– Это Дьявол.
Кукла, расставив ноги, как статуя на постаменте, стояла на коробке (видимо, упаковке из-под нее), на которой было написано: «Полностью подвижная кукла – языческий шаман африканского племени пигмеев». Это был карлик полутора футов ростом, с огромной шарообразной головой и в юбке из листьев. Волосы заплетены во множество коротких косичек, в которые вставлены костяшки, а еще одна длинная кость торчит из носа. Глаза спрятаны под кустистыми бровями, а полные губы приоткрыты: между острых зубов высовывается ярко-красный язык. Обнаженные руки и грудь покрывают ритуальные шрамы. На шнурке вокруг шеи висит крошечный череп, еще один служит набалдашником палки. На поясе, как часы на цепочке, болтается засушенная голова.
Кукла была страшной до карикатурности, как клоун, с которым в темном переулке лучше не встречаться. Хорас сразу представил, каково было бы обнаружить такую куклу под кроватью или в шкафу. Совсем не смешно.
– Круто, да? – спросил Невилл. – Я вытащил ее из мусорного контейнера за комиссионкой рядом с домом. Не стоила мне ни цента.
– А сюда-то ты ее зачем припер? – спросил Редж. – Ты забыл, что это храм Божий?
– Так церковь-то внизу, а мы наверху!
– К тому же это вовсе не дьявол, – вставил Кертис. – Это робот!
– Кто-кто?
– Робот, – подхватил Невилл. – Построен безумным ученым Расом Тавасом, чтобы ввести в заблуждение зеленых марсиан. Он похож на огромное марсианское божество, но Тарс Таркас догадался, что это на самом деле машина, и вместе с Джоном Картером они собирают войско для битвы.
– За него дают триста пятьдесят очков, – продолжил Кертис. – Попробуй победи! У него много особого оружия…
– … расщепляющие лучи из глаз и топот смерти! – закончил Невилл.
– Ребята, вы о чем вообще? – спросил Редж.
– Это сценарий нового сражения, который мы придумали, – объяснил Кертис.
– Что? Не-не-не, мы не будем играть ни в какое новое сражение, тем более с дьявольской куклой. Мы будем играть в осаду Гелиума.
– Ну сколько можно? Уже тысячу раз играли.
– Так это круто!
– Тебе, может, и круто, а мне надоело, – сказал Невилл.
– Да, Реджи, – поддержал друга Кертис. – Давай попробуем новую. Тебе понравится, вот увидишь.
– Не-а, не буду. – Редж шагнул на поле боя и разметал собственным «топотом смерти» марсианскую пехоту. – Все, ставим сражение за Гелиум. А чертову куклу чтобы я тут не видел.
– Да я тебе!.. – заорал Невилл.
Началась потасовка, а Кертис пытался их разнять. Хорас тоже присоединился бы, но в эту минуту его отчего-то больше занимала дьявольская кукла.
Невилл случайно толкнул коробку, и кукла покачнулась, однако восстановила равновесие, вовремя согнув ноги в коленях. Пока мальчишки обменивались ругательствами, кукла повернула голову и гневно воззрилась в спину Невиллу, а потом воздела палку, как будто хотела наслать на него проклятие.
– Ребята, ребята, кукла двигается! – попытался сказать Хорас, но из горла вырвался только сиплый стон.
Кукла, впрочем, как-то услышала и теперь смотрела на него. В ее глазах мелькали искорки, будто заряжались расщепляющие лучи. Жжение в макушке стало сильнее обычного и распространилось в легкие.
Первым отчаянные хрипы услышал Кертис.
– Эй, что с тобой? – спросил он.
Хорас держался одной рукой за потолочную балку, другой тыкал перед собой, мол, смотрите, смотрите, смотрите на куклу…
Но никто не посмотрел, кроме, наверное, Жучка. Хорасу послышалось, что она взвизгнула.
А потом дьявольская кукла взмахнула своей палкой и сверкнула глазами. Вокруг Хораса все поплыло, и он упал на пол, погребая под собой марсианские армии.
* * *Он очнулся на больничной койке. Было темно, светила только лампа на тумбочке. Сперва, увидев серый потолок над головой, Хорас испугался, что снова оказался в супермаркете, где торгуют головами. Он резко вскочил и часто задышал.
– Спокойно, спокойно, – послышался голос отца, сидевшего в кресле рядом. – Как ты себя чувствуешь?
– Непонятно. – Жгло легкие, но он все равно потер макушку, как будто главная причина засела там. – Почему я здесь?
– Ты вдруг начал задыхаться, – сказал папа. – Преподобный Оксбау решил не дожидаться «Скорой»: перенес тебя в машину и как можно быстрее поехал в отделение неотложной помощи.
Хорас кивнул. В памяти всплывали образы: мороз, машина, чьи-то озабоченные взгляды, затем игла в руке и маска на лице. А потом он вспомнил дьявольскую куклу.
– Хорас? – встревоженно спросил папа, глядя ему в лицо. – Хорас, что с тобой?
Джордж потянулся к звонку, чтобы вызвать санитарку.
– Ничего! – ответил Хорас. – Прости… я просто… все хорошо.
– Точно?
Хорас заставил себя кивнуть, потом спросил:
– А где мама?
– Уехала в Нью-Йорк.
– Уже? – Дыхание снова становилось чаще. – Я думал, она только вечером поедет.
– Она так и собиралась. Но сегодня мы обсудили еще раз, так ли нужно, чтобы офис на Гранд-бульваре работал в воскресенье… В общем, она уехала. А через час мне позвонил преподобный.
– Она взяла комикс, который я для нее нарисовал?
– Не знаю. Не видел, как она собиралась.
– Нам нужно домой. Вдруг она позвонит?
– Ну, полегче. – Джордж погладил сына по плечу. – Доктор говорит, что тебе надо задержаться здесь на ночь. На всякий случай.
– А если мама будет звонить?..
– Не будет. Ты же знаешь ее: она звонит, только если случилось что-то серьезное. А так позвонит завтра, узнать, как мы тут. Мы уже будем дома.
Кто-то пробежал мимо палаты. Хорас повернул голову на звук.
– Ты останешься со мной?
– Ну конечно… Ты себя точно хорошо чувствуешь?
– Да, – ответил Хорас, не сводя глаз с коридора. – Просто устал.
* * *Наутро его выписали. После церкви в гости зашли Кертис с Невиллом, принесли открытку от семейства Оксбау, а также пакет имбирных печений, которые приготовила мама Реджа.
– Реджа наказали, поэтому он не пришел, – сообщил Кертис.
– За что? – спросил Хорас.
– Ударил Жучка и столкнул ее с лестницы, – сказал Невилл. – Ничего страшного, только слегка ушиблась, но преподобный Оксбау вышел из себя.
