Проклятый мальчишка проводит с ней кучу времени, а он по уши погряз в работе. Фортему казалось, он теряет и империю, и Паулину. Порой так хотелось схватить принцессу в охапку и унестись куда-нибудь, сбежать. Провести остаток времени вдвоем. Мучить ее ночами, добиться того, чтобы она призналась: он нужен ей. Нужен как воздух, она принадлежит ему и больше не посмеет даже подумать о другом.
Если не удастся найти способ привязать ее к себе, Ортес получит то, чего больше всего хочет. Фортем старался не думать об этом, но непрошеные мрачные мысли то и дело лезли в голову. Он ненавидел ревность. Особенно к ней – девушке, к которой нельзя было оставаться равнодушным.
– Приятного дня, – улыбнулась Паулина. – Спасибо.
– Интриганка, – бросил он ей вслед.
На что она лишь пожала плечами.
Вот так всегда: после поцелуев оставалось чувство разочарования и одиночества. Причем совершенно неважно, по какой причине эти поцелуи вдруг заканчивались.
* * *Щеки пылали, когда я вернулась в комнату. Что я сделала?! Губы до сих пор покалывало, я невольно прижимала к ним ладонь. Я действительно на это решилась?
Рухнула на постель и застонала. Чувствовала себя школьницей, которая впервые в жизни поцеловалась с мальчиком.
Невольно вспоминался поцелуй Тамира. Вызвавший лишь удивление, страх за него, отчаяние. Ни следа той волны жара и болезненного ощущения во всем теле. И почему я не могла выбрать хорошего парня?
Годдер примостился рядом, блаженно мурлыкая. Соскучился по хозяйке, все время путался под ногами и при любом удачном моменте лез под руку – гладиться и ласкаться.
Я подошла к окну. Отныне над садом, где мы познакомились с Тамиром и Градвином, нависала тень мощного разрушителя. Он привносил в умиротворяющий и светлый пейзаж какую-то нотку страха, что ли. Смотрелся нелепо. Война, а точнее, ее отголоски, не соответствовали Альсахлу и дворцу. Они были здесь чужими. И ждали чужих. Наверное, каждый житель Террестриса по нескольку раз в день смотрел в небо, ожидая гостей из неведомых звездных систем. Хотя вряд ли им рассказали о примжинах. Скорее, народ ждал других гостей – реальных, имеющих конкретный облик, обладающих конкретными именами. Им было даже проще.
– Ваше высочество, к вам посетитель, – раздалось из динамика.
– Впускай, – нахмурилась я.
А сердце забилось чаще.
Но когда я увидела Мирну с высоким стаканом в руке, то едва сдержалась, чтобы не завизжать. Горничная была все в той же форме местной прислуги. Немного бледная, уставшая – но зато своя!
Совсем не по-принцессовски я бросилась ей на шею.
– Ай, задушите, принцесса!
– Верну-у-улась! Эта странная девица с непроизносимым именем меня пугала. Как хорошо, что ты здесь! Я скоро сойду с ума.
– Зря ты меня вернула, – вздохнула Мирна. – Я действительно ошиблась.
– Тогда надо перевешать половину дворца. Включая, между прочим, Люка – это они с Фортемом просмотрели Болднера, а не ты. Если уж император ему доверял… Но так как я добрая, то вешать никого не будем. Есть хочешь?
Но Мирна уже вернулась к роли личной горничной и только отмахнулась:
– Мне сказали, ты последний раз ела утром. А уже смеркается! Я принесла коктейль из фруктов и молока асавы. Если ты его не выпьешь, нажалуюсь лорду Фортему. Он будет кормить тебя с ложечки.
– Давай. – Я улыбнулась. – Надо позвать Тамира и Градвина. Правда, Градвин занят работой, но Тамирка-то сто процентов где-то бесцельно шатается.
Однако я ошиблась: вызвать Тамира ни через систему, ни по эмирту не удалось.
– Странно. Неужто занят?
Я рассказывала Мирне обо всем, что произошло, пока она сидела взаперти, и по мере рассказа рот служанки медленно открывался. Я и сама бы не поверила, расскажи мне кто эту историю длинного путешествия и чуть менее длинной болезни.
– Тебе что, вообще ничего не рассказывали? – спросила я, когда Мирна начала хлюпать носом на части про лихорадку.
– Нет, откуда? Тюрьма поддерживается роботами, я людей-то не видела.
– Изверг.
– Не-е-ет. Это не изверг, это влюбленный мужик. Он тут рвал и метал, когда тебя похитили. Не убил меня исключительно потому, что ластар не дал. Сорвался за тобой буквально через несколько дней.
Я смутилась. Не то чтобы ситуация не подошла к своей развязке, просто говорить о чувствах с Мирной, которая и сама была неравнодушна к Фортему, – это как-то слишком жестоко.
– Жутковато смотрится, да? – Я махнула рукой на окно.
– Разрушитель? Зато его щиты не пробить с орбиты. Лучше так, чем быть открытыми всей галактике. Да и вообще, откуда такой пессимизм? Встряхнись, принцесса! Это еще не война, это меры предосторожности.
– Это война, Мирна, – покачала я головой. – Начало войны. Я каждый день вижу напоминание на своих руках.
– Напоминание о чуде. И о шансе для всей галактики. Градвин и Хэжин выделят антитела в твоей крови и сделают лекарство.
– И примжины об этом знают. Примжины и те, кто им помогает. Они знают, что время на исходе, а загнанный зверь сражается особенно неистово.
– Мы все равно не можем ничего сейчас поделать. Не смотри на него. Давай глянем голофильм.
Мирна решительно опустила шторы, и я не стала спорить. Даже ощутила некую благодарность. Мне надо было отвлекаться, не думать обо всем происходящем, иначе я просто сойду с ума, бесконечно перекручивая в голове одни и те же мысли.
– Переодевайся и пей свой коктейль. Хватит упрощать врагу задачу. Если ты умрешь от тоски, им даже напрягаться не придется.
– Я просто хочу, чтобы эта черная полоса закончилась, – вздохнула я, стаскивая митенки.
В полумраке спальни звездная россыпь на руках светилась особенно ярко.
Глава двадцать четвертая. Императорский долг
После собрания все разбрелись кто куда, а Фортем встретил в коридоре Таяну. Казалось бы – что тут такого? Дгнарне разрешили передвигаться по открытой части дворца, правда, с эмиртом и браслетом слежения. Но Люк обещал ей защиту и обеспечение,
