Я не выдержала и хихикнула. Рикард с энтузиазмом первооткрывателя разливал напиток по рюмкам. И в конце концов, а почему бы и… да? За окном грозища, молнии сверкают, гром вообще где-то над домом орет. Я всегда боялась грозы, особенно в детстве. Стала старше, перестала прятаться, но внутренняя тревога никуда не делась.
Рикард выпил ликер залпом, как наливку, а я попробовала сначала на язык и не ошиблась. Чудесный кисло-сладкий вкус и потрясающий фруктовый аромат с легким оттенком мяты.
– Это надо добавлять в тортики и тарталетки! – воскликнула я. – Будет классный синий цвет и фруктовый вкус, а…
– А давай эту допьем? – Рикард ревниво обнял бутылку. – А я тебе новых из столицы выпишу. Для тортиков…
– Ладно, – подумав, согласилась я. – Идет.
Ликеры коварны: легко пьются, кажутся скорее десертом, чем выпивкой. Но в голову бьют хорошо, особенно худеньким и мелким девицам типа меня. Я смотрела на ингредиенты для торта и пыталась сообразить, в каком порядке что смешивать. Хотя, по правде, торт – слишком громкое название для того, что мы собрались готовить. Нет, ну в самом деле, не печь же ночью коржи, не делать суфле и зеркальную глазурь? Сделаю шоколадный кекс и сверху обмажу сливочным сыром с мягкой карамелью, а украшу обычной порезанной клубникой. Просто и вкусно, а Рикард в них все равно не разбирается.
– АУ-У-У-У! – донеслось снаружи завывание Дрю.
Я выронила венчик, Рикард чуть не пролил напиток и мрачно выругался.
– Ладно, сыродышащий дракон, рассказывай, чего делать надо! – Наконец мужчина был готов к кулинарным подвигам.
Я скептически его осмотрела. Яйца не доверю, а то будем кисло пережевывать скорлупу. Сахара тоже сыпанет от души, и доверять карамель топить как-то боязно.
– Посиди, – хмыкнула я. – Будешь ответственным за бар.
– О, это я могу! – оживился Рикард. – Дама хочет коктейль?
– Даме будет плохо.
– Обижаешь. Я сырочков не спаиваю, только чистое и вкусное. У тебя есть фрукты?
Поразительно! Мужчины в большинстве своем готовить ненавидят. По крайней мере, такие, как Рикард. Но едва речь заходит об алкоголе, они дадут фору лучшим алхимикам. Пока я смешивала яйца с сахаром, Рикард добыл два бокала и тщательно выдавливал туда сок из апельсина. Во все стороны летели брызги, и я с легкой тоской подумала, что вообще не планировала апельсиновый кекс, но теперь придется уж цедры добавить.
– Ты уверен, что это безопасно пить? – Я с сомнением покосилась на бокалы со смесью ликера и сока.
– Ты совсем не умеешь развлекаться, Сырочек, – вздохнул Рикард. – Попробуй.
Ну… вкусно. Пожалуй, чем больше кислинка, тем необычнее вкус.
– Крепко, Рикард! Я напьюсь! И торт будешь доделывать сам.
В ответ он, как-то совершенно по-детски, залез пальцем в карамель и мазнул мне по носу.
– Если ты надеешься, что я начну бросаться мукой, то очень ошибаешься. Зачем ты позвал меня готовить, если собираешься только дурачиться?
– Ладно, твоя взяла. Что ты думаешь о ремонте на втором этаже?
– Неразумно, – ответила я. – Мы собираемся открываться. Пыль, шум и запахи со второго этажа будут пугать посетителей.
– Я просто разумно опасаюсь, что нам в скором времени начнет не хватать комнат. Как-то мы все расширяемся да расширяемся… а если твоя подружка решит выйти замуж?
– Ну… возможно, она переедет к мужу?
– Люблю этот юношеский оптимизм, – фыркнул Рикард. – Какую бы ты себе сделала комнату? Хочешь кровать в виде бутерброда? Я тебе организую. Матрас в виде хлебушка, подушка как кусок колбасы, и укрываться кусочком сыра. Хорошая идея?
