Сепсы смирились, и Кастор вспомнил о шкатулке с оружием.
– Хорошая пушка, – произнёс он, разглядывая, но не вынимая из футляра револьвер.
– Старая, – скривился Влазис.
– Наверняка закалённая… Она закалённая?
– Шаманами ирокезов, – подтвердил Кирилл.
– «Ирокез» – это прическа. Не знал, что у цирюльников есть шаманы.
Кастор и Амон несколько секунд рассматривали выдавшего эту сентенцию Влазиса, после чего змеевид кашлянул и уточнил у Кирилла:
– Хотел завалить Юлию?
– И её тоже, – подтвердил тот.
– Зачем?
– Я испортил ей вечеринку, и она разозлилась.
– Зато теперь обрадуется.
– Почему вы работаете на неё?
– Не твоё дело! – рявкнул Влазис.
– Наши взаимоотношения тебя не касаются, – гораздо вежливее добавил Кастор.
Но по его тону Амон понял, что сепс не против поболтать, и потому продолжил:
– Во-первых, мы плотно стоим в пробке и мне до ужаса скучно, – произнёс Кирилл, откидываясь на спинку диванчика. – Во-вторых, меня сегодня убьют, вы сами сказали, так почему не потрепаться перед смертью?
– Потому, что нам не о чем трепаться, – отрезал Влазис.
А вот Кастор имел на этот счёт другое мнение. Ему тоже было скучно.
– Посвящённый Пэн договорился с Портным, и мы работаем на Портного. А тому потребовалась помощь Юлии, поэтому сейчас мы работаем и на неё тоже. У нас общее дело.
– Так сказал Пэн? – уточнил Кирилл.
– Посвящённый Пэн, – выдохнул Влазис. – Больше уважения, урод.
«Мабраска» скрывала от людей очевидные признаки сепса: раздвоенный язык, вертикальный зрачок, два ядовитых клыка в верхней челюсти и отсутствие ушных раковин. Но даже скрыв эти детали, змеевиды не превращались в красавцев. У них были маленькие глаза, сплюснутые носы и очень широкие рты. Поэтому прежде чем продолжить разговор, Кирилл выдержал многозначительную паузу. Настолько многозначительную, что сообразительный Кастор буркнул: «Давай без расизма» и едва заметно усмехнулся. Влазис смысл паузы не оценил.
– Скажите, как давно вы в последний раз говорили с Посвящённым Пэном?
– Ночью.
– Мы напортачили… – Влазис ощерился. – Из-за тебя… Ты нам напортачил.
– Но теперь Пэн нас простит, – поспешил успокоить приятеля Кастор.
– Не простит, – покачал головой Амон.
– Тебе откуда знать?
– Помните, я звонил ночью? Ну, после того, как сумел угнать фургон.
– Помним.
– Я записал тот разговор. Послушаете?
– Зачем?
– Узнаете много интересного.
– Чего именно?
Вместо ответа Кирилл достал из кармана телефон – руки ему сковали впереди, так что особых усилий не потребовалось, – и включил воспроизведение примерно с середины разговора.
– Хорошая игрушка, – оценил смартфон Влазис. – Новый?
Кастор хохотнул.
– Тс-с… – Амон поднёс к губам указательный палец. – Будьте внимательны. Сейчас:
«Я едва успел зажмуриться!»
Послышался тихий стук – на контейнер с Медузой опустилась крышка, а дальше – голос Юлии:
«Кирилл, вы поняли, что произошло?»
«Кажется, да».
«Посвящённый Пэн поступил плохо и был наказан. Поступите хорошо, верните тело».
Кирилл выключил запись.
Влазис грубо выругался и посмотрел на приятеля. Тот сжал ручку дверцы так, что побелели костяшки пальцев, но пока молчал.
– Если не верите записи, можете позвонить Пэну, – негромко произнёс Амон, убирая телефон.
– Зачем она это сделала? – выдавил из себя Кастор.
– Потому что Юлии нужна Медуза, а не вы, – объяснил Кирилл.
– Тебя никто не спрашивал! – взвился Влазис.
– Я думал, мы разговариваем.
– Медуза – наша богиня, – тихо сказал Кастор. – Мы не можем отдать её некроманту.
