– Спокойно, – усмехнулся карлик. – Что случилось?
– Почему вы не сказали, что Ксана явится на ужин?
– Ксана явилась на ужин? – удивился Авадонна.
– Вы знали! Вы хотели меня убить!
– Зачем…
Но Шварц его не слушал.
– Потому, что я опасен! Я всё знаю! Я только сейчас понял, что опасен для вас! Я знаю, что это вы подсунули Ксану Гаапу! Я знаю, что вы общаетесь с Машиной! Я помогал вам с Письменником…
– И будешь помогать! – рявкнул карлик так резко, что ухитрился привести перепуганного помощника в чувство. – Ты мне нужен, идиот! Ты знаешь всё и дёргаешь за все ниточки! Ты верный, умный и знающий! С твоей помощью я успокою оставшихся слуг Гаапа! Хватит паниковать, идиот!
Несколько секунд Шварц обдумывал слова баала, после чего попытался повторить:
– Вы должны были знать, что Ксана заявится на ужин! Но был немедленно оборван:
– Откуда?!
Ответа не было. Шварц замечательно «читал» эмоции собеседников даже по телефону, но Авадонна всегда оставался для него «закрытой книгой». Карлик ухитрялся прятать истинные чувства от всех, даже от Гаапа и Молоха, и потому Шварц не мог с уверенностью сказать, лжёт он сейчас или говорит правду.
Но ему очень хотелось верить Авадонне.
– Я понятия не имел, что Ксана решит убить Ястребиного, устроив массовую казнь.
– Откуда вы знаете, что она натворила? – взвизгнул Шварц.
– Об этом уже говорят, – устало ответил карлик. – Отражение гудит, и нам нужно решить, что делать дальше. Ты где?
– В авто, – машинально ответил Шварц.
– Куда едешь?
– А куда мне ехать? – Шварц на мгновение задумался. – Понятия не имею.
В благодарность за прекрасную охоту Гаап разрешил помощнику расслабиться и не заниматься торжественным ужином. На пиру обрадованный Шварц уселся за угловой столик, чтобы случайно не попасться на глаза Ястребиному, и шумно веселился, надоедая соседям дурацкими анекдотами. А потом увидел, как Гаап подталкивает Ксану к дьяку-проклинателю Стоцкому, понял, что быть беде, сказал, что должен сходить в туалет, вышел из зала, сел в автомобиль и погнал куда глаза глядят.
– Где ты сейчас?
– Еду домой, – ответил Шварц, сообразив, что давно движется по Рублёвскому шоссе.
– Хорошо, – одобрил карлик. – Сиди у себя тихо, я позвоню.
– Договорились! – повеселел Шварц, боявшийся, что Авадонна прикажет вернуться в Москву. – Как долго сидеть?
– До завтра.
Карлик отключился.
Шварц бросил телефон на пассажирское сиденье, нервно рассмеялся, повернул к коттеджному посёлку, остановился у медленно открывающихся ворот, подумал, что приближающийся охранник подозрительно похож на дьяка-меченосца Айзермана… А потом вдруг понял, что видит перед собой именно дьяка-меченосца Айзермана. Точнее – чёрное дуло его пистолета. А ещё точнее – вылетающую из пистолета пулю…
Застрелив Шварца, Айзерман вернул оружие в кобуру, просунул в разбитое окно руку и, убедившись, что помощник Гаапа мёртв, махнул своим: к машине Шварца тут же подъехал эвакуатор. Сам Айзерман достал телефон и направился к дороге:
– Авадонна, я свою часть работы сделал. Займись девкой.
– Считайте, что она уже мертва, дьяк, – спокойно ответил карлик.
– На этом наше сотрудничество заканчивается.
– Не уверен, дьяк, но ход ваших мыслей мне нравится.
– Меня от тебя тошнит.
– Вот и замечательно.
