– Если я, допустим, увижу, что генерал подошел к окну, докладывать вам?
– Да. Я буду с гарнитурой. – Капитан поднес указательный палец к правому уху. – Поэтому звук выключать не буду. Чуть что, звонишь, я отзовусь моментально.
– А если времени на звонок все же не будет?
– Если не будет, тогда действуй, как считаешь нужным. Если увидишь кого-то подозрительного, лучше задержи его – ненавязчиво, каким-нибудь вопросом, разговори, в идеале – узнай, что ему нужно от генерала, и прикинь, не прячет ли он за пазухой оружие: пистолет, нож, удавку, шприц с ядом…
– Я понял, сэр.
– Помни: ты не один отвечаешь за генерала, да. Но, увы, никому нельзя доверять. Поэтому не рассчитывай, что кто-то из «секьюрити» окажется таким же наблюдательным, как ты. Напрямик с ними тоже не заговаривай – решат еще, что ты из надоедливых умников, которые любят совать свой нос, куда не надо, а таких никто не любит, сам понимаешь. Словом, ничего не добьешься, а отношение к себе испортишь. Понимаешь, о чем я.
– Да, сэр.
– Ты не очень-то любишь поболтать, да, Майкл, – усмехнулся капитан.
– Ну почему же, сэр? – пожал плечами Купер. – Иногда люблю. Но сейчас просто момент неподходящий.
– Ты прав, Майкл. – Хокинс посмотрел на часы, задумчиво пожевал нижнюю губу, прикидывая, видимо, что успеет сделать до трех. – Ладно, пока отбой. Через полтора часа трогаемся. Верно?
– Сэр…
– Да, Майкл?
– А оружие? Или мне не положено?
– О, а о самом главном я и забыл, – спохватился Хокинс. – Оружие положено всем, кто обитает на ранчо, Майкл, – от генерала до последнего рядового. Пойдем, раздобудем тебе пистолет по душе.
Они неспешно пошли обратно к дому.
– А я, когда вас искал, случайно наткнулся на генерала, – припомнил Купер.
– А, наверное, в кабинет к нему попал? – закивал капитан. – Что-нибудь спрашивал?
– Да так, ерунду всякую. Уточнил, мормон ли я. И спросил, есть ли у нас запрет на кофе.
– Зря ты думаешь, что это была ерунда, – серьезно произнес Хокинс. – Тейлор просто так рта не открывает.
– Ну вам, конечно, видней, но я ничего особенно странного не увидел. Спросил про запрет, я подтвердил, он покачал головой и сказал, что был бы плохим мормоном, потому что не мыслит утро без чашки кофе…
– Ну, вот тебе и странность, – хмыкнул капитан. – И добавил, в ответ на вопросительный взгляд Майкла: – Генерал не пьет кофе. То есть от слова «вообще».
Как Купер не пытался сохранить невозмутимое выражение лица, удивление скрыть у него не получилось…
…Пистолет ему достался неплохой – «беретта», да еще и пристреленная: Майкл нарочно спросился у Хокинса опробовать его во дворе. Чтоб не пугал народ в доме, капитан ссудил ему глушитель, и Купер спокойно испытал меткость на картонных коробках из-под крупы и овсянки. Поставил их на ограду футах в двадцати от крыльца, сам стал на нижнюю ступеньку и, вытянув правую руку, изрешетил самодельные мишени.
Караульные переглянулись, уважительно закивали.
– Эй, уважаемый! – воскликнул один из них, плотный и высокий. – Ты ведь Майкл Купер, так?
– Он самый, – нехотя подтвердил телохранитель: помнится, парня из столовой его признание, мягко говоря, не обрадовало.
– Неплохо стреляешь, – заметил второй, худой, с гигантскими оттопыренными ушами, из-за которых он не мог коротко стричься.
– Я был снайпером… ну, до всей этой истории с пленом.
– Полтора года пыток… – задумчиво протянул плотный. – Я б, наверное, с ума сошел от счастья.
– Сложней тут все, – покачал головой Майкл, посмотрев на него исподлобья. – Я до сих пор не могу поверить, что спасся. Постоянно думаешь, что это временно, что не сегодня, так завтра, придут бородатые афганцы, и снова начнутся пытки.
Он нарочно вспомнил Ивонну и невольно поежился – совершенно искренне.
– Не повезло тебе, мужик, – сказал худой. – Точней, в итоге повезло, да еще как!.. Но изначально ведь не повезло к ним попасть…
– Ничего. Не зря ведь говорят – что ни делается, все к лучшему. Возможно, не оказался бы здесь, если б не эта история.
И снова он почти не врал: если бы настоящий Купер не пропал среди гор Афганистана, его русской копии не случилось бы. Конечно, сам Вихров все равно бы вошел в ближнее окружение Тейлора, просто имя получил бы другое, но факт оставался фактом.
– А ты кем у нас будешь? – нахмурился плотный.
– Помощник капитана Хокинса.
– Интересно, с каких пор ему вдруг понадобился помощник? – усмехнулся худой, покосившись на приятеля.
Плотный красноречиво указал взглядом на Купера и поспешно сказал:
– Ты, Майкл, только не подумай, кэп хороший мужик, но должность у него, как бы… и без того не бей лежачего. Как адъютант, он сопровождает генерала, выполняет некоторые его поручения, но на том и все. Ему не нужно стоять на вахте с утра до ночи.
– Мы тут по двенадцать часов караулим, веришь, нет? – сказал худой. – Потом пересменка да сон, иногда и этого нет.
– Нашел, кому жаловаться, – понизил голос плотный, но Майкл все равно услышал.
Он явно относился к Куперу с уважением в отличие от того же повара. И даже робко, но высказанное мнение о должности Хокинса говорило о его искренности, о том, что он не боится доверить Майклу свои подлинные мысли. Это телохранителю очень импонировало.
– Не надо относиться ко мне, как к особенному, – попросил Купер. – Раньше – да, завидовать было нечему. Но сейчас я, по сути, адъютант адъютанта, а, значит, у меня-то и обязанностей кот наплакал в отличие от вас двоих.
Сказав это, Майкл спешно расплылся в улыбке, которая подчеркивала, что он шутит. Плотный улыбнулся в ответ, а худой, видно, все равно не уловив юмора, презрительно фыркнул.
– Ладно, я пойду в
