Но мелочи… мелочи выдавали даже то, что было скрыто за защитой разума Таяны.
Ее волосы были тщательно уложены. После короткого и холодного душа на корабле они должны были высохнуть как попало, собранные в неряшливый хвост. Но дгнарна, пока он спал, принимала душ. Губы были мягкие, пахли чем-то фруктовым. Она готовилась к этому разговору… долго, тщательно, со всей женской щепетильностью.
Таяна и сама поняла, что отвечать он не намерен. Она медленно начала отстраняться, и в этот момент Фортем почувствовал всплеск эмоций рядом. Виккерс совсем не умела прятать чувства. Злость, раздражение, ревность – его окатило волной чужих чувств, они перемешались с собственными, и на короткое мгновение Фортем почувствовал головную боль. И как женщины постоянно с этим живут? Сильные, яркие эмоции. С ума можно сойти, если постоянно варить эту кашу в собственном котелке.
Он не знал, что успела увидеть Паулина, но по лицу понял – ничего хорошего. Неожиданно развеселился. Ее ревность была равна неравнодушию. А еще Паулина, в отличие от новой подруги, совсем не заботилась о том, чтобы ему понравиться.
– Хочешь есть? – спросил Фортем.
Она покачала головой:
– Хочу в душ.
– Поедем вместе, душ внизу. Потом поужинаешь. Таяна, с нами. Тебя бы тоже покормить.
Паулина равнодушно пожала плечами и первая направилась к лифту. Обиделась – понял Фортем.
Еще на этапе планирования он размышлял, какой класс билета взять. С одной стороны, личные каюты отслеживались особо, привлекали внимание и принцессу могли узнать. С другой – в личных каютах был свой душ, можно было заказать еду прямо туда. В капсулах эта роскошь в стоимость не входила. Душ располагался на нижнем уровне, а столовая чуть подальше, прямо за убогоньким садом.
Само собой, Паулина пошла в душевую кабинку одна, и это изрядно нервировало. Рядом крутилась Таяна, и хоть Фортем сам приказал ей идти с ними, едва сдерживал раздражение. Появление этой дгнарны перевернуло все планы.
Поразительно, но он почти чувствовал себя виноватым, когда Паулина вышла из душа. После сушки ее волосы еще немного посветлели – земная дешевая краска легко смывалась современными шампунями.
– Готова?
Кивнула. Фортем все еще ощущал ее недовольство и обиду. Детскую, наивную, искреннюю обиду: Паулина злилась на него за поцелуй с Таяной, но самой себе признаться не могла.
Они дошли до столовой, где девушки сели за дальний стол, а Фортем принес еду. Комплексный ужин для себя и Таяны и хлебцы с пастой зриу для Паулины – самое легкое, что у них было. Таяна принялась за еду так, словно не ела очень давно. Подобным образом она отреагировала на еду и на корабле, из чего Фортем сделал вывод, что Хенсем не слишком-то баловал подопечную.
Бил, не кормил, вбивал в голову свои извращенные и далекие от реальности представления о мире. Что она скрывала? На чьей была стороне? Он не мог добыть ответы на эти вопросы прямо сейчас и при этом сохранить ей жизнь.
Когда Фортем неспешно намазал хлебец пастой и протянул принцессе, она недовольно нахмурилась. Но голод был сильнее, и несколько минут она жевала, исподтишка рассматривая разномастных посетителей столовой.
А когда он протянул второй крекер, возмутилась:
– Я что, не могу это сделать сама?
– Виккерс, ты совершенно не ценишь заботу.
– Почему она выглядит как издевка?
– Исключительно потому, – Фортем хмыкнул, – что ты сама ее так воспринимаешь.
Он уже смирился с ее упрямством, поэтому без боя отдал и пасту, и хлебцы. Не ускользнул от внимания и изучающий взгляд Таяны. Наблюдала. Делала выводы и наверняка изменит тактику.
Его внимание привлек шум неподалеку. Два карлака, возмущенно посвистывая, выясняли отношения. Их хоботы лихорадочно мотались туда-сюда перед лицами и приводили в восторг немногочисленных зрителей. Только бы не оказался на борту никто из прессы. Если Паулина случайно попадет на голограмму, кто-то может ее узнать. Стычки на рейсовых кораблях редко попадают в сводки, но в жизни порой случаются крайне мерзкие совпадения.
– Я наелась, благодарю. – Ледяной голос Паулины вырвал его из собственных мыслей.
Она поднялась из-за стола.
– Мы с Таяной еще не закончили…
– Мне-то что с того? – пожала она плечами и направилась прочь.
Он открыл было рот, чтобы рявкнуть. Одно дело – дуться на него, другое – подвергать себя опасности, самовольно разгуливая по кораблю. Но потом передумал и просто встал следом. От Таяны этого не требовалось. Она вообще жила в другом конце и могла гулять, сколько ей вздумается. Но почему-то дгнарна словно прикинулась деревом и не желала замечать волну неприязни в свой адрес.
Паулина уверенно, сложив руки на груди, шла к лифтам. Что бы ей такое сказать, чтобы, во-первых, не выглядеть идиотом, а во-вторых, вернуть благодарную и милую принцессу, которая была на Земле? Вопрос риторический, разве что вырубить ее и вложить в руки плюшевую игрушку. И то проснется потом, запихает эту игрушку… в общем, воспитывать эту девицу – дохлый номер.
У самого входа в капсулу Таяна вдруг коснулась его руки. Фортем нахмурился:
– Что?
– Мне нужно вам кое-что сказать. Наедине.
Что-то было в ее глазах, очень серьезное и важное. Чувства не выдавали ничего подозрительного, только волнение перед разговором и какое-то странное беспокойство. Это заставило на время забыть о принцессе и ее личных обидах.
– Иди в каюту, – бросил он Паулине.
Та смерила мужчину обжигающим взглядом, но без единого слова подчинилась. И только когда дверь капсулы закрылась, внимание Фортема вернулось к Таяне:
– Говори.
Дгнарна закусила губу. Это не было кокетством, но волна раздражения все равно поднялась внутри.
– Я не знаю точно, но…
Она сделала глубокий вдох и выпалила:
– Им нужно было, чтобы принцесса вернулась домой!
– Поясни.
– Я сама толком не знаю, мы с Хенсемом просто выполнили работу и доставили ее на Землю. Но условия были
