Она была старше и носила уродливое платье из грубой черной шерсти. Волосы длинные и очень густые.
– Я послала Сури привести Нифрона, – сообщила женщина, прислонившись к двери.
– Ты Персефона?
– Да. – Женщина покивала.
– Та девочка, Сури, сказала, что люди за мной ухаживают. – Она коснулась повязок на голове.
Женщина снова закивала.
– Вы получили серьезную травму. Боялись, что умрете. Мы вас вышили. Остановили кровь.
– Вышили? То есть зашили? У меня текла кровь? – Арион снова затошнило.
– Да. Очень много.
Арион откинулась на подушку и прикрыла глаза. Стало гораздо лучше. Голова снова закружилась. Она утомилась и хотела спать, но не могла себе этого позволить. Сперва нужно выяснить, что же происходит.
– Кто меня ударил и почему?
Персефона промолчала.
Арион медленно повернула голову и посмотрела на женщину.
– Меня ударила ты?
– Нет!
– Тогда кто?
Женщина-рхун пришла в ужас.
– Прошу, не убивайте нас! Рхуны ни при чем. Мы, люди Далль-Рэна, хороший люди, очень-очень хороший! Никогда не вредили ни вам, ни вашим. Жили долгие годы по соглашению, подписанному в Алон-Ристе. Никогда не нарушали. Ни разу! Не делать ничего плохого! Очень мирные люди мы есть!
Когда женщина-рхун нервничала, ее фрэйский становился заметно хуже.
– Погоди. Значит, меня ударил рхун?
Глаза Персефоны подтвердили, что да.
Куда более смирные, чем овцы, уверял ее Вертум. Рхуны считают фрэев богами, утверждали все остальные. Наверно, просто забыли упомянуть о том, что рхуны имеют обыкновение поклоняться своим богам, избивая их камнями до потери сознания.
– Зачем рхун меня ударил?
– Вы сражались с Нифроном. Нифрон обращаться с нами… Э-э, то есть обращается с нами хорошо.
У Арион дух занялся. Теперь она вспомнила. Она разбиралась с Нифроном. Он оказал сопротивление. Остальные – галанты – попытались вмешаться, и тогда…
Снова раздался гулкий стук шагов по деревянному полу, Персефона исчезла в проеме двери и вернулась с Нифроном. Он нерешительно приблизился, держа в левой руке щит. За ним маячил еще один фрэй, сжимая рукоятки двух коротких мечей.
– Выжила… – откровенно разочарованно протянул Нифрон.
– Твоя забота не знает границ, – откликнусь Арион.
– Просто мне немного странно. Не думал, что твое пробуждение произойдет вот так спокойно. Я ожидал, что солнце померкнет, и земля разверзнется. А тут ни грома, ни молнии. Или что миралииты творят пред тем, как всех убить?
«Ничего они со мной не сделали, – подумала Арион. – Он и сам не знает».
– Извини, что разочаровала, – сказала она. – Кстати, у меня болит голова. Будто камнем кто ударил.
– Видимо, недостаточно сильно.
«Если бы ты только знал».
Оставалось лишь надеяться, что он не узнает. Арион не доводилось слышать, что Искусство можно утратить. С другой стороны, подобные травмы для миралиитов – большая редкость. Наверно, все дело в этом. Будь у нее день или два на исцеление…
– Если уж на то пошло, тебя спасли рхуны. Кровь лилась как из проткнутого бурдюка. – Нифрон указал на Персефону. – Это ей пришла в голову идея тебя подлатать. Сам не понимаю, с чего бы.
– А что делал ты?
– Абсолютно ничего. Смотрел, как ты истекаешь кровью в грязи, и ничего не делал. Впрочем, не совсем. Я стоял и улыбался.
Его приятель с клинками в руках нервно поежился.
– Ну не нравишься ты мне! – пояснил Нифрон, балансируя между презрением и яростью.
Тем не менее, за меч он не хватался, и это уже было хорошо.
