– Милашка, – вздохнула Кариса, – сохнет по эльфийке, преподавательнице медитации. А сколько бы девиц не отказалось похудеть и уши нарастить.
– Да ладно?
– Дар потомственный, передается, – сказал Верен. – На моего брата, старшего, знаешь, сколько брачных предложений было? Пока вся эта ерунда не приключилась. Все хотят, чтобы их дети и внуки были магами. А для этого нужно с умом подходить к браку. Вот ты, Рысь, первая за многие годы ведьма в своей семье. Тебе точно нужно замуж за колдуна. Иначе талант уйдет из рода.
Я другими глазами смотрела на вдохновенно распинающегося у доски профессора. Он снял свою шляпу и, картинно взмахивая руками, декламировал стихи своих лучших учеников. Волосы выбились из хвоста и рассыпались по плечам, лента спланировала на пол и была приманена чарами кем-то из девчонок. Полагаю, ленту эту преподаватель больше не увидит. Главное, чтоб не передрались из-за нее.
Изящная литература оказалась скучным предметом. Нам зачитали основы простой поэзии, привели примеры гладкого стихосложения и задали на дом написать по одному четверостишию. Вдохновиться внешним обликом товарища или возлюбленной, сочинить и сдать. Самые интересные будут зачитаны на следующей неделе.
– Ужас, – расстроилась волчица. – Опять целый урок будем слушать ерунду всякую.
– Да ладно, вдруг воссияет алмаз истинного таланта среди груд подземных шлаков? – заржал Охотник.
– И может, это будет именно ваша звезда, – ласково произнес профессор, выходя следом за нами из кабинета.
– Покорнейше прошу простить меня, профессор. Ремень перетерся, между мозгом и челюстью. Болтаю, а что болтаю – сам не знаю, – комично развел руками Охотник. В исполнении взрослого мужчины, в чьих волосах поселилась проседь, это выглядело несколько наигранно. Но Литературику хватило.
– Ничего страшного, – кивнул профессор. Судя по направлению, он направлялся прямиком к своей эльфийской мечте.
– А что мы будем делать на уроках музыки?
– Музицировать, – удивилась Кариса. – Там особые кабинки, ты никому не помешаешь, и тебе не помешают.
– Нас, бойцов, миновала сия участь, – поддел нас Вьюга. А эльф заливисто заржал:
– Ты-то в группе некромантов, бо-оец!
– М-мать, а что я делать-то буду?
– Барабан тебе дадим, – утер слезы эльф. – Утешишься.
Так, перешучиваясь и переругиваясь, мы вывалились во двор Академии. Там все наблюдали, как профессор Ильв принимает неловкие ухаживания Литературика. И как и полагается, из-за угла за ними подсматривал местный Яго.
– А это преподаватель музыки, тоже эльф. Говорят, Ильв от него из Леса бежала, роняя бисер с туфелек, – поведала нам Кариса и сунула в рот леденец.
– Видок у него не музыкальный, – хмыкнул Верен.
– Шрам на полморды, постыдился бы да свел, – покачал головой Вьюга.
– Если «ускорялкой» приложили – уже не сведет. Даже наши целители не всесильны, – покачал головой Лий.
– А если до кости срезать и заново лечить? – спросила я. Стало любопытно, каким образом это все работает. «Яго» заинтересованно повернулся в нашу сторону. Ответом мне стали круглые глаза Лия:
– Ты добра, как юная эльфийка. Так еще никто не пробовал. Может стать хуже.
– Бедро распороть, «ускорялку» бросить, потом вырезать кусок мяса и пролечить по-нормальному, – пожала я плечами. – Там, если не получится, видно будет.
– Я думаю, найдется много людей, желающих рискнуть, – протянул Верен.
– Эльфов еще больше, вам-то что, всего ничего с корябаной мордой ходить – не успел родиться, уже умер, – пожал плечами Лий. – Что?
– Ты тактичен, как кабан в период спаривания, – вздохнула я и подошла ближе к воркующей парочке. Вроде как пора начинаться уроку медитаций. Или мы будем медитировать на двух влюбленных?
Эльфийка быстро построила нас в колонну по двое и вывела в парк. Где уже были расстелены коврики. Приподняв коврик, я обнаружила, что он имеет стебелек и корни. Господи, спаси и сохрани от эльфийской магии.
– А он меня не сожрет? – спросила я Вьюгу. Тот тяжко вздохнул:
– Всякий раз об этом думаю. Теперь нас двое. Не доверяю я ушастой магии.
Медитация напоминала обычные земные мантры и все к ним прилагающееся. Только здесь это нужно было делать молча, удерживая в воображении ту или иную картинку. За два часа мой воображаемый цветок трижды опылили пчелы, дважды сорвали и пять раз я уплывала сознанием куда-то в сторону. Еще наблюдала серебристую паутинку в капельках росы на фоне черного с фиолетовыми звездами неба. Вьюга тыкал меня пальцем в бок и приказывал перестать храпеть.
– Я леди и не храплю, – оскорбилась я после пятого тычка и мстительно представила, как этот злосчастный цветок срывают и выбрасывают.
– Мой по ходу завял, – вздохнул боец.
– Полей его своими слезами, – огрызнулась я, – или потыкай палкой. Вдруг не сдох.
– Дети, вы настоящие молодцы, – в конце урока произнесла эльфийка и очень выразительно посмотрела на нас с Вьюгой. – С некоторыми я буду работать особенно усердно, и, уверена, мы добьемся впечатляющих результатов.
Как это тощее, лупоглазое и ушастое недоразумение умудряется вселять такой страх?
В любом случае за месяц мы убедились, что норов у представительницы дивного народа воистину дьявольский. Я постоянно вылетала в черную бездну, и паутина каждый раз становилась ближе ко мне. Дар развил навык сна с открытыми глазами. Жаловался только, что роговица сохнет. Не такими словами, конечно, но все же. Но самым большим испытанием для нас стал урок литературы. По неизвестным причинам он вновь был отложен. И мы со спокойной совестью закинули поэзию в долгий ящик. Ведь куда интересней было таскаться следом за бойцами.
* * *– Ищут злобного монстра, – Кариса плюхнулась на свою постель, – он напал на нашу соседку по этажу и затолкал ей в рот комок грязных и мокрых волос.
– Ужасный монстр, – хмыкнула я. – Надеюсь, у нас в сливе больше не будут оставаться чужие лохмы. Говорят, монстры именно от этого появляются.
– Слушай, «твой бирюзовый ног», нормально же? Чтобы рифмовалось с «витой золотой рог»? – Вьюга поерзал на постели, и спинка моей кровати несколько раз ударила в стену. За что боец получил подзатыльник.
– Нас с Карисой в непотребстве подозревают. Ног – рог, в принципе рифмуется. – Я пожала плечами. – Но ты не боишься, что эльф будет огорчен? Как ты вообще его выбрал?
– Вытянул записку с его именем, – вздохнул боец. – А вы кого выбрали?
– Мы решили посвятить стихи Литературику. – Я закатила глаза. – Томный нрав, как дикий белк!
– И плавность рук, и нежность стоп! – подхватила Кариса. – Мы взяли сонет и надергали из него строчек. Потом скомпоновали так, чтобы получилась рифма. Я это перечитывать не буду.
– Ребята, – за месяц Майя научилась входить одновременно со стуком в дверь, – как у вас со стихами?!
– Всем привет. – Следом за Майей втиснулись эльф с корзиной и Охотник. У Дима в подмышке были зажаты свернутые в трубочку листы. Верен улыбнулся и подвинулся поближе к Карисе. Он, как и мы с Карисой, уже