* * *– С вами Всеволод Нерознак, мы продолжаем информационный марафон от НСН и вновь возвращаемся к главному событию дня: террористическому акту в Москве. Напомню, что несколько часов назад прогремел взрыв в столичном ресторане «Гастрономический оргазм», где проходил торжественный ужин по случаю дня рождения известного московского бизнесмена…
– Айзермана там не было, – рассмеялся Машина, делая звук тише. – Ты представляешь? Он не поехал на ужин, где прикончили Авдея и всю Первую Свиту, и при этом никому ничего не нужно объяснять, поскольку все знают, что он ненавидит грешников и никогда не преломит с ними хлеб. Идеально!
Они с Кириллом сидели в гостиной и не знали, что делать. Поездка в Крылатское получилась бессмысленной, дозвониться до Авадонны не удавалось, а известие о бойне в «Гастрономическом оргазме» окончательно всё запутало. Друзья оказались в тупике и тратили время на обсуждение событий.
– Сегодня перебили всех органиков, готовых примириться с Первородными, и при этом Айзерман вне подозрений!
– Думаешь, дьяк-меченосец знал о покушении? – полюбопытствовал Амон, недовольный тем, что Ермолай выключил новости.
– Три к одному, что знал.
– Почему не десять к одному?
– Потому что пока неясно, кто стоит за покушением со стороны грешников.
– Карлик, больше некому.
– Все так думают.
– Но тебе кажется, что все не могут ошибаться… – Кирилл достал телефон, прочитал пришедшее сообщение и присвистнул: – Авадонна пообещал миллион золотом за голову Ксаны. Обвиняет её в убийстве Гаапа.
– Собственно, она и убила Гаапа, – хмыкнул Покрышкин. – Если быть точным.
– Если быть точным, ты подтолкнул Ксану, – язвительно напомнил Амон.
– Я просто вернул женщине телефон, – развёл руками рыжий.
Ответить Кирилл не успел: раздался звонок в дверь, и друзья переглянулись.
– Не удивлюсь, – коротко бросил Машина. – В последнее время кто к нам только не приходил за помощью.
– Я тоже не удивлюсь, – Амон прекрасно понял, что Ермолай имеет в виду ведьму. – Ей больше не к кому пойти.
Но на пороге они увидели Авадонну. Как это ни странно – одного.
Учитывая бойню в «Оргазме» и некоторый хаос, в который погрузилась Москва, рядом с карликом должно было находиться не менее пяти телохранителей, но он явился один. Спокойный и немного грустный. В элегантном костюме, белой сорочке и блестящих туфлях. Без галстука. Пиджак расстегнут, руки в карманах брюк.
Несколько секунд мужчины молча смотрели друг на друга, затем Кирилл угрюмо сообщил:
– Я не стану преследовать Ксану.
Однако удивить посетителя ему не удалось.
– Знаю, – небрежно ответил Авадонна. И усмехнулся: – Но разве вы не хотите отыскать Ольгина? – Пауза. – Вы вроде обещали ему защиту?
Машина и Амон вновь переглянулись:
– Это вы разгромили московский филиал «Mortem Monstrum»?
– Нет, – твёрдо ответил карлик. – Но я знаю, кто это сделал.
* * *Виссарион предполагал, что Архив не менялся с самого основания – лишь появлялись новые подземные хранилища, и становились длиннее старые. Кто занимался перестройкой, Обуза не знал и не собирался об этом задумываться, понимая, что Шаб вряд ли самолично копал тоннели и выкладывал стены кирпичом. Шаб создал Архив и сделал так, чтобы он развивался, разрастаясь с необходимой скоростью. Копии положенных документов слетались в него самостоятельно, и Обузе оставалось лишь просматривать по утрам отчёты, появляющиеся в толстенной конторской книге.
Консервативный Виссарион не собирался менять давным-давно заведённый порядок и внёс одно-единственное изменение: поставил тумбочку с радиоприёмником слева от рабочего кресла, чтобы слушать любимую программу.
Однако сейчас приёмник был выключен.
И телефон молчал.
В архиве царила полная тишина, а сам Обуза сидел в кресле и ничего не делал. Вообще ничего, хотя на столе перед ним лежали две из Пяти Книг: Жизни и Древних. Но даже они не привлекали внимания, хотя ещё год назад Виссарион с радостью отрезал бы себе руку за возможность не то что изучить, а просто полистать драгоценные тома. Год назад, но не сейчас.
Сейчас Виссарион смотрел на четыре
