– Вам не придется утруждать себя поисками, – сказал он. – И тем более не придется платить за него какую-либо цену. Вы приобщитесь к мудрости, освобождаемой им, наравне со всеми ищущими, присутствующими здесь или способными воспринимать ее на расстоянии. Мы, с помощью чудесного панциря извлекая мудрость миров из скрижалей, начертанных ими на стенах великого города, не жалеем ее ни для кого.
– Отдайте его нам, если дорожите своими жизнями! – захлебываясь от алчности, проговорил оживший. – Повелителю нужна не мудрость, которой вы милостиво готовы поделиться, ему нужен артефакт, будь он панцирем или чем-то еще. С его помощью повелитель сможет и без чьей-то милости извлекать мудрость в той мере, в какой пожелает. Если же вы откажетесь отдать его по доброй воле, повелитель все равно получит его, но уже перешагнув через ваши трупы.
На лице Ахмеда, обладавшего широкой душой, отразилась глубокая досада: он понял, как он ошибся, приняв этих отродий Шуб-Ниггурата за людей, да еще и навлек на всех нас беду. Но мгновение спустя она сменилась стальной решимостью.
– Вы получите его, войдя в скрытый город с южной окраины, – с притворной искренностью сказал он.
– Мы войдем через вход, который находится за вашими спинами, – ответил оживший. – Прочь с дороги повелителя!
С этими словами он взмахнул своим каменным молотом и ринулся вперед. Я, выхватив ятаган, нанес удар ему в сердце, однако это его не остановило. Продолжая двигаться на меня, он ударил своим молотом мне в грудь, но панцирь не только выдержал удар, но и значительно его смягчил. Шамширы Ахмеда и Саида, свистнув с двух сторон, начисто отсекли ему руку с молотом и голову, после чего он наконец рухнул к нашим ногам. Стоявшие за ним рванулись следом, но наши псы, воинственно оскалившись, с грозным рычанием бросились на них. Жуткие щелчки их челюстей, дробящих кости и вырывающих внутренности, разнеслись, казалось, по всему городу. Ожившие отпрянули назад, мы же резкими окриками поспешили отозвать псов, боясь лишиться верных сторожей, которых ждала неминуемая гибель от превосходящего числом врага. Сомкнувшись полукругом, мы приготовились к жаркой схватке, лихорадочно обдумывая план отступления. Но вдруг два стремительных смерча, налетев справа и слева, врезались в толпу оживших, двинувшихся было вперед. Они прошли сквозь нее друг навстречу другу и дальше, далеко разбрасывая вокруг ужасные клочья и обрубки тел, заставив оторопевших оживших вновь попятиться. Затем вернулись и встали между нами и ними, и мы услышали знакомый стрекот:
– Отходите в скрытый город! Мы задержим их. Торопитесь, ибо мы не должны убивать многих.
Вдруг Музафар и Ахмед рванулись навстречу ожившим и метнули в их толпу арканы. А мгновение спустя они уже волокли за собой по три связанных вместе пленника, призывая нас помочь им. Мы, все еще не понимая, что происходит, схватились за веревки, увлекая пленников ко входу в скрытый город. Псы бежали следом, временами оскаленно оборачиваясь. Смерчи, бешено крутясь, продолжали стоять перед толпой оживших, которые не решались сдвинуться с места.
– Для чего они вам? – задыхаясь от натуги, спросил Ибрагим.
– У нас появилась интересная мысль, – ответил Музафар, вталкивая пленников во входной проем.
Едва мы очутились внутри, огромный побег Дерева, вскинувшись и несколько раз изогнувшись, наглухо перекрыл вход.
– Им придется долго пробиваться здесь, – раздался знакомый голос. – И это займет много времени, за которое вы успеете собраться и выработать план незаметного ухода. Мы, разумеется, поможем вам и, если понадобится, задержим их. Мы могли бы, конечно, сообща и постепенно уничтожить их всех, заманивая в различные ловушки. Но наша миссия не позволяет нам так поступать, даже если их смерть безразлична для них самих. Мы не можем уничтожать бесцельно даже отжившее и бесполезное.
– Но ведь они могут разрушить твое тело, закрывшее вход, – встревоженно заметил Хасан.
– К тому времени, как они начнут его разрушать, жизнь уже покинет его, переместившись дальше по ходу ствола. А эта часть станет уже мертвым материалом, но достаточно прочным, чтобы задержать их надолго.
– А почему мы должны уходить? – вдруг спросил Музафар. – Мы не собираемся этого делать. Ведь у нас здесь еще много непрочитанного, и к тому же теперь появилось одно важное дело. В случае удачи оно послужит на благо всех нас и даже этого… как его?.. чьего-то там посланца. Но нам понадобится твоя помощь.
– Мы окажем вам любую помощь во имя познания и созидания, – ответило Дерево.
И только сейчас мы обратили внимание на то, что Дерево называет себя «мы».
– Простите нам наше любопытство, – не удержался Ибрагим. – Ты говоришь: «мы». Вы здесь не одно?
– Вы считаете нас одним существом? – с ярко звучащей в голосе улыбкой ответило Дерево. – В известном смысле это, конечно, так. Но на самом деле мы – раса, точнее, сообщество посланцев расы, обитающее под общей оболочкой. Это – устройство и образ нашей жизни. Мы связаны между собой гораздо теснее, чем вы, и нас можно рассматривать как одно существо. Но, с другой стороны, каждый из нас достаточно самостоятелен, и отчуждение одного или группы не влечет ущерба ни для них, ни для остального сообщества.
Мы слушали этот рассказ с большим удивлением и любопытством, забыв о грозящей нам опасности. Внезапно его прервал стрекот наших быстроногих друзей, сообщавших, что облако продолжает исторгать из себя оживших. И на поверхности их собралось уже внушительное воинство, которое разбредается по всему городу, проникая в его скрытую часть в разных местах.
– Мы перекроем проходы там, где это будет необходимо, – сказало Дерево. – Так какую помощь вы хотите получить от нас? И, кстати, зачем вы пленили этих несчастных? Для чего они могут быть пригодны?
Прозвучавший ответ Музафара глубоко поразил всех нас, даже быстроноги, казалось, замерли на месте.
– Вы можете приготовить сок, способный разрушить узы, удерживающие их сущность в единстве с плотью, только желательно без участия боли?
– Мы приготовим любой сок, если вы укажете нам путь, – слегка удивившись, ответило Дерево. –
