Я сделала умное лицо и пожала плечами. О чем я должна была догадаться? Но в любом случае философский вид всегда приходит на помощь. С другой стороны, врать друзьям? Да еще и не по делу?
– Ни о чем я не догадывалась, – буркнула я.
– Я дочь красивой, но слабой полукровки, – хмыкнула Кариса. – Отец взял ее второй женой, когда стало понятно, что я буду сильной. И колдуньей, и волчицей. Понимаешь, почему я не могу взять и отказаться от брака? Влетит за это матери. Одна надежда, что первая жена сдохнет от старости. Беззубая тварь, – рыкнула подруга.
– И что тогда?
– И тогда вторая жена станет первой, а это право на защиту. Вы, люди, забываете то, что сами же и вытворяете. Император-маг, подчинив себе весь материк, хотел связать себя узами брака с возлюбленной. Но у него уже была жена, навязанная ему отцом. И тогда он ввел этот закон, указав, что в случае гибели первой жены статус второй меняется. Он не хотел видеть любимую своей игрушкой.
– И первая жена скоропостижно скончалась, – протянула я.
– Ага, подхватила простуду, – едко поддакнула Кариса. – Ни разу не слышала, чтоб от простуды за три дня погибали.
– Грипп бывает разный.
– Не слышала о таком.
– Я сказала «гриб», – вывернулась я. – Представляю болезни как грибы, которые растут на человеке. И их нужно удалять вместе с грибницей – с корнями.
– Иногда мне хочется узнать, что кипит под сводами твоего черепа, – покачала головой Кариса.
– Мысли, – пожала я плечами. – Идем?
Кариса вздохнула и окинула взглядом душевые. И я была с ней согласна – давно мы не выбирались в профессорские купальни. Но каждый раз, как мы, собрав банные принадлежности, отправлялись к мыльне, встречали там мастера Данкварта. Чтоб ему ни дна ни покрышки.
– Кстати, может, в полнолуние рванем в купальни? Мужчины вашего народа вроде в такие ночи никуда не выходят? А ты нормально себя ведешь. Бесишься не по делу, но это ничего.
– Отличная идея, – восхитилась Кариса. – И зов луны будет проще игнорировать. Другим легче, кошкам или лисам. А волки ближе к луне.
– А декан кто?
– Не знаю, не видела. Хотя странно, мы второй облик не скрываем. – Кариса прикусила губу.
До библиотеки нам пришлось бежать. Гневный вестник эльфа подгонял нас, осыпая искрами. Парни уже собрались за столом. Верен смотрел на меня большими грустными глазами.
– Говори прямо, – буркнула я, дернув его за ухо.
– Ягодка умерла.
– Кто?
– Химера твоя, – вздохнул парень. – Не понимаю почему. Окаменела, почернела и пошла трещинами.
– Это хорошо, – осторожно произнес Охотник. – Я могу ошибаться, но химеры изначально предполагались как громоотводы. Тебя прокляли, а сдохла, гм, то есть умерла, Ягодка. И может быть, не умерла, заверни ее в стазис, распределимся на практику – покажешь ее химерологу.
– Кто меня мог так проклясть? Фон Тьеор не в форме, а больше некому, – удивился Верен. – Кроме него, дураков нет.
– У тебя проблемы в семье, – осторожно напомнила я.
– Там немного другое, – поморщился фон Тарн, – не хочу объяснять.
– Если мы можем помочь, – внушительно произнес Вьюга, – говори сразу.
– Помочь не помогу, – тут же откликнулся эльф, – но врагу твоему что-нибудь нехорошее сделаю.
– Или так, – кивнул Вьюга. А я просто приобняла фон Тарна за худые плечи. Со всеми этим плясками мы забыли, что он в отличие от нас ребенок. Пятнадцать лет – не тот возраст, когда участвуют в расследованиях и хоронят друзей. Пусть это и химера. Или даже химера – ведь она полностью от него зависела, и он ее не уберег.
