Я тоже!
– Я восхищаюсь его мужеством, – с чувством произнесла Бабуля. И тут же уточнила: – Их мужеством. Я восхищаюсь их отвагой, и решительностью, и храбростью, которые позволили им презреть опасности и отправиться в Некро… Хочешь пожевать?
– О ком ты говоришь? – почти шёпотом спросила Непревзойдённая.
– О наших славных воинах: Хише, Хилении, големах… Кстати, мы не придумали големам имена. Давайте назовём золотого рыцаря Артуром?
Однако отвлечь внимание девочек у Кутерьмы не получилось.
– Ты сбросил их в Некро? – задохнулась от негодования фея, переведя взгляд на Стрека. – Ты…
– Я помог им оказаться в Некрополе, маленькая калявка, – не стал отрицать Марли.
– Зачем?!
– Завтра мы отправимся в Некро, и если врагов не отвлечь, нас убьют прежде, чем мы дойдём до Великих Врат, – сообщила Анфиса. – Наши друзья – часть плана.
– Они не часть плана! Они наши друзья! Мои друзья!
– Разве нельзя быть одновременно и другом, и частью плана? – удивилась Кутерьма. И принялась усердно жевать.
– А вы у них спросили? – поинтересовалась Малинка. – Вы спросили, хотят ли они идти на верную смерть?
– Всё не так плохо, – поморщилась старушка, отчего её лицо стало похожим на печёное яблоко. – Я искренне надеюсь на их благополучное возвращение.
Возмущённая Малинка хотела что-то добавить, но Ириску осенила неожиданная догадка, и она перебила подругу:
– Ты специально их уменьшила! – выкрикнула она, указывая на Кутерьму пальцем. – Ты делала вид, что это происходит случайно, но специально их уменьшала!
– С Хилением получилось случайно, – твёрдо ответила Анфиса. – Тогда я действительно ошиблась в заклинании и превратила его в малыша. Но когда он меня догнал в «Верблюжьей кочке», я вдруг поняла, что из него может получиться отличный разведчик, способный незаметно пробраться в Некро.
– Ты уже тогда знала, что пойдёшь в Некро?
– Нет, – мотнула головой Бабуля. Поразмыслила и уточнила: – То есть я знала, что пойду в Некро, потому что чарователь Вига сообщил мне о странных событиях в Штырвилле. Но я не знала, что это будет связано с тобой, Непревзойдённая, и твоей сестрой. Я не знала, что Зарифа служит старухе Гнил, а если бы знала – не стала помогать. – Кутерьма помолчала, после чего запустила руку в сумку и своим обычным, то есть немного отстранённым тоном поинтересовалась: – Хочешь пожевать?
Как будто ничего не произошло.
Ириска опешила и едва заметно пожала плечами, показывая, что у неё нет слов. А Малинка хмуро спросила:
– Может, вы перестанете дурачиться?
– Следи за языком, вторая калявка, – глухо посоветовал Марли. – Я понимаю, вы расстроены, но не позволю оскорблять главную калявку.
Анфиса же молча развернулась и направилась к Дворцу. Не попрощавшись и ничего не сказав.
– Она не дурачится, – тихо произнесла Ириска.
– Но она не сумасшедшая, – в тон ей добавил Стрек. – По крайней мере, не всегда. Принимайте главную калявку такой, какая она есть.
– Она отправила моего друга на смерть, – холодно напомнила Непревзойдённая.
– Она разработала очень опасный план, благодаря которому ты сможешь пробраться в Некро и спасти сестру. – Марли вздохнул. – Согласно этому плану, рисковать будут все. И твой друг, и ты, маленькая калявка, и твоя подруга. Никто не останется в стороне.
Возразить было нечего.
Тем более сейчас, когда всё сделано, Хиша уже в Некро, и вернуть его можно только одним способом – отправившись за ним.
Ириска посмотрела вслед уходящей Кутерьме – старая волшебница как раз дошла до границы развалин и должна была вот-вот исчезнуть из виду – и спросила:
– Ты давно знаешь Бабулю?
– Очень давно, маленькая калявка, очень. – Гигантский мафтан изобразил ужасной пастью нечто, напоминающее улыбку, и добавил: – Мы, Стреки, живём долго.
– Как долго?
– Мне четыреста лет, маленькая калявка, и триста из них я знаком с Анфисой. Я её самый старый друг. – Марли помолчал и грустно уточнил: – Все остальные умерли.
– Бабуле триста лет? – хором выкрикнули девочки.
– Триста сорок шесть, если быть точным.
– И она до сих пор жива?!
Люди, даже волшебники, даже в Прелести, не жили так долго. Их век был точно таким, как в мире Ириски и Малинки, и долгая жизнь старушки вызвала у них изумление.
– Как такое возможно?
– Анфиса проклята, маленькие калявки, – спокойно, будто о самом обычном обстоятельстве, поведал Марли. – Жизнь – её проклятие, и поверьте: Анфиса делает всё, чтобы освободиться. Но пока не получается.
– Кто её проклял? – тут же спросила Ириска.
И получила следующий неожиданный ответ:
– Она сама.
– Что?!
– Всё очень сложно, маленькая калявка, всё очень-очень сложно. – Стрек переложил передние лапы, поудобнее устраивая на них голову, и задал вопрос: – Ты уверена, что хочешь знать эту историю?
– Я должна её знать.
И тут Ириска поняла, что едва ли не впервые видит Марли запредельно серьёзным. При этом несколько тысяч его глаз стали грустными-грустными, а
