Известие это встревожило Каина, хотя и не испугало его, но в большей степени заинтересовало. Он много раз задумывался о событиях, происшедших тогда в долине Йог-Сот-Тота, и всякий раз испытывал жгучее стремление проникнуть в тайны тех загадочных явлений. И поэтому сейчас он, не колеблясь ни мгновения, собрал большой отряд добровольцев и сам повел его к легендарной заставе в надежде увидеть там нечто, еще более необычное, чем тогда. Воины также сгорали от любопытства, поэтому путь до заставы занял самое короткое время.
Когда они прибыли на место, им сообщили, что нападений больше не было, однако многочисленные чудовища подбираются все ближе к укреплениям. Каин, снедаемый любопытством, попросил показать ему убитых во время нападения чудовищ. Однако выяснилось, что за прошедшее время все они были сожжены, а остатки закопаны в землю. Ведь трупы вообще не принято было оставлять на виду, а на этих было страшно даже смотреть. К тому же никто и не подумал, что кому-то захочется взглянуть на них. Тогда Каин заявил, что хочет посмотреть на живых. При этом он отверг предложение воинов поймать несколько из них и привести на заставу, сказав, что желает видеть их на свободе, чтобы не нарушать натуральности вида. И, вооружившись и отказавшись от охраны, он вышел за частокол и отправился в долину. На некотором удалении от него следовал отряд воинов, готовый прийти на помощь, а на стенах и ближайших скалах разместились лучники.
Едва Каин вышел из ущелья, он увидел пресловутых чудовищ. Они несколькими группами бродили у входа в ущелье, видимо, не решаясь войти в него. Чудовища тоже заметили Каина и двинулись навстречу, однако, разглядев в его руках оружие, остановились на некотором расстоянии. В одной руке Каин держал меч, в другой – стальной трос длиной в полторы руки, к концам которого были подвешены два шара величиной с кулак. Лицо его было совершенно спокойно: он превосходно владел этим оружием, к тому же, пробежав взглядом по обступавшим его врагам, моментально оценил боевые качества каждого из них. Теперь он с жадным интересом разглядывал их – расстояние вполне позволяло сделать это – и желал лишь того, чтобы пауза продлилась подольше. То, что он увидел, поразило его воображение. Эти твари были столь разнообразны по облику, что зарябило в глазах. Иначе чем тварями, назвать их было нельзя, ибо название «животные» им никак не подходило. Ведь любое животное, даже вызывающее у многих отвращение, все же обладало какой-то своей красотой и гармонией. Эти же существа, как их ни поверни, выглядели абсолютными уродами, совершенно нелепыми и бессмысленными. Казалось, кто-то бездарно либо вслепую вылепил их из глины, совсем не понимая, что же он делает, а затем – оживил и, сам испугавшись своего творения, бросил их на произвол судьбы. Среди них действительно не было в точности похожих друг на друга, поэтому о принадлежности их к одной породе нечего было и говорить. Туловища их были самых разных размеров и форм: неимоверно толстые, совсем круглые или непомерно вытянутые, с сильно выдающейся грудной клеткой и полностью втянутым животом. У других, наоборот, животы были сильно раздуты или висели дряблым, наполовину наполненным мешком. Тела других были ужасно перекошенными, горбатыми или выглядели переломанными, имели в разных местах странные наросты – либо мягкие, свисающие или колышущиеся, либо твердые, образованные, очевидно, отростками костей. Головы в основном отдаленно напоминали головы людей, но были также самых разных форм. Они, казалось, были жестоким образом разбиты, а затем срослись каждая по-своему, но только не так, как надо. Их мозговые коробки были то сильно вытянуты вверх, то, наоборот, сплющены, неровные, почти угловатые или правильно шарообразные огромных размеров. Далекие подобия лиц представляли собой бесконечное разнообразие невообразимо ужасных масок, настолько омерзительных, что к горлу подступала удушливая дурнота. Некоторые из них были просто бесформенными нагромождениями воспаленных кожных наростов, скрывавших все черты, если они вообще там были. Неестественно искривленные конечности, заканчивающиеся то пальцами, то какими-то непонятными отростками, а то и вовсе ничем, торчали из самых разных мест, порой совсем неподходящих. Их длина, толщина и форма также поражали своим разнообразием. Причем нередко они не были одинаковыми даже попарно, а иногда и все были совершенно разными. Число их также было различным. Часто в дополнение к основным четырем имелись еще одна или несколько либо недоразвитых, либо достаточно полноценных. Попадались и такие, у которых было лишь три конечности. То же можно было сказать и о числе пальцев. Некоторые существа из-за своего невероятного строения едва передвигались, и казалось, оно вообще не дает им жизни. Другие, напротив, несмотря на все уродства, были весьма подвижны и, видимо, боеспособны. Каин жадно разглядывал их, впиваясь пристальным взглядом в каждого поочередно. Он был изумлен до крайности, хотя за последнее время успел повидать множество удивительных вещей. Но, при полной непохожести строения, он уловил в их облике одно, незаметное при первом беглом взгляде, сходство, которое мощным противовесом всем различиям сразу объединило их в одну общность. Это была их кожа. Она то висела дряблыми складками, то туго, до блеска, обтягивала тело. Она либо лежала довольно ровно, либо громоздилась бесформенными буграми. Но везде и всегда она имела рыхлый воспаленный вид, ее тут и там покрывали многочисленные рубцы – следы затянувшихся трещин. Не менее многочисленными были свежие трещины и язвы, сочащиеся мутной слизью. Цвет же ее был непонятно темным – было похоже, что ее покрывали хлопья засохшей болотной грязи.
Наконец чудовища, словно опомнившись, зашевелились. Те, кому трудно было двигаться, остались на месте, другие же, что были попроворнее, осторожно двинулись ему навстречу. Каин с досадой понял, что время, отпущенное ему на разглядывание, закончилось и теперь предстоит схватка. Твари приближались, заходя с боков. Их было больше десятка, остальные продолжали топтаться на месте. Каин ждал. Он уже изучил каждый камешек на поле предстоящего боя и представлял себе любое возможное развитие событий. В воздухе свистнули стрелы. Несколько крайних чудовищ, судорожно извиваясь, повалились на землю. Однако воины опасались брать прицел близко к своему правителю, зная, насколько он подвижен, и боясь случайно его задеть. Остальные чудовища разом бросились на Каина. Он же моментально