– Давайте начнем заниматься? – Верен благодарно боднул меня головой и встряхнулся. – Рысь умница и систематизировала все вопросы. Сейчас Лий объяснит Охотнику и Майе зависимость растительных ингредиентов от фаз луны. А я объясню Рыси и Вьюге взаимосвязь крови и серебра в уравнении третьего порядка по Госсмарху-Левэ. И после этого уже для всех поясню четвертую задачу из решебника.
– Да, мой капитан, – вздохнула я.
Массив информации, который приходилось впихивать в голову, был огромен. Академия не школа, увы. И слава Богу, что в школе там, на Земле, я училась достаточно прилежно. По математике и геометрии. Остальное, увы, пока не пригодилось.
Глава 18
Вся аудитория была заставлена узкими и жесткими лежанками. И мы, вытянув руки по шву, смотрели в темный потолок, под которым носились искры, складываясь в рунные цепочки. Я медитировала. Мой разум, к сожалению, оказался не способен понять и принять этот урок. Большинство студентов были хоть немного знакомы с основами магического конструирования. Увы, я выросла не в этом мире.
– Ты спишь? – свистящим шепотом поинтересовалась Кариса. – Ладно, спи. А согласись, у Вьюги плечи классные?
– Ты бы хотела положить на эти плечи свои ноги? – спросила я, и волчица ткнула меня когтистым пальцем в бок.
– И все-таки что мне делать-то? Рысь? Ну не спи.
– Девушки, – укоризненно произнес мастер конструирования, – я понимаю, что вам непонятно и неинтересно. Но юноши отвлекаются. Не переживайте, на этой неделе я представлю в ректорат петицию, чтобы для леди магическое конструирование перестало быть обязательным. И будет у вас возможность отдохнуть, погулять, чем вы там занимаетесь?
Кариса выпучила глаза. Полагаю, мое лицо было столь же красноречиво. Это нас сейчас так красиво обхамили или он пошутил?
– Дошептались, курицы? – проворчала девица с факультета артефакторов.
– Он же не всерьез, – неубедительно вякнула Кариса.
– Он уже год забрасывает ректора просьбами убрать женщин с его курса, – фыркнула артефакторша.
– Чтоб у него чешуя на языке выросла, – буркнула я с чувством и уставилась в потолок. Фантасмагория продолжалась. Довольно завлекательные вещи, но разобраться невозможно.
– Рысь, Рысь, мы же примем вызов?
– Верен сюда не ходит, – отозвалась я, – кто будет объяснять?
– Придумаем что-нибудь, – уверенно брякнула Кариса.
– Угу.
Из аудитории мы выходили, потягиваясь. Вьюга тер глаза и сцеживал зевоту в кулак. Вот кто спал и даже похрапывал. Но ему замечания никто не сделал. Поймав больной взгляд волчицы, направленный в спину нашего бойца, я вздохнула:
– А развестись твоя мама не может?
– А причина? Ты… ну, ты сама знаешь, почему тебя развели. А ее?
– Бежать?
– Я буду первой женой, – пожала плечами Кариса. – Как-нибудь проживу.
– Это будет очень, очень хреновое как-нибудь, Риса. Тебе не понравится, а переиграть не сможешь.
– А куда бежать? И кому?
– Бежать – матери. – Я пожала плечами. – Встреться, поговори с ней. Предоставь ей возможность и живи своей жизнью. Она взрослый человек.
– Она слабая.
– Она твоя мать, не дочь.
– Ты не понимаешь, это… – Кариса помялась. – Это потребность. Защищать слабого члена стаи.
– Тогда на основании чего ты боишься, что ей будет плохо?
– Наказание за ослушание, – пожала плечами волчица. – До меня не дотянутся, достанется ей.
– Прими наказание! – Я перехватила ее за руку. – Что за наказание? Оно страшнее жизни с нелюбимым? Хуже брака по расчету? Учти, любое наказание заканчивается, а муж с тобой до смерти. Или до причины развода. И учти, на упомянутые тобой плечи засматривается пол-Академии. Птенец Резерфорда, славный, добрый, неглупый.
– Я
