– Мне нужно поговорить с Джени насчет возвращения на работу. Я хочу снова помогать тебе.
Прежде чем она успеет что-то возразить, я взбегаю по лестнице в свою комнату, беру купальник и убеждаю Сэмми пойти со мной.
Спустя несколько минут мы спускаемся вниз. Мама стоит там, озадаченная и немного сердитая. Ого, да эти способности к чтению лиц при личной встрече еще эффективнее. Я говорю:
– Хочешь пойти с нами?
Это немного смягчает ее.
– Нет, спасибо. Просто не задерживайтесь надолго.
– Мы только окунемся по-быстрому, а потом поможем тебе приготовить ужин. Увидимся через час.
Уверена, что ее настроение улучшится, когда я начну приносить домой зарплату. Учитывая, что теперь мне легче ладить с людьми, может, Джени даст мне дополнительные смены.
Я веду машину, и ветер треплет волосы мне и Сэмми. Брат просит меня остановиться.
– Приятель, я даже на пять миль не превысила.
– Не все из нас любят риск, я думаю.
Его голос звучит напряженно.
Я нажимаю на тормоз.
– Извини.
Я пытаюсь прочесть, что он чувствует, но брат отворачивается к окну.
– Знаешь, я спорила с мамой по телефону насчет твоего участия в испытаниях AV719. И я не собираюсь сдаваться. Мы должны атаковать вместе.
– Слишком поздно. Программа уже стартовала. Как бы то ни было, мама сказала «нет», помнишь?
– Но…
– Умолкни, Эйслин. Серьезно.
Я замираю. Раньше он никогда так со мной не говорил.
– Если ты этого хочешь.
Может, это и так. Похоже, мама неслабо напугала его.
В молчании мы доезжаем до бассейна, и я торопливо бегу к воротам, но уже через минуту слышу, что Сэмми запыхался. Я притормаживаю и говорю:
– Знаешь, если хочешь, мы можем вернуться домой сразу после того, как я поговорю с Джени.
Он распрямляет плечи.
– Шутишь? Я с начала лета не бывал в бассейне.
Бедняга просидел взаперти столько же, сколько и я. Нужно это исправить.
Я махаю рукой Хиту, который дежурит у ворот. Его глаза расширяются. Что это – потрясение или страх?
– Джени тут? – спрашиваю я.
Он отшатывается.
– Ох, ага. Вон там.
Его голос звучит странно, будто он сдерживает дыхание. Должно быть, он читал слишком много идиотских блогов, в которых жертв CZ88 изображают как нечто среднее между зомби и вампирами.
Я замечаю Джени – она стоит рядом со столами для пикника и отчитывает какого-то мальчишку за то, что он кормил ворон. Увидев меня, она замирает. И она тоже? Мне начинает казаться, что лучше быть невидимой, чем пугать всех вокруг.
Она ведет меня к свободному участку газона.
– Приятно видеть, что ты уже встала на ноги.
– Прекрасно себя чувствую. Как только ты снова поставишь меня в расписание, я вернусь к работе.
Кажется, она не знает, что сказать, и это совершенно на нее не похоже.
– Ох, Эйслин, мы уже наняли другого человека.
Конечно, жизнь продолжалась без меня.
– Ну ладно, я могу замещать, когда кто-то заболеет, точно так же, как кто-то замещал меня.
Она качает головой.
– Знаешь, как много родителей позвонили нам в слезах, когда узнали, что ты работала у нас перед тем как попасть в больницу? Нет, мы просто не можем рисковать.
– Ты серьезно? Если бы то, чем я больна, передавалось так вот просто, кто-то еще уже заболел бы.
Не стоит говорить ей, что я целовала Джека, и он в порядке.
Ее шея заметно напрягается.
– Люди проявляют осторожность, особенно когда речь идет об их детях. Так что, пока ничего не изменится, ни ты, ни твоя семья не можете приходить в бассейн.
