– Чего это он?
– Жучок разнесла чердак, – рассказал Кертис. – Мы с Невиллом посмотрели – да, неудивительно, что Реджи был вне себя. Там будто землетрясение произошло. Все-все игры на полу, фигурки поломаны. Она даже окно разбила.
– Жучок? Да ладно вам, – недоверчиво произнес Хорас.
– Вот и она говорит, что не делала. И подруги ее тоже. А кто тогда?
– С другой стороны, может, она и правда не во всем виновата, – добавил Невилл.
– Ты о чем?
– Дьявольская кукла пропала, – сказал Кертис. – Реджи утверждает, что Жучок ее стащила.
– На самом деле, я думаю, все было не так, – сказал Невилл. – Просто Реджи не хотелось играть в то сражение. Поэтому вчера, когда мы ушли, он выкинул куклу, а увидев, что натворила сестренка, решил свалить на нее и это.
Проболтали целый час. Потом Хорас взялся за чтение, периодически подходя к окну и выглядывая на улицу.
Вечером из Нью-Йорка позвонила мама. Доехала без происшествий. Да, взяла комикс, который нарисовал для нее Хорас, но еще не смотрела. Обязательно взглянет на обратном пути. Узнав, что случилось с сыном, очень перепугалась и обещала вернуться пораньше. С одной стороны, Хорас обрадовался, с другой, лучше бы она осталась у бабушки, там безопасно.
– Все в порядке, мама, не волнуйся, – сказал он.
Когда он положил трубку, не было еще даже восьми, тем не менее папа сказал, что пора идти в кровать: мальчик слаб, ему надо больше отдыхать. Хорас лег, но ему не спалось. Он лежал и смотрел в потолок, пока папа не ушел в свою комнату. Тогда он тихонько поднялся и пошел проверять, заперты ли входная дверь и дверь на кухне. Потом встал у окна в гостиной и долго-долго смотрел за улицей.
В конце концов Хорас заснул, но ему все снилось, как он ходит и проверяет окна и двери. Проснулся он уставшим. Папа, увидев это, разрешил не идти в школу. Однако Хорасу казалось, что ему полезнее провести день среди людей, чем одному дома.
– Хорошо, иди, только не перетрудись, – сказал папа. – После школы сразу домой, никаких доставок.
На перемене Хорас пытался поговорить с Реджем про дьявольскую куклу. Похоже, Невилл с Кертисом уже приставали к нему с расспросами, и приятель был не в настроении.
– Да отстаньте вы от меня! Это не я, это Жучок! – крикнул он.
Вечером у папы было запланировано заседание в масонской ложе.
– Я вообще-то думал пропустить, но Монтроузу надо о чем-то со мной поговорить, – сказал он. – Мы можем задержаться. Пока меня не будет, с тобой посидит Руби. И не спорь. Знаю, ты думаешь, что уже большой и нянька тебе не нужна, просто я не хочу, чтобы ты оставался дома один.
Хорас и не думал спорить.
Руби подошла к семи. Хорас был рад ей, и не только потому, что боялся сидеть дома в одиночку. Руби ему нравилась. Из старших, если не считать родителей, лишь она воспринимала его потуги в рисовании всерьез: не смеялась, мол, это все глупости, хотя и не хвалила зазря.
– Да, зарабатывать комиксами не просто, и у тебя может ничего не получиться, – говорила она. – Но если это то, чего ты действительно хочешь от жизни, не позволяй никому тебя разубеждать.
Они сидели на кухне, пили шоколад и играли в «Скрэббл»[49]. Хорас почему-то никак не мог сосредоточиться. Он то проверял, закрыта ли входная дверь, то ходил к окну в гостиной. На третий раз он пропал так надолго, что Руби пришлось его окликнуть, не случилось ли чего.
Хорас вернулся на кухню и заставил себя высидеть спокойно целых десять минут. Потом ему показалось, что кто-то ходит по пожарной лестнице. Он встал, открыл дверь и высунул голову. Никого. В переулке тоже. Наверное.
– Да что с тобой такое? – спросила Руби, когда он опять сел за стол.
Хорас поднял глаза.
– Может, расскажешь?
Хорас вдохнул, выдохнул. Мотнул головой.
Потом посмотрел на доставшиеся ему фишки:
И, Е, Л, О, П, Ц, Я
Он переставил буквы, и получилось:
П-О-Л-И-Ц-Е-Я
Он вдохнул, выдохнул. Руби все еще смотрела на него, и он, не задумываясь, выпалил:
– Можно рассказать тебе секрет?
К концу слова «секрет» подкатил спазм.
– Конечно, рассказывай. Рассказывай все, что хочешь.
Полминуты он ничего не делал, только восстанавливал дыхание. Спазм немного отступил, но не целиком, и Хорас знал, что если начнет говорить, то случится приступ.
Поэтому, не произнеся ни слова, он развернул свои буквы к Руби.
– Поли… Полиция? Это твой секрет?
Хорас вдохнул, выдохнул. Кивнул.
– Ты боишься, что нас подслушивают? – спросила Руби вполголоса.
Хорас мотнул головой.
– Но вслух сказать не можешь.
Хорас кивнул.
– Так, хорошо…
Руби вывалила свои фишки на доску, потом высыпала оставшиеся из мешочка и придвинула всю кучу к Хорасу.
– Тогда составляй.
* * *Дальше все пошло как по маслу. Хорас составлял слова: «ДЕТЕКТИВЫ», «ДОПРОСИЛИ МЕНЯ», «ПРО МАМУ», «ПОЕЗДКА», «НА РОЖДЕСТВО», потом «ВИСКОНСИН» и еще какие-то фразы. Когда всплыла фамилия «БРЕЙТУАТ» (в наборе была только одна буква «й»), перешли к угадайке. Руби, которая слыла мастером в этой игре, будто сразу знала, о чем спрашивать. Хорас даже устал кивать. Мотнул головой лишь пару раз, составил еще несколько слов, и большая часть секрета была высказана. Он почувствовал, что приступ сходит на нет, и даже смог говорить. Он быстро дорассказал остальное: о том, как капитан Ланкастер втер ему в голову слюну, и что случилось дальше. Когда дошло до Кузена Отиса, Черного Пита и особенно дьявольской куклы, Хорас подумал: Руби не поверит. Поэтому лишь пояснил, что стал часто задыхаться и что его преследуют всякие «галлюцинации» и «странные кошмары».
– Ты мне веришь?
– Конечно, верю, – сказала Руби.
У Хораса словно гора свалилась с плеч.
– Что мне делать? Я очень хочу спасти маму, но даже не понимаю, что происходит.
– Ничего не делай. Я знаю, к кому обратиться.
