– Не у нас, точно! – фыркнула Кариса. – Ты теперь некромант, помнишь?
– Любопытно, а давно ли они прибывают в этих числах и проводят практику? – полюбопытствовала я, и эльф прищурился.
– Меня это тоже заинтересовало. Оказалось – лет пять.
– Нам нужны списки поступивших студентов, отчисленных, отчислившихся и выпускников за эти пять лет, – постановила я. – Вообще-то в идеале – имена погибших, конечно.
– Стоит расспросить библиотекаршу, – включился в игру эльф. – Что? Эта «хранительница знаний» в курсе всего, что происходит в Академии и вокруг Академии. Все слухи, сплетни, домыслы и даже то, что еще не произошло и не произойдет. Скандалы, измены, дуэли – все.
– Скандалы? Та девица с изуродованным подбородком, подходит такой скандал? – припомнил Верен.
– Подходит по сути… – покачал головой Дар. – Знать бы еще пол жертв. Всегда ли это девушки…
– Ставлю, что девицы, их убивать приятней, – азартно выдал Лий и тут же добавил: – Я в теории.
– Соглашусь с тобой, – рассеянно кивнула я, и Вьюга расхохотался:
– А вот полукровки от людей и эльфов точно живут и здравствуют.
На самом деле безголовых студенток можно было понять. Бойцы выглядели потрясающе, форма ОГБР подчеркивала широкие плечи, а уж оружие, коим эти мужчины были увешаны с ног до головы, и вовсе создавало вокруг них ореол загадочности и опасности. Сообразить бы еще, зачем боевым магам оружие…
А вот Майю они совсем не привлекали.
– Все равно не понимаю, – вздохнула она.
– А что понимать? – Я пожала плечами. – Студенты, которые учатся на боевых магов, в сравнении со взрослыми – неинтересные малявки.
– Младшее поколение заглядывает в рот старшему, – кивнул Охотник. – Вы не по годам умны, маркиза фон Сгольц.
– Благодарю, только к чему эти политесы разводить, студент Дим? По-моему, я не сказала ничего умного или нового.
– Тренируюсь, а ну как вам захочется комплиментов и ухаживаний, кои пристало дарить благородным леди? – саркастично усмехнулся Охотник.
– Нарываешься, – процедил Вьюга, – отойдем.
– Нет! – Майя перепуганно вцепилась в руки Охотника.
– Да! – Я с некоторым усилием оттащила ее и встряхнула. – Пусть уже подерутся и успокоятся.
– Он же чудовище. – Майя смотрела в спины уходящих мужчин. – Вырос у Резерфордов, они с младенчества детей убивать учатся. Боевка тупая. Ненавижу.
– А ты, стало быть, умная? – Верен вздохнул. – Так или иначе, боевые маги нужны. Здесь, в городе, легко кривить нос. Окажись ты в центре магического леса, долго без боевика проживешь? То-то и оно. За скорость реакций и силу нужно платить. Когда им заниматься наукой?
– Бывают же универсалы. – Лий с интересом посмотрел на алхимика.
– Эльфы, или оборотни, или полукровки. Люди просто не успевают, слишком коротко живут. Самый известный универсал был в твоем роду, Рысь.
Я тут же сделала умное лицо и покивала.
– Один из последних убитых некромантов и одновременно боевой маг, – добавил алхимик. – Потому никто и не возражал против твоего выбора. Может, твой дар разовьется в полной мере. Но опять же бойцом твой предок был хоть и неплохим, но не лучшим. Давайте уже на уроки пойдем. И спасибо, Лий, за котел. Старый упырь теперь не знает, как ко мне подъехать, чтобы я новую основу поставил, – пакостливо ухмыльнулся Верен.
– Он сам не может? – спросила Майя.
– Слишком много сил уходит, а старый зануда себя бережет. – Фон Тарн скривился. – Там состав сам по себе простой, он требует именно магию. Вот и получается, что смесь грошовых ингредиентов стоит целое состояние. Мало охотников платить. А если сварит ученик, то наставник может и раздарить флаконы, прослыв милым чудаком, очаровательным и совершенно бескорыстным.
– Вот урод, – выдохнула я. – А что за состав-то?
– Притирание для тела, повышает тонус кожи. Да и не урод он, а приспособленец. – Верен пожал плечами и по-взрослому вздохнул. – Делать на учениках деньги запрещено. Академия – государственная, если его поймают, он скомпрометирует свой род на пять поколений вперед. А я смолчу, он знает. Вот и варю, он отдает. Никто не знает, кто варил, но если и узнают – денег-то старый прощелыга не берет. И тут вступает другая мотивация: ведь не выливать хорошее варево? И я должен быть благодарен за то, что мой труд мастер взял на себя передать в мир.
– А сам? – Кариса подошла незаметно, я даже вздрогнула, услышав приятный, грудной тембр оборотня.
– А ты возьмешь?
– Сейчас нет. – Волчица наморщила нос.
– То-то и оно, а практика нужна все время, – пояснил Верен. – Так что все равно придется соглашаться.
– А ты не хочешь поработать на благо города? Перед судом я неделю провела в больнице. – Я передернула плечами, хоть и снилась мне Лаура каждую ночь, а все же поначалу было жутко. – Там не хватает зелий. Денег они тебе не заплатят, ракшасу ясно. А вот принять помощь и в беседе с нужными людьми обронить, ах, молодой фон Тарн, так помогает, так помогает. Душу в свои творения вкладывает.
– Это каторга, – задумчиво потер подбородок Верен.
– Каторга, из тебя выдавят все соки, да и лаборатория там – слезы одни, – кивнула Кариса. – Только Рысь права. Этого не забудут. Ни пациенты, ни целители. Раньше так и было, студенты практиковались в доме Исцеления, это было обязательно. Но послабления, спущенные из Совета Города, свели славную традицию на нет. Приготовь свои коронные реактивы и сходи. Они проверят, осмотрят, обнюхают и позовут.
Фон Тарн повеселел. Я не вдавалась в подробности, но вроде как его род не только обнищал, но еще и подвергся череде странных смертей. Все как одна, по случайности. Но шесть человек за календарный год – перебор. Вот и были вынуждены гордецы фон Тарны отдать младшего сына в Академию на якобы выгодных условиях.
– Мы принесли благие вести. – Охотник усмехался разбитыми губами, а у Вьюги на лбу красовалась превосходная ссадина. – У нас сейчас по расписанию изысканная литература.
– Изысканная? – переспросила Кариса.
– Или утонченная, один хрен, я не разобрал, в башке звенело, – отозвался Вьюга.
– Изящная литература это – мы будем учиться складывать сонеты, – закатила глаза Кариса. – Нас разобьют на пары, и мы друг другу посвятим стихи. Ракшас, мне уже страшно.
– Да ну, здорово будет, – повеселел Лий. – Я с удовольствием послушаю, что Вьюга накатает.
– Вот ты с ним в пару и встанешь.
– Предлагаешь воспеть ширину его плеч и крепость, гм, рук в балладе? Нет, про нас разное говорят, но конкретно это – сказки, – отбоярился Лий.
Изящную литературу, как я поняла, посещали все факультеты. Поэтому Верен был спрятан за спину Вьюги, и мы всей разношерстной компанией поспешили навстречу культурному просвещению. Господи, только бы не заставляли ничего учить наизусть…
Глава 10
Лимонная рубашка, фиолетовый жакет и галстук в тон. Отглаженные брюки, да так, что о стрелки на них можно порезаться. Клетчатые туфли и плоская шляпа – профессор, носивший прозвище «Литературик», выглядел потрясающе. Он умел носить свой костюм, не смущался цветом и