– Погоди, всей моей семье запрещено?
Она бросает взгляд на Сэмми и скрещивает руки на груди.
– Мне жаль, но так тому и быть, если только врач не убедит нас, что он на сто процентов не заразен, и подпишет отказ от претензий.
Скорее всего, ни один врач на это не пойдет. Я вспоминаю маленькую Молли, которая так боялась воды. А теперь еще сильнее боится меня, неприкасаемой. Я беру Сэмми за локоть.
– Прости, приятель. Ты ее слышал.
Мы топаем прочь. По дороге домой Сэмми пытается сделать вид, что не так уж и огорчен, но его лицо выдает обиду и недовольство.
Когда мы объясняем ситуацию маме, она вздыхает.
– Просто дай им возможность привыкнуть ко всему этому.
Она коротко обнимает меня, благородно делая вид, что не боится заразиться.
Я нервно глотаю слюну.
– Но ведь я могу помочь тебе, должен же быть какой-то способ. Знаешь, прежде чем я попала в больницу, несколько рекламных агентств предлагали мне заплатить за место на моей странице. Не уверена, что они все еще этого хотят, и получать выгоду от CZ88 не очень хорошо, но…
Она резко качает головой, хотя ее лицо выдает отчаяние. Мое возвращение домой не должно было причинить ей такую боль. Я подавляю возглас разочарования.
Звонит домашний телефон. Сэмми хватает трубку.
– Она не говорит с журналистами.
Он вешает трубку и выключает телефон из розетки.
– Время снова сменить номер.
Превосходно, еще больше беспокойства для моей семьи. В тысячный раз я говорю:
– Я так виновата.
– Не стоит. Кстати, это напомнило мне кое о чем.
Мама удаляется в кухню, а потом возвращается с моим телефоном в руках.
– Только что заряженный.
Я пишу сообщения Джеку и Эви, сообщаю им, что я дома, хотя какая-то часть меня боится того, что я могу увидеть на их лицах, если предположить, что они приедут сюда.
Джек отвечает:
ЕДУ К ТЕБЕ.
У меня перехватывает дыхание. Он по-прежнему хочет встретиться со мной лицом к лицу. Да, да, да. Я вполне могла рассчитывать, что он окажется слишком умным, чтобы верить всем этим паникерам.
У меня мурашки идут по коже от мысли, что я так скоро увижусь с ним. Я поднимаюсь наверх, чтобы привести себя в порядок. Почти две недели я проходила в спортивном костюме, так что я перерываю весь свой гардероб в поисках подходящей рубашки и шорт.
Когда он звонит в дверь, я сбегаю вниз и кричу:
– Я открою!
Глубоко вдохнув, я распахиваю дверь.
И за ней стоит Джек, мой милый золотой мальчик.
У меня голова идет кругом.
– Привет.
Все-таки он немного медлит, прежде чем обнять меня. Я стараюсь убедить себя, что этого и следовало ожидать. У меня щиплет глаза, и я вдыхаю его запах – запах пляжа и солнечного света. О боже, он кажется таким теплым и живым. Я могла бы стоять так, пока у меня внутренности не расплавятся.
А потом раздаются щелчки.
Заглянув Джеку через плечо, я замечаю двух парней с фотоаппаратами. Я втаскиваю Джека в дом и захлопываю дверь.
Мама смотрит, нахмурившись, как я задвигаю дверной засов, недовольно прошипев:
– Репортеры.
Она бросается к окну и выглядывает сквозь жалюзи.
– Они не на нашей территории, так что мы мало что можем сделать.
Мама мечется от одного окна к другому, закрывая жалюзи. Мы с Джеком помогаем ей.
Мне отчаянно хочется не попадаться никому на глаза, но я не могу позволить этим уродам запереть меня в доме.
– Мы снова выйдем.
Мама кривится.
– Они будут ходить следом
