Има резко повернулась ко мне, мигом посерьезнев. Мне удалось ее заинтриговать.
– Несчастья вашей семьи начались задолго до того, как я коснулась Узула. Твоя фамилия Сурукта. Твоей сестрой была Зосита, вынужденная бежать, после того как ее застигли за «преступлением» – ведь Зосита обучала соседей чужим языкам. Итак, Зоситу недавно казнили за участие в заговоре. Твой племянник убит, а племяннице Теке мой брат собственноручно выколол глаз.
– Преступления моей семьи в прошлом, – дрожащим голосом пролепетала Има. – Ты не можешь винить в них меня.
– Точно, – я коротко хохотнула. – Но есть и другая проблемка. Я утверждаю, что с некоторых пор ты участвуешь в заговоре.
– Ах, вот оно что! Наверное, ты целую теорию вывела? – Има усмехнулась. – Но скоро я выйду замуж за Ризека и окончательно закреплюсь в круге избранных. Мое замужество с Узулом стало первым шагом на пути восхождения по социальной лестнице. Дорогая, Кайра, тебе меня все трудно понять, ты-то никогда ни в чем не нуждалась.
– Знаешь, что тебя подвело? – продолжила я, игнорируя ее словоизлияния. – Во-первых, ты выдала Узула моему брату, прекрасно осознавая, чем все закончится. Отчаявшиеся люди не способны на такие просчитанные ходы.
– Ты… – попыталась вставить Има, но я ее перебила.
– Во-вторых, именно ты предупредила меня о готовящейся казни невиновного человека. Ты сообразила, что я не смогу остаться в стороне.
– Сначала ты говоришь о родных, которых я потеряла, а теперь обвиняешь меня в том, что я выдала собственную сестру? – Има поджала губы. – И где смысл?
– В-третьих, этот ваш стук. Почему вы с Текой к нему привязаны? Обычный ритм, ничего особенного, если честно.
Има отвела взгляд.
– Ты – заговорщица, – подвела я итог. – Поэтому ты находишься рядом с моим братом после всего, что он с тобой сотворил. Ты знаешь: месть близка.
Има встала, прошла к окну. Длинные полы ее халата струились как шлейф. Долгое время стояла молча и неподвижно – как белая колонна в лунном свете, после чего постучала большим и указательными пальцами по стеклу. Один удар, три и снова один.
Один-три-один.
– Это своего рода послание, – вымолвила Има, не оборачиваясь. – Однажды мы с сестрой придумали песенку о судьбах рода Ноавеков. Зосита часто пела ее своей дочке. «Первое дитя рода Ноавеков падет от руки одного из детей Керезетовых», – хрипло промурлыкала Има, раскачиваясь и продолжая отстукивать ритм. – Один-три-один, один-три-один…
Ее движения напоминали танец.
– Когда мне требуется собрать волю в кулак, я вспоминаю нашу детскую песенку. Я мысленно повторяю ее и отстукиваю ритм.
Так вот какой ритм выбивали ее пальцы по перилам, когда она наблюдала за казнью сестры! А еще она отстукивала его на ужине с моим братом, якобы поглаживая Ризека по колену.
– И что теперь? – Има оглянулась на меня. – Ты явилась, чтобы шантажировать? Или выторговать себе свободу в обмен на мою жизнь? Чего тебе надо?
– Признаюсь, что я восхищена твоим упорным нежеланием оставить притворство. Ты сдала мужа…
– Узул страдал от тошнодури, – оборвала меня Има. – Некоторые методы лечения нарушали его религиозные принципы. Он принес себя в жертву. Уверяю, я была против, но благодаря его альтруизму, – боюсь, ты и понятия ни о чем таком не имеешь, – я получила возможность вплотную подобраться к Ризеку.
Тени моего токодара заплясали, подчиняясь всплеску эмоций.