Мечей Арион не боялась никогда, как и волков. Однако сейчас ей угрожало и то и другое, и она глаз не могла оторвать от длинных металлических клинков.
– Терпеть не могу тебе подобных, – заявил Нифрон. – Вы трусливы и не знаете, что такое честь.
– И твоего отца убил именно миралиит.
Арион надеялась, что ее способность понять причину его отношения успокоит Нифрона, однако изменений в лучшую сторону не последовало. Нифрон разозлился. Мысли путались, и она ничего не могла с этим поделать.
– Мой отец надеялся восстановить инстарья в правах, которых они лишились благодаря миралиитам! – Нифрон помедлил, вздохнул и сказал: – Ты явилась меня арестовать и оттащить в Эстрамнадон, чтобы меня тоже унижали и убили на глазах облаченных в ассики миралиитов, на потеху фэйну. Я мог позволить тебе умереть. Нужно было лишь остановить ее и не подпускать к тебе рхунов. – Он посмотрел на застывшую в дверном проеме Персефону. – Нужно было позволить тебе истечь кровью посреди грязи, и даже в этом случае ты сохранила бы куда больше достоинства, чем фэйн даровал моему отцу! Отвечая на твой вопрос, скажу: я не сделал ровным счетом ничего. Именно поэтому ты и жива до сих пор. – Он склонился к постели. – Своей жизнью ты обязана мне и всем жителям этого далля. Подумай об этом, пока будешь строить планы уничтожения всех и вся!
Арион вовсе не строила планов мести. Она лишь пыталась собрать воедино картинку произошедшего и гадала, скоро ли на нее накинется фрэй, поигрывающий мечами. Зато эти мысли изрядно отвлекали от пульсирующей боли в голове, из-за которой она едва не плакала.
– Кстати, массовому убийству есть и альтернатива, – заметил Нифрон. – Ты можешь нас отпустить. Я с галантами скроюсь в глуши до конца наших дней. Ты ни разу о нас не услышишь. Мы исчезнем. Если хочешь, сообщи фэйну, что нашла нас и покарала. Проблема решена, самолюбие потешено, страница перевернута. Надеюсь, хотя бы это я заслужил, позволив тебе очнуться.
– Я подумаю. – Арион утерла слезы. Головная боль заявила о себе с невиданной яростью.
– Можешь считать нашим подарком каждый глоток воздуха, который тебе достался! Твоя голова болталась, как у дохлой гусыни, но мы оставили тебя в живых, так учти это и будь любезна сообщить о принятом решении прежде, чем разверзнешь небеса!
– Посмотрим, – проговорила Арион сквозь зубы. Она удерживала взгляд сколько могла, борясь с нарастающей болью. К счастью, Нифрон отвел глаза первым.
– Вам что нужно нибудь? – спросила Персефона и нервно поморщилась. – Вам что-нибудь нужно?
– Спать хочу. Мне просто нужно отдохнуть, и все будет хорошо.
Арион надеялась, что так и произойдет.
* * *В следующий раз Арион проснулась уже ночью. За окном сияли звезды. В комнате горела лампа, выдолбленная из глыбы известняка и заправленная животным жиром. В ее свете Арион увидела все ту же девочку. Она лежала на полу, пристроив голову на бок волку, распростершемуся на досках. Сури снова играла с веревочкой.
Арион вовсе не испытывала желания себя обнаружить и поэтому лежала тихо, наблюдая за тем, как девочка плетет удивительно сложную фигуру. Арион понятия не имела, что рхуны играют в те же игры, которым она обучала своих студентов, и видеть это было все равно, что встретить собаку, расхаживающую на задних лапах. Фигуру Арион узнала.
За сотни лет она изучила все возможные комбинации. Та, что плела Сури, называлась «паучий домик», и выходила у девчонки превосходно. Пальцы работали с необычайной ловкостью – изгибались, перекручивались и вынимали петли изящно и уверенно. Арион поняла, что