– Не очень, – ответила я. – Не знаю… я бы выбрала что-то уютное, с пологом. Или крышей какой-нибудь.
– Ага, – нарочито обиженно протянул Рикард, – чтобы я там не поместился, да?
– Да ты везде пролезешь!
Я так отвлеклась на перепалку с Риком, что чуть не пропустила момент, когда бисквит приготовился. Руку опалило жаром, и я отдернула ее. Тяжело людям без магии, и как они готовят? Взяла нож и начала наносить карамель. Сначала хотела идеальную поверхность, потом решила, что мазки будут смотреться интереснее. Хотя кому какое дело, как выглядит торт, пожираемый ночью?
– Так быстро?! – обалдел Рикард, глядя на кекс, обильно украшенный клубникой.
Я пожала плечами:
– А ты думал, я тебе три этажа и сахарную фигуру в полный рост сделаю?
– Я думал, допьем…
– А я тебя не выгоняю. Тебе к тортику чайку или ликером запьешь?
Рикард не ответил, а когда я повернулась, чтобы переспросить, вдруг оказался очень близко. Как он умудрялся так перемещаться, не знаю, но кухня, прежде большая и просторная, вдруг стала очень маленькой и душной.
От мужчины пахло апельсинами и шоколадом. Он был такой теплый, что отходить совсем не хотелось. В воздухе витали ароматы карамели и корицы, а на губах чувствовался легкий привкус клубники. Снаружи наперегонки завывали ветер и Дрю, иногда прерываемые громом.
– Сырочек, – шепнул Рикард, склоняясь к моим губам.
Я стояла в ожидании прикосновения, почти ждала поцелуя, эмоции от которого уже забылись.
И тут…
– Ой, это у вас что, тортик?!
В комнату, сияя и источая оптимизм, ввалился растрепанный Бернон.
– А я водички зашел попить…
– Я его убью, – мрачно пробормотал Рикард.
– Нельзя, он же принц.
– Вот поэтому меня и не заподозрят. Желающих много.
– Хочешь чаю, Бернон? – усмехнулась я. – С тортиком.
– А можно? – обрадовался парень. – Хочу!
Я отошла к графину с водой и не удержалась – скользнула пальцами по руке Рикарда. У него был такой расстроенный вид, что было и жаль его, и смешно одновременно.
– Я чувствую запах еды-ы-ы! – провыл кто-то голосом Камиллы из коридора.
Следом за голосом появилась и соседка. Она себя разрешениями не утруждала, уселась за стол и взялась за нож – резать торт. Так и развлекались: Дрю выл за окном, Камилла резала торт, Бернон искал чашки, я грела воду, а Рикард скрежетал зубами.
Но что удивительно – гроза отчего-то совсем не казалась страшной. Я смотрела в темное окно, где смутно угадывался силуэт Дрю, и даже радовалась тому, что мы вдруг спонтанно все собрались на кухне. Только Кристиана не хватало. А ведь Рикард был прав, наша компания росла с каждым днем, и сложно уже было разобрать, кто и кем кому приходится. Не совсем та семья, о которой я мечтала в юности, но довольно неплохо.
Последний раскат оказался такой громкий, что я едва не выронила графин с кипятком. А магические свечи замерцали и на несколько секунд погасли. В отблеске молний ничего толком не было видно, и я, от беды подальше, поставила графин обратно на стол. Еще оболью кого-нибудь.
Вопль Камиллы прорезал тишину вслед за громом. Рикард мгновенно включил свет, и мы дружно посмотрели туда, куда указывала подруга. Честно сказать, и мне после увиденного стало как-то нехорошо.
На пороге лежала кукла. Маленькая, страшненькая, явно собранная из того, что было под рукой. И грязная, как будто ее долго и упорно валяли по земле.
– Она пришла сама! – взвыла Камилла.
– В смысле сама? – обалдел Рикард.
– Она шла по двору! А потом свалилась на пороге!
Бернон поднял куклу.
– Внутри камень жизни. Новая попытка мэра нас запугать? Какие они там все идиоты все ж!
– Бернон, друг мой, – наставительно