– Вижу, ты редко общаешься с заговорщиками! Ты ведь не в курсе, что они спасли мне жизнь, да? И я уже некоторое время сотрудничаю с ними.
– Врешь, – невыразительным голосом выдавила Има, уставившись на меня.
– Понятия не имею, что тебе наговорил Ризек, оправдывая необходимость искромсать мою физиономию, но ты, надеюсь, ему не поверила? Я помогла заговорщикам проникнуть в наше поместье, чтобы убить моего брата. План провалился, но я прикрыла их отход. В результате меня арестовали. Твоя племянница Тека была среди них в тот момент.
Има наморщила лоб, на котором резко обозначились морщины. Они появились на ее коже не из-за возраста, она была еще достаточно молода, но от горя.
Я узнала цену ее неизменной улыбки. Маска. Всего лишь маска.
– О моей истинной роли мало кто может сказать, – вздохнула Има. – Только Зосита да Тека. А теперь – одна Тека. Моя миссия приближается к концу, мы не можем позволить, чтобы меня раскрыли. Контакты сведены к минимуму.
Я встала рядом с Имой. Токотечение сделалось алым.
– Завтра заговорщики выступают против Ризека, – произнесла я. – Прежде чем он казнит Ориэву Бенезит, я вызову его на дуэль. Ризек не посмеет отказаться.
– Что?! – вскрикнула она. – Завтра?
Я кивнула. Издав короткий смешок, Има обняла себя за плечи обеими руками.
– Глупая девчонка. Разве тебе удастся сразиться с Ризеком на арене? У тебя действительно примитивное мышление, Кайра. Убийца – и ничего более.
– Нет. У меня есть план. И ты мне поможешь, – я открыла сумку, порылась в пакете и вытащила флакон. – Ты должна вылить содержимое в успокоительный напиток Ризека. Полагаю, ты будешь рядом с моим братом?
– Почему ты считаешь, что Ризек будет пить успокоительное? – Има перевела взгляд на флакон.
– Он всегда его пьет перед тем, как кого-то убить. Боится не справиться с тошнотой.
Има фыркнула.
– Думай о характере Ризека что хочешь, мне безразлично, – продолжила я. – Но он пил успокоительное в тот день, когда приказал вырезать мой лоскут кожи на потеху публике, и он будет пить его завтра, в преддверии казни Ориэвы Бенезит. Вылей содержимое пузырька в его стакан, Има! Если я проиграю, тебе это ничем не будет грозить, у Ризека нет причин тебя подозревать. Но если ты выполнишь мою просьбу и мой план воплотится в жизнь, мне даже не нужно будет прикасаться к Ризеку, а ты отомстишь, не выходя за него замуж.
Има взяла флакон и недоверчиво осмотрела его. Он был надежно запечатан воском, который Акос взял у меня: таким воском я запечатывала конверты, следуя примеру моих покойных родителей.
– Ладно, – сказала Има.
– Спасибо. Надеюсь, ты будешь осторожна. Нельзя, чтобы ты попалась.
– Не будь наивной, Кайра. Я тщательно взвешиваю каждое слово и каждый взгляд с тех пор, как ты еще под стол пешком ходила. Кстати, не рассчитывай на прощение. Его не будет, по крайней мере, от меня.
– Я не настолько благородна. Уверяю тебя, это всего-навсего вопрос мести.
Има ухмыльнулась моему отражению в стекле.
Покинув ее дом, я поспешила назад. Хотелось вернуться в убежище, пока заговорщики не проснулись.
34. Акос
Кайра шла впереди. Ее лицо скрывалось под глубоким капюшоном, защищающим ее от чужих взглядов. Тени прятались под тяжелым длинным плащом.
Она приближалась к амфитеатру, на арене которого недавно едва не рассталась с жизнью. Однако спина девушки оставалась прямой, словно она не направлялась туда, где ее недавно пытались искромсать ножом.
У высоких двойных дверей, ведущих на арену, уже стоял