– Не думаю, что Юлию интересует ваше мнение.
– Зачем ей богиня?
– Взгляд Медузы обращает людей в камень, и это очень серьёзное оружие, – напомнил Амон. – Если вдова Александер сумеет сделать Горгону послушной, ваша богиня превратится в рабыню.
Несколько секунд сепсы обдумывали его слова, но с возражениями не нашлись.
– Что будем делать? – угрюмо спросил Влазис.
Кастор скривился, показав, что не имеет представления, и тем позволил Кириллу полностью завладеть разговором.
– Развяжите мне руки, – предложил Амон, внимательно глядя на оглушённых известием змеевидов. – У меня есть план.
– Какой?
– Сначала нужно определить, чего вы хотите: сбежать или спасти богиню?
* * *Обхват шеи Медузы оказался на сантиметр меньше, чем у доставленного тела, но Портного это обстоятельство не смутило, ему приходилось сшивать и более неподходящие части.
Сначала – хребет. Для соединения позвоночника Зиновий использовал титановую вставку, а костную ткань срастил магией – иначе поступить не мог. Затем подвинул самый большой увеличитель, распахнул третий глаз, с помощью которого видел и чувствовал гораздо больше, чем с помощью лупы, и взялся за инструменты, за иглы и нити, которые были в десятки раз меньше и тоньше обычных швейных игл и нитей, но предназначались для тех же целей – сшивать. Нервы, вены, артерии, плоть… Каждое – своей, особой ниточкой, не торопясь, но в меру быстро, уверенно. Аккуратно, от позвоночного столба к коже, не пропуская ничего.
Это была ювелирная, необычайно тяжёлая работа, и Юлия следила за действиями Портного с искренним восхищением. С тем восхищением, с каким один мастер смотрит на работу другого. Помогала тем, что не мешала, молча наблюдая, как растерзанное готовится стать целым.
Когда Зиновию осталось срастить кожу, он сделал шаг назад и предельно усталым движением потёр покрасневшие глаза. Его пальцы дрожали.
– Тяжело? – с пониманием спросила Юлия.
Она сама до сих пор не восстановилась, несмотря на то что интенсивно использовала для возвращения Ша все техники некромантов.
– Есть немного, – не стал врать Портной, жадно припадая к пластиковой бутылке с водой.
– Насколько я понимаю, основная часть позади?
– Да. – Зиновий вытер губы и помолчал. – Я обратил внимание, что Лотар не ушёл в машину, а остался в кабинете.
– Он может пригодиться, – лёгким тоном ответила вдова.
Слишком лёгким и потому вызывающим подозрения.
– Зачем он остался?
– Вы боитесь?
– Да.
– Спасибо за откровенность.
– Зачем здесь Лотар?
– А зачем вы ввязались в это дело?
Портной понял, что Юлия не продолжит, пока не получит ответ, и пожал плечами:
– Мне было интересно. Так же, как вам.
Она не услышала в словах лжи и потому тоже ответила честно:
– Не скрою, я увлеклась, мне стала неимоверно интересна поставленная вами задача, и я надеюсь с ней справиться. Но я – баал, Зиновий, и должна думать не только о науке. – Юлия вздохнула и тоже взяла бутылочку с водой. – Я обязана использовать вашу находку для окончательного решения своих проблем. – Ещё одна пауза – на маленький глоток. – Если эксперимент увенчается успехом и мы обретём послушную Медузу, я немедленно атакую Виктора Тагара.
«Бойня…» Логично, как ещё можно использовать женщину, умеющую убивать взглядом?
– Почему немедленно? – тихо спросил Портной.
– Потому, что Виктор не ждёт атаки и для войны нет ни одной предпосылки, кроме этой, – вдова с усмешкой кивнула на распластанную на столе богиню. – Сокрушив Виктора, я овладею всем Городом.
– А я?
– Вы получите бесценный опыт и щедрую награду.
* * *Подъезжая к Дворцовому мосту, Кастор вновь повернулся к Кириллу и, глядя ему прямо в глаза, произнёс:
– Я дам тебе оружие, Амон, однако ты должен поклясться, что не используешь его против меня и Влазиса.
– Мы не
